Чекисты рассказывают. Книга 5-я - Марченко Анатолий Тимофеевич (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Ланговой вынужден был участвовать в сражении против своих. Он не боялся, что будет ранен или убит, был уже обстрелян на границе, но сейчас «на рожон» не лез. Тоже стрелял, но его пули летели поверх голов пограничников.
К вечеру отряды пограничных и внутренних войск усилили натиск. Тут и там падали сраженные бандиты. Куксенко понял, что долго не выдержит, и дал приказ отступать.
Двинулись через болото — впереди сам атаман, за ним цепочкой остальные. Стоянка осталась позади, вода доходила до колен, но дальше почва не проваливалась. Сводный отряд ОГПУ отстал.
— Ну вот и все! — объяснил Куксенко. — Болото они не пройдут.
Расположились на небольшой площадке. Куксенко приказал подсчитать потери. Пятеро были ранены, трое пропали — наверное, были убиты. Среди них оказался один из «напарников» Лангового.
— Осталось версты три, не больше, — успокоил собравшихся Куксенко. — Выйдем к Уссури, а ночью переправимся на тот берег.
К реке подошли, когда наступили сумерки. Замаскированные ветками и травой, в кустах лежали два больших плота. Дважды прошел сторожевой катер, ничего не приметив, ушел вверх по течению. Сумерки сгущались, над рекой клубился туман. Наконец стемнело, и Куксенко подал команду:
— Стащить плоты в воду!
За работу принялись дружно.
Прошло совсем немного времени, и отряд ступил на землю Маньчжурии. Глубокой ночью вошли в небольшое селение. Здесь им выдали большой горшок чумизы и мелко нарезанные ломтики мяса. Наевшись, все улеглись спать.
На следующий день отряд прибыл в поселок, расположенный вблизи Мулинских угольных копей, и разместился в бараке казарменного типа, где рядами стояли железные кровати. Вечером Куксенко объявил:
— Устраивайтесь кто как может. Желающих могу порекомендовать в полицейский карательный батальон для борьбы с китайскими партизанами.
— А можно устроиться на работу в Мулине? — спросил Ланговой.
— Что тебе там?.. Разве что на шахту?..
«Шахта шахтой, а где же дело? Все эти Куксенки, есаулы Бондаренки — только пешки в большой игре. Нужно пробиваться к главарям эмигрантских организаций, а через них — к заправилам японской разведки. Пробиваться тонко, умело... Сейчас самый момент воспользоваться советом Дерибаса».
— Может, окажет содействие генерал Сычев?
Куксенко удивленно вскинул брови:
— Ты с ним знаком? — В голосе прозвучала ирония.
— Моя невеста привезла письмо от генерала... Она у него служила...
— Невеста?. Как ее звать?
— Ольга Ремизова.
— Почему молчал до сих пор?
— Да вроде бы ни к чему...
— Гм... Ольга Ремизова?.. Я поговорю.
Спустя несколько дней Лангового зачислили учетчиком на Мулинских угольных копях. Там же дали комнату.
Дерибас вышел на улицу. Потеплевший весенний воздух, голубое небо, звонкая капель — все наполняло душу неосознанной радостью. Он забыл о делах, о тревогах и дышал полной грудью. Все внутри пело, радуясь наступлению весны.
Дерибас был оптимистом. Он любил жизнь и в те считанные минуты, когда мог позволить себе оторваться от дел, заново открывал окружающий мир и радовался всему, как ребенок.
Столовая для сотрудников ОГПУ находилась на первом этаже невысокого кирпичного здания на площади Ленина. Этажом выше располагался небольшой зал, где были столы для игры в бильярд.
Дерибас быстро съел свой обед и поднялся в бильярдный зал.
Играл с увлечением и даже с азартом. Он любил эту игру. Долго ходил вокруг стола, выбирая направление, прицеливаясь кием. Очень огорчался, когда делал промах или удар был неудачным. После двух часов игры Дерибас взмок и отправился в душ.
Вечером Невьянцев доложил:
— Вернулся один из связников Лангового. Во время боя с нашим отрядом связник притворился убитым. После того как банда Куксенко бежала в Маньчжурию, он явился к командиру отряда, а тот доставил его ко мне.
— Что он рассказывает?
— Все нормально. Куксенко принял Лангового. Сейчас они на той стороне.
У Грачева уже побывал курьер от Белых, сообщивший об удачном устройстве Белых в Хабаровске. Но поездки курьеров через границу становились все труднее, и Грачев не хотел рисковать таким ценным человеком, как Белых. Поэтому договорился о переписке с ним при помощи специального кода.
Грачев был очень обрадован, когда получил письмо, в котором Белых сообщал, что ему удалось прочно обосноваться и подготовить условия для работы. Грачев послал Белых тотчас же ответное письмо:
«Уважаемый Николай Георгиевич!
Получил от вас весточку и рад, что вы работаете в любимой отрасли сельского хозяйства. Я живу ничего себе, с голоду не дохну, хозяйство налаживается, только на сынка Володю нет больше надежды. Молод, неопытен в хозяйстве, да и здоровье его плохое, так что вместо него придется посылать на заимку Гришу. Он крепкий паренек.
Сам я живу то на заимке, то уезжаю по закупке масла. В городе бываю редко. Жду с нетерпением письма от вас. Адрес: Харбин, Мадягоу, Чистая улица. Наталье Григорьевне Назаровой. А она передаст мне».
Передавая это письмо Невьянцеву, Белых пояснил:
— Грачев не пользуется шифром. Он считает, что любой шифр можно раскрыть и тем провалить дело. Предпочитает личные переговоры, посылку связников и письма с условностями. Данное письмо следует понимать так: вместо связника Володи, который должен был явиться ко мне с новыми инструкциями, деньгами и получить информацию, прибудет Гриша, которого я тоже знаю по Харбину. Что касается поездок Грачева по закупке масла, то он ездит добывать оружие.
— Все ясно.
— Я подготовил ответное письмо Грачеву. — Белых передал Невьянцеву исписанный лист бумаги.
«Уважаемый Герасим Павлович!
Спасибо за весточку, рад за вашего младшего сынка Гришу, что из него получается такой хороший человек. Я живу и ожидаю лучшего. С 6 октября по 15 еду в отпуск на охоту в тайгу. С 20 октября по 1 ноября получаю еще отпуск и думаю его использовать тоже вне Хабаровска. Пишите подробнее, как идет ваше хозяйство, управляетесь ли со своими ребятами по хозяйству, или еще на время страды приглашаете рабочих со стороны? У меня хозяйство пока, можно сказать, еще молодое, и вот, по силе возможности, работаю, авось чего и достигну. Возможности у нас имеются. Взялся сейчас за культивирование винограда и во что бы то ни стало докажу и выращу. Слышал, что вы достигли в этой области больших успехов, надеюсь, что не откажете поделиться со мной опытом. Так что надежда на вас.
— Как понимать это ваше письмо?
— Здесь условностей немного, — пояснил Белых. — Прежде всего я ответил Грачеву, что против приезда связника Гриши не возражаю. Буду ожидать его с 6 октября по 15, как мы договорились, через день. Дополнительно, на всякий случай, назначаю встречи на 20 октября и 1 ноября. Места для встреч мы обговорили раньше. Одно из них находится на окраине Никольск-Уссурийска, другое — в Хабаровске. Я информирую Грачева, что возможности для развертывания работы ТКП имеются, но главное — достать деньги (виноград). В этом я прошу оказать мне помощь, «поделиться опытом».
Получив письмо от Белых, Грачев обрадовался. «Будет о чем информировать полковника Накамуру и подо что получить дополнительные деньги. Опираясь на Белых, можно активнее развертывать работу в Приамурье!»
Два раза в месяц Грачев появлялся на станции Пограничная: приезжал за несколько минут до прибытия пассажирского поезда, старался найти укромное место, укрыться от посторонних глаз. Отыскав среди проводников нужного человека, Грачев передавал ему сверток и тут же удалялся. Через Пограничную проходила надежная и отработанная цепочка связи с Советским Союзом.
До сих пор получалось так, что Грачев появлялся в то время, когда кончалась смена Шаброва и он уже был дома. Но однажды днем они все же столкнулись.
