Новое Просвещение и борьба за свободу знания - Кауфман Питер (книги бесплатно без регистрации полные .TXT, .FB2) 📗
«Мы осознали, что технологии – великая сила, – говорится в докладе. – Теперь у нашего общества появилась обязанность сделать так, чтобы они в полной мере послужили человеку, чтобы возможность управлять изображениями и звуком по своему усмотрению дополнилась возможностью влиять на умы и души». Далее в докладе говорится: «Телевидение должно позволить нам не только более отчетливо видеть и слышать, но и глубже понимать». Потом: «Общественное телевидение, расширяя собственный кругозор и кругозор своей аудитории, способно обеспечить университеты ресурсом, подобным университетской газете, и внести вклад на таких условиях, которые университеты смогут свободно принять. Суть не только в том, чтобы дать ученому рассказать о своих достижениях, но и в том, чтобы на телевидении у него появилась трибуна, с которой он сможет обращаться к аудитории так же привычно, как со страниц газеты… У великих учителей должна быть возможность сказать новое слово в математике, физике, гуманитарных науках… Уникальная перспектива откроется перед теми, кто старается понять, и теми, кто обладает глубоким пониманием».
И в том же духе.
Концовка:
Если бы требовалось подытожить наше предложение со всей мыслимой краткостью, мы бы сказали, что рекомендуем свободу. Мы стремимся к свободе от уз коммерческого телевидения, каким бы необходимым оно ни было. Мы стремимся к независимости образовательного телевидения от давления нецелесообразного финансирования. Мы стремимся к тому, чтобы деятели культуры, журналисты, специалисты, ученые и госслужащие обладали свободой творить, изобретать и быть услышанными с помощью самого широкоохватного средства массовой информации. Мы стремимся к тому, чтобы граждане могли смотреть программы, которые запрещает нынешняя система в силу своей некомпетентности.
Поскольку свобода – основная идея этого доклада, мы публикуем его с уверенностью: призывать американцев к борьбе за нее означает лишь просить у них того, к чему и так всегда стремились их сердца [154].
Результатом работы комиссии почти сразу же стал законопроект, вылившийся в Закон об общественном вещании 1967 г. Финансирование комиссии, политические возможности ее членов, время ее основания – все это составило идеальную комбинацию, благодаря которой законопроект, а потом и закон, и подпись президента – все воплотилось в жизнь.
На церемонии подписания президент Джонсон сказал:
В 1844 г. Конгресс постановил выделить 30 000 долларов на проведение первой телеграфной линии между Вашингтоном и Балтимором. Вскоре после того Сэмюэл Морзе отправил по ней ожидавшему другу послание из точек и черточек. Оно было коротким, пророческим и гласило: «Вот что творит Бог!»
Каждый из нас должен чувствовать то же изумление и благоговение.
Потому что сегодня чудеса коммуникаций – повседневность. Каждую минуту стрекочут миллиарды телеграфных сообщений. Они прерывают конференции правоохранительных органов и дискуссии о морали. Миллиарды сигналов летят по дну океана или над облаками. Радио и телевидение наполняют воздух звуком. Спутники за считаные секунды доставляют сообщения за тысячу миль.
Сегодня проблема не в том, чтобы творить чудеса, а в том, чтобы управлять ими. И нам стоит задуматься над другим – над тем, что творит человек и как он использует свои изобретения.
«Сегодня, – сказал он, – мы возвращаем на службу обществу некоторые радио– и телеканалы, принадлежащие всем людям, и посвящаем их просвещению всех людей».
«Мы должны придумать, – сказал он, – новые методы, чтобы построить великую сеть знания, и не простую систему вещания, а такую, что задействует все способы обмена и хранения информации, которые может использовать человек».
Джонсон продолжал:
Подумайте о том, жизнь скольких людей отныне изменится.
Студент маленького колледжа сможет воспользоваться ресурсами большого университета…
Да, студент маленького колледжа будет пользоваться ресурсами величайшего университета на полушарии.
Сельский доктор получит помощь от далекой лаборатории или медицинской академии.
Ученый из Атланты сумеет за секунду подключиться к библиотеке в Нью-Йорке.
Знаменитый учитель сможет донести свои идеи до школьников, которые находятся за многие сотни километров от него, и ни один ребенок не будет обойден вниманием.
Я думаю, что электронный банк знаний способен в конечном итоге стать таким же ценным, как Федеральный резервный.
И эта система позволяет вовлекать другие нации в сотрудничество и благодаря тому обогатить знаниями все человечество.
Фантастическая идея? Вовсе нет. Самые причудливые вчерашние мечты сегодня становятся газетными заголовками, и наступление перемен ускоряется с каждой секундой.
Я уже попросил своих советников исследовать возможность сети знания – и по итогам предложить проект [155].
Он сказал: система, закон о создании которой он подписывает в этот день, «будет свободной и независимой – и будет принадлежать всем людям».
Но посмотрите на нашу сеть сегодня. Куда делась эта идея?
И еще более волнующий вопрос: откуда в 1967 г. взялось у нас такое красноречие?
Ответ на второй вопрос – а заключен он в предыстории общественных СМИ – так же удивителен, как предыстория самой Комиссии Карнеги.
Ответ на первый – Вселенная монстров.
Устав Бостонского общества распространения полезных знаний, основанного в 1829 г., гласит:
Несколько джентльменов, заинтересованных в распространении полезных знаний, провели некоторое число собраний, чтобы поразмыслить над целесообразностью создания общества по осуществлению этой цели, и нижеподписавшиеся составили комитет, призванный сформировать такое общество и найти покровителей среди друзей народного образования.
С рождения до семнадцати лет жители нашего города получают достаточно средств для умственного и духовного развития благодаря щедрости государства и частной инициативе. Однако с семнадцати лет до того возраста, когда молодые люди принимают на себя более активные обязанности в соответствии со своим общественным положением, таких средств становится мало.
В этот период жизни, когда разум активен, страсти сильны и кругом полно пустых соблазнов, молодым людям желательно иметь возможность без особенных затрат и в увлекательной форме оснастить ум полезным знанием: оно не только усилит их общую эрудицию, но и подготовит к тому, чтобы они более осознанно, с бóльшим интересом и бóльшими надеждами на успех вступали на поприще, которому посвятят жизнь.
Недостаток таких возможностей вызывает сожаление, и нижеподписавшиеся полагают, что его легко восполнит курс лекций, читаемых в разных частях города под эгидой общества, чье одобрение обеспечит нанятым лекторам доверие публики…
Оно станет называться Бостонским обществом распространения полезных знаний. Его целью будет продвигать и направлять народное образование с помощью лекций и другими способами [156].
В марте 1836 г. главный основатель общества Джон Лоуэлл – младший скончался в Индии. Он отправился в кругосветное путешествие, чтобы прийти в себя после смерти жены и обоих детей от скарлатины. Лоуэлл был наследником зажиточных бостонских текстильщиков и в своем завещании распорядился, чтобы половина всего его состояния – 250 000 долларов 1836 г. – пошла на учреждение трастового фонда для проведения публичных лекций, классов и курсов, которые, в соответствии с целью Бостонского общества, могли бы бесплатно посещать все жители Бостона вне зависимости от расы и пола [157].
Из этого поразительного завещания родился Институт Лоуэлла. И с 1840 г. выдающиеся умы со всей страны и всего мира приглашались в Бостон новыми попечителями института, чтобы читать лекции по самым разным предметам: теологии, геологии, орнитологии, ботанике – в разных помещениях, арендованных институтом. Только за первый год здесь прочитали сотню лекций. Пожертвование Лоуэлла было на тот момент самым большим из всех когда-либо завещанных одним человеком, и не кто иной, как Оливер Уэнделл Холмс – младший, даже сказал: «В Америке не существует более благородного и полезного учреждения, чем Институт Лоуэлла». И спираль все раскручивалась. Институт принялся спонсировать свободные курсы: сначала это была серия лекций об искусстве; помещение, где они проводились, впоследствии стало новым Музеем изящных искусств Бостона [158]. Потом – вопреки тому, что в завещании Лоуэлла ясно воспрещалось тратить деньги на кирпич и цемент, – институт заключил договор с братьями Генри Дарвином Роджерсом и Уильямом Бартоном Роджерсом, которые предоставили Джону Эймори Лоуэллу (двоюродному брату и душеприказчику Джона Лоуэлла – младшего) проект политехнического института, в будущем превратившегося в Массачусетский технологический институт.
