Огонь по своим - Бушин Владимир Сергеевич (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Продолжая настойчивое исследование темы «КПСС и проблемы русского патриотизма», автор находит кое-что неутешительное для себя. Например, как всегда, весьма уверенно объявляет, что секретарь ЦК и член Политбюро А. Жданов «был главой фракции внутрипартийных русофилов» и делает удивительное открытие: «В 1946 году Жданов выступил с резким осуждением „безродных космополитов“, что означало признание глубинных национальных корней русского самосознания» («СР», 10.02.94). Главой космополитов и главным противником Жданова объявлен не Шкловский или Антокольский, не Юзовский или Борщаговский, как можно было ожидать, помня публикации той поры, а… Кто бы вы думали?.. Берия! Лаврений Павлович! Одному Богу известно почему.
Дальше «Центральный Комитет в том же 1946 году принял ряд постановлений, канонизировав, таким образом, процесс «разоблачения и полного преодоления всяких проявлений космополитизма и низкопоклонства перед реакционной культурой буржуазного Запада».
Конечно, от человека церкви нельзя требовать, чтобы он точно знал, чем занимались те или иные члены Политбюро или когда именно была «какая-то там кампания против космополитизма», но все же мы вынуждены выразить удивление и кое-что уточнить.
Во-первых, Жданов никогда не был главой какой бы то ни было фракции. Во-вторых, в 1946 году ни Жданов, ни кто-либо другой о «безродных космополитах» ничего не говорили. Лет за сто до этого говорил о них Виссарион Белинский, в КПСС не состоявший. В-третьих, «резкое осуждение космополитизма» произошло не в 1946-м, а в 1949 году, и к Жданову это не имело никакого отношения: в это время его уже не было в живых.
Что же касается 1946 года, то Жданов тогда действительно выступил с резким осуждением, но не космополитов, а журналов «Звезда» и «Ленинград», да двух прекрасных русских писателей — Анны Ахматовой и Михаила Зощенко. И было тогда постановление ЦК, отмененное позже. Вот такие пироги…
В свое время между Лениным и Сталиным возникло важное расхождение по вопросу об административно-государственном устройстве страны. Ленин был за союз равноправных республик, Сталин — за автономизацию, за Российскую Советскую Социалистическую Республику. Победила точка зрения Ленина: был создан СССР.
Не могу не процитировать здесь один архивный документ той поры, который уж очень живо перекликается с днем нынешним, — письмо К. Е. Ворошилова, командовавшего тогда войсками Северо-Кавказского военного округа, И. В. Сталину от 21 января 1923 года:
«Дорогой Иосиф Виссарионович!
Поздравляю тебя еще с одной автономией! 15 февраля в ауле Урус-Мортан, что в 24 верстах от Грозного, на съезде представителей аулов при торжественной обстановке провозглашена автономия Чечни. Выезжали в Чечню Микоян, Буденный, Левандовский и я. Впечатление: чеченцы, как все горцы, не хуже, не лучше. Муллы пользуются неограниченным влиянием, являясь единственной культурной силой. Свое положение служители аллаха используют со всем искусством восточных дипломатов. Население пребывает в первобытной темноте и страхе божием. Наши велеречивые и многомудрые коммунисты, работающие в Чечне, по-моему, ничему не научились и не могли ничему научить. Расслоение «опора на бедняцкие элементы», «борьба с муллами и шейхами» и прочие прекрасно звучащие вещи служили им удобной ширмой для прикрытия собственного убожества и непонимания, как подойти к разрешению стоящих на очереди вопросов».
Так молодой Клим Ворошилов из далекого 23-го года тычет носом старика Ельцина, а с ним и Черномырдина да Шахрая в стоящие перед ними на очереди вопросы и учит, как надо их решать, поскольку «велеречивые и многомудрые» коммунисты, став антикоммунистами, растеряли и без того небольшие сбережения своих черепных коробок. Он говорит им: «Дураки только могут верить в возможность проведения в Чечне всяческих „расслоений“, „влияний через бедноту“ и пр. чепуху… В Чечне патриархально-родовые отношения сохранились почти в полной мере. Всякий бедняк муллу и святого почитает во сто раз больше, чем кулака… До тех пор, пока мы не создадим в Чечне кадры преданных, знающих Чечню и ей знакомых работников, придется иметь дело с муллами» (Военные архивы России. 1993. Выпуск первый, с. 406–407).
Такие кадры, такие работники, о которых мечтал Ворошилов, совсем недавно в Чечне были, и под их руководством республика превратилась в цветущий край России, но президентские советники по национальным вопросам вроде Старовойтовой, министры национальных дел вроде Шахрая, советники по безопасности вроде Батурина не поехали в Чечню, когда там назрел конфликт, как поехали Ворошилов, Микоян и Буденный, а для «прикрытия своего убожества и непонимания проблем» наговорили в московских кабинетах с мягкими креслами столько вздора, и по причине собственного убожества их так внимательно слушали отцы отечества, что, в конце концов, знающие, преданные кадры оказались дискредитированы, все запуталось, смешалось, и вот в результате — реки русской и чеченской крови.
В наши дни о ликвидации республик и возвращении к губерниям сказал несколько лет назад В. Жириновский. И вот теперь, вслед уже не за Иосифом Виссарионовичем, а за Владимиром Вольфовичем поспешает о. Иоанн: «Страна, как это было раньше, должна делиться на административно-территориальные районы (назовите их губерниями или краями — безразлично), а национальная самобытность российских народов при этом должна бережно сохраняться в рамках культурно-национальной автономии» («РГ», 22.02.95). Итак, Жириновский и митрополит заодно. Но ведь между их позицией и сталинской — пропасть! Сталин в сущности предлагал лишь сохранить то, что было веками, к чему люди привыкли, с чем сжились, а лидер ЛДПР и его высокопреосвященство предлагают ликвидировать то, что живет уже более семидесяти лет, и вернуться назад. Эта идея, как и другие идеи обоих авторов, поражают своей оторванностью от реальной жизни. Да, в губернском устройстве страны есть свои преимущества. Но как можно надеяться, что граждане Татарстана или Башкирии легко и просто согласятся снова стать жителями Казанской и Уфимской губерний! Это после стольких-то лет республиканского статуса… Если сталинский план в конкретной исторической обстановке того времени мог быть осуществлен мирно, то нет никакой уверенности в том, что для внедрения подобного прожекта ныне можно обойтись без тех методов, которые, увы, так хорошо известны теперь по Чечне.
Как бы то ни было, а позицию свою автор выразил ясно и твердо: он за губернское устройство, за унитарное государство. Мы не согласны с такой позицией, но готовы уважать определенность, с которой она выражена. Однако, вот что гневно воскликнул о. Иоанн в этой же газетной проповеди в другом месте: «130-миллионный русский народ не имеет в Российской Федерации своей государственности, а 300 тысяч ингушей — имеют!» («РГ», 22.02.95)
Ну, во-первых, желательно бы знать, если пишешь об этом, что ингушей даже во всем СССР было меньше 200 тысяч, а в Ингушской Республике, являющейся ныне формой их государственности, и вовсе лишь около 135 тысяч, а не 300. Нас же, русских — уж это-то нельзя не знать русскому архипастырю — в Российской Федерации не 130, а 120 миллионов. Выходит, в одном случае ничего не стоило прибавить тысяч 170, а в другом аж 10 миллионов.
Но суть не в цифрах, а в том, что о. Иоанн негодует: почему русский народ не уравняли с ингушами, почему не дают ему такую же форму государственности, т. е. из адептов губернского, унитарного устройства страны его уже увлекло в ряды непримиримых противников такого устройства, ратующих за республики. Митрополит оказался с теми русскими суперпатриотами, в том числе, многими коммунистами, которые еще не так давно стенали на всех трибунах СССР: «Гляньте, в полуторамиллионной Эстонии есть своя Академия наук, а у русских ее нет. Дискриминация!.. В трехмиллионной Армении свой ЦК партии, а у нас его нет. Русофобия!.. В четырехмиллионной Молдавии свой ЦК комсомола, а у нас им и не пахнет. Геноцид!..»
