Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства» - Млечин Леонид Михайлович (библиотека книг txt) 📗
За три месяца – с ноября 1949 по февраль 1950-го – израильтяне двенадцать раз приезжали к королю.
Премьер-министр Давид Бен-Гурион повторял в те дни, что Израиль не может постоянно вести войну. Надо закрыть книгу войны, хотя бы на время. Нужен мир для того, чтобы позволить евреям со всего мира перебраться в Израиль. Только массовая иммиграция сделает страну процветающей.
Для продолжения секретных переговоров с иорданским королем премьер-министр Бен-Гурион выбрал молодого офицера Моше Даяна, одного из своих любимцев.
Выбор был не случайным. Даян вырос среди арабов, свободно говорил по-арабски и, как считали многие, даже умел «думать как араб».
У юного Даяна всегда были хорошие отношения с арабскими соседями. Он знал их жизнь и уважал тяжелый труд арабов-земледельцев. Он считал, что палестинские евреи могут жить с ними в мире. Он вспоминал о том, что раньше, когда еврейские ребята заходили в арабские деревни, молодые арабы бросали в них камнями. Но старые арабы неизменно приходили к евреям на помощь. Старики заводили евреев в свои дома, угощали маслинами и лепешками.
Когда англичане арестовали Даяна как участника еврейской самообороны, в тюрьме он оказался вместе с арабскими националистами. Отношения были вполне дружескими и уважительными. Евреи и арабы страдали от общего врага – от англичан. И те, и другие были движимы национальной идеей и были готовы отдать за нее жизнь. На арабские праздники арабские заключенные приглашали евреев, на еврейские праздники евреи звали арабов в свои камеры и угощали чем могли.
– Если мы могли поладить в тюрьме, – резонно говорил Даян, – почему бы не попробовать сговориться в более комфортных условиях – на воле?
Премьер-министр Бен-Гурион, отправляя Даяна на перего воры с королем Абдаллахом, сказал ему:
– Наше будущее – это мир и дружба с арабами. Я сторонник переговоров с королем Абдаллахом, хотя сомневаюсь, что англичане позволят ему заключить мир с нами.
Вместе с Моше Даяном на переговоры с иорданцами ездил Реувен Шилоах, который тогда работал в министерстве иностранных дел, а позднее стал первым руководителем политической разведки – Моссад.
Даян командовал израильскими войсками в Иерусалиме. У него быстро установились тесные контакты с иорданским полковником Абдаллахом аль-Теллем, которому подчинялись все арабские войска в районе Иерусалима.
Оба офицера вполне ладили. И иорданский полковник по-свойски часто просил Даяна напоминать редакторам еврейских газет, чтобы они не забывали писать о тупой враждебности полковника аль-Телля к Израилю. Ему это нужно было для поддержания своей репутации на родине.
Полковник аль-Телль возил Даяна на встречу с своим королем. Полковник сажал Даяна в свою машину и провозил через арабские посты, не ставя никого в известность. Израильтяне закутывались в арабские одежды.
Днем, когда они проезжали мимо контрольно-пропускного пункта, то просто ложились на дно машины, но риск был большой. Однажды проверявший машину арабский солдат, видимо, узнал Моше Даяна, чье лицо было уже многим знакомо по фотографиям. Полковник аль-Телль побледнел:
– Они же нас сначала расстреляют, а затем только начнут задавать вопросы…
Но все обошлось.
Переговорам с иорданским королем предшествовала обыкновенно трапеза. Иногда король предлагал сыграть в шахматы, иногда он читал гостям свои поэмы. В шахматы полагалось ему проигрывать, его поэзией восхищаться.
Но не следовало недооценивать Абдаллаха. Он был мудрым человеком, лидером, способным принимать решения и нести за них полную ответственность.
Король Абдаллах вполне доброжелательно разговаривал с израильтянами. Он не любил только Голду Меир. Когда ему сказали, что теперь Голда Меир уехала послом в Москву, король радостно воскликнул:
– Оставьте ее там, оставьте ее там!
К Моше Шаретту король сначала отнесся очень хорошо. Шаретт говорил на отличном арабском, обладал прекрасными манерами и знал, как вести себя в присутствии короля.
Но однажды Шаретт все испортил.
Встреча проходила ночью, было очень душно, все обливались потом, отмахивались от москитов.
Рассуждая о политике, король, между прочим, сказал, что Китай не был членом Лиги Наций. Дотошный Шаретт поправил его, сказав, что Китай входил в Лигу Наций.
Но короли, как известно, никогда не ошибаются, и Абдаллах продолжал стоять на своем, а Шаретт с демонстративным спокойствием воспитателя в детском саду твердил, что Китай, конечно же, был членом Лиги.
Разумеется, на этом встреча закончилась, как и доброе отношение короля к Шаретту. В машине на обратном пути Моше Даян спросил Шаретта, какая муха его укусила. Шаретт посмотрел на него с некоторым удивлением:
– Но ведь Китай же был членом Лиги Наций!
Впрочем, Моше Даян тоже не был большим дипломатом.
Однажды на переговорах, когда король Иордании стал пространно рассуждать о том, на какие большие жертвы он согласен пойти ради продолжения переговоров с Израилем, Даян, не сдержавшись, сказал ему, что все трое военных, входящих в израильскую делегацию – Ядин, Харкаби и сам Даян – потеряли младших братьев в этой войне:
– Этой войны Израиль не хотел. Она бы не началась, если бы арабские страны, включая Иорданию, не напали на нас. О компромиссах и уступках надо говорить до войны – для того, чтобы ее предотвратить. А после войны надо разбираться с ее последствиями и поскорее подводить черту.
Король перевел разговор на другую тему.
К концу 1949 года иорданские дипломаты вместе с Реувеном Шилоахом подготовили документ, который назывался «Принципы окончательного территориального урегулирования».
Моше Даян не был уверен, подпишет ли этот компромиссный документ, требовавший уступок с обеих сторон, израильское правительство. Премьер-министр Бен-Гурион неодобрительно крутил носом, пока читал его. Но Израилю не пришлось принимать трудное решение.
Король Абдаллах вдруг сказал, что его друг, британский посланник, сказал ему, что Иордании не следует подписывать такой документ, пока этого не сделает ведущее арабское государство – Египет. Король просил израильтян считать этот документ недействительным.
Абдаллах предложил взамен подписать пакт о ненападении сроком на пять лет и начать свободную торговлю между двумя странами. 24 февраля 1950 года этот пакт был парафирован. До самого кэмп-дэвидского соглашения с Египтом Израиль никогда не был так близок к миру со своим арабским соседом.
Но соглашение не вступило в силу. Иорданский полковник аль-Телль, партнер Даяна на переговорах, внезапно бежал в Египет и рассказал о секретных переговорах короля с израильтянами.
Король Абдаллах переоценил свое влияние в арабском мире и недооценил ненависть арабов к Израилю. Король оказался один против всего арабского мира, который сделал из него козла отпущения за поражение в двух войнах с Израилем.
Арабская лига приняла решение исключить из своего состава любое арабское государство, которое пойдет на сепаратные переговоры с Израилем.
Но и внутри собственной страны король не чувствовал себя уверенно. Нищие в Аммане и Восточном Иерусалиме, палестинские беженцы видели в нем предателя. Король был обречен.
Люди великого муфтия нашли в Иордании фанатиков, согласившихся уничтожить «прислужника сионистов». Убийцей оказался 21-летний Мустафа Шукри Ашу, бедный иерусалимский портной. Иорданская полиция распутала потом заговор, который привел к смерти короля, нашли и людей, толкнувших портного на преступление.
На скамью подсудимых посадили восьмерых заговорщиков, принадлежавших к террористической группе «Организация священной войны».
Заочно судили бывшего командира частей Арабского легиона в Иерусалиме полковника аль-Телля, который укрылся в Каире. Египетские власти полковника не выдали, и в 1963 году полковник принял участие в заговоре с целью свержения нового иорданского короля – Хусейна.
Процесс был закрытым, всех приговорили к смертной казни через повешение – среди них племянника великого муфтия Иерусалима Мусу аль-Хусейни, того самого, который сотрудничал со штурмбаннфюрером СС Адольфом Эйхманом.
