От Трумэна до Рейгана. Доктрины и реальности ядерного века - Яковлев Александр Николаевич (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗

Следует обратить внимание еще на одну особенность либерально-буржуазной критики. Прием, когда, критикуя, защищают, не нов. Он широко применяется в американской политической науке. Разные авторы делают это по-разному. Критика может быть более острой или мягкой, глубокой или поверхностной, но она всегда строго дозирована в отношении главной цели, которую ставят перед собой авторы. Иначе говоря, критика порядков у себя дома чаще всего представляет собой лишь иллюстративный фон, на котором сооружается защита буржуазного строя в целом.

Есть авторы, которые критикуют правительство практически за все его действия: авантюризм за рубежом и обман народа внутри страны. Но для многих из подобного рода авторов критика — это лишь прием для создания у читателя «эмоциональной атмосферы доверия». Главное — убедить, что правительство должно быть более изворотливым, последовательным и умным перед лицом «вызова социализма». Нагромождение обвинений, нагнетание эмоций вокруг ошибок, недостатков и промахов правительства приобретает искусственный характер и служит одной цели — усилить страх перед вымышленным врагом. В итоге у читателя меньше всего остается впечатлений от критики, а больше — от тщательно сооружаемого комплекса идей, вызывающих чувства опасности, недоверия к чему-то чуждому, хотя и неизвестному.

Но как бы ни разворачивалась критика внешнеполитических действий нынешней администрации, доктрины войны и гонки вооружений занимают пока главенствующие позиции. Но достойные сожаления, а вернее сказать, трагические успехи напористой коалиции врагов разрядки, сумевших навязать свою волю стране, не должны заслонить тот факт, что в Соединенных Штатах живут не только политические «ястребы». Миролюбивые силы всегда были активны в американском обществе. Иное дело, что многие его представители изрядно сбиты с толку, дезорганизованы. Немало американцев доброй воли запугано или отравлено сейчас ядом антисоветизма, от которого сдало их здравомыслие.

Но обманутые — еще не убежденные. И нет сомнения, что правящие круги США почувствуют эту разницу. Да и сейчас, когда авансцена страны заполнена всяческими «ястребами», а милитаризм работает на максимальных оборотах, сопротивление курсу нагнетания напряженности дает себя знать. Спорадическими, но сильными импульсами оно вторгается в политическую жизнь и не остается бесследным.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«Отмщением веры в исключительность» назвали победу Р. Рейгана на президентских выборах [686]. А его незадачливый государственный секретарь А. Хейг, торопясь высказаться, объявил американцев «нацией опекунов над ценностями свободы и справедливости» [687].

Эти и многие другие высказывания американских лидеров не являются просто риторикой, они отражают реальную обстановку в стране и реальные цели правящих сил США на международной арене. Администрация до предела сократила расстояние от «холодной войны» до «горячей».

В стране создана удушливая атмосфера шовинизма, разгула крайней реакции. Лучше всего об этом говорит призыв одного из главарей ку-клукс-клана «голосовать на выборах за Рейгана», поскольку между президентом и ку-клукс-кланом «много общего». Деградация культуры, хаос в духовной жизни, обстановка индивидуализма, насилия и цинизма служат укреплению диктатуры буржуазии, облегчают правящим кругам подготовку к войне за мировое господство.

С самого основания США богачи поставили правительство на службу частной собственности. Быстрое развитие страны вселило в американцев глубокую веру в личный успех, ассоциируемый с богатством, умением «делать деньги». Доллар и стал национальной моралью. Любая неудача ведет к всплеску злости, взрыву негативных эмоций. Культ доллара и культ насилия ходят в обнимку. Они производят извращенную этику поведения, лицемерие, беспринципность и равнодушие. Любые неудачи в личных делах или удары по национальному тщеславию создают благодатную почву возбуждения ультрапатриотизма, шовинизма. Подобные психологические переломы активно учитываются в корыстной политике господствующего класса.

Нынешняя администрация активно спекулирует на невротическом сознании индивидуума, преклоняющегося перед традициями, каковы бы они ни были, запуганного пропагандой и несовершенностью социальных ожиданий, обиженного и рассерженного провалами во внешней политике и постыдными событиями внутри страны, обеспокоенного падением морали. Уязвленная Вьетнамом и Уотергейтом, «национальная гордость» требовала удовлетворения, возврата к временам самоуверенного оптимизма. В кампании по «правам человека» Дж. Картер пытался наряду с чисто политическими спекуляциями найти выход «моральному самоутверждению», столь подточенному полосой провалившихся авантюр за рубежом и внутренними скандалами. Чувства «национальной уязвленности» Белый дом сегодня трансформировал в шовинистический угар, который дает простор политике «военно-силового самоутверждения», преследующего сугубо имперские цели.

Американские монополистические владыки считают свое «мировое господство» наилучшим решением всех вопросов международной политики. Средством достижения такой цели они считают войну в качестве «повивальной бабки», не имеющей себе конкурентов. Ради самой больной идеи, какую только порождала жизнь, идеи «мирового господства», фабриканты оружия и медные каски создали уродливую унию смерти. Они готовы похоронить под развалинами городов сотни миллионов людей, лишь бы поставить мир на колени.

Послевоенные американские лидеры, в сущности, всегда вели себя как «задиристые петухи» с ядерными шипами, готовые сразиться с коммунизмом, Советским Союзом, демонстрируя тем самым свою «надежность», «мускулистую силу», «храбрость». Эти водевили рассчитаны на удовлетворение вкусов почти всех: и заказчиков политики, то есть «большой бизнес», и носителей полуфашистской идеологии, и шовинистически настроенной части населения. Фактор ответственности перед международной общественностью, интересы всеобщего мира и безопасности вообще не принимаются в расчет, игнорируются. Как подчеркивалось в журнале «Ньюсуик», американцев приучили, что кампании «ненависти в отношении русских» должны составлять неизбежную часть в нескончаемых политических представлениях. В результате послевоенное время характерно «перемежающимися оргиями ненависти» в отношении Советского Союза. В эти периоды подлинные дискуссии отодвигаются в— сторону, печать фанатично поддерживает официальную линию, а любых инакомыслящих зачисляют в ранг предателей.

Идеологические «ястребы» отвергают «размягченные» варианты политических доктрин, опасаясь, что туманная терминология может увести военную мысль «в чрезвычайно опасную и оторванную от действительности сторону, превратить ее в словесную шахматную игру» [688]. Поскольку, мол, различий между миром и войной больше не существует, то разоружение — это утопия, всякая экономия на обороне — преступление, любые переговоры с Советским Союзом — предательство, а мирное сосуществование всего лишь «затянувшееся перемирие» в «холодной войне» [689]. «Равновесие» страха уступает свое место «перманентному страху». Чтобы избавиться от него, нужна еще одна мировая война, в которой победят США, после чего и возможен всеобщий мир.

Но, как пишут более реалистически мыслящие представители американской общественности, те, кто рассуждает «о выигрыше» в ядерной войне, витают в облаках. Они «живут в прошлом, которое навсегда отменено ядерными вооружениями» [690]. В наше время силы смерти столь мощны, что могут уничтожить плоды эволюции всего живого мира. Будет уничтожена и смерть, ибо не станет жизни. К сожалению, убийцы человечества, если такое случится, избегнут наказания, ибо не останется ни субъекта преступления, ни его объекта. Американские лидеры любят разглагольствовать о «национальных интересах», средствах их достижения, но это в нынешних условиях всего лишь отжившие свой век стереотипы, поскольку в ядерном конфликте сгорят нации, их интересы и цели. Американские лидеры носятся сегодня и со стратегией «устрашения», будто не ведая, что в ядерном пожаре сгорят и устрашители.