Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада - Млечин Леонид Михайлович (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Снайперам не раздали переговорных устройств, они были лишены связи со своим командованием. Снайпер № 2 попросил уоки-токи еще в Олимпийской деревне, потом повторил свою просьбу уже на аэродроме. Ему ответили, что переговорных устройств просто нет.
Впоследствии баварские власти, оправдываясь, пришли к выводу, что никто не виноват — не было времени снабдить снайперов связью. Хотя в Олимпийской деревне были сотни переговорных устройств, ими снабжали всех безоружных охранников. Так что ничто не мешало переправить на аэродром десяток-другой миниатюрных приборов. Любому профессионалу было понятно, что снайперы нуждаются в связи.
В результате руководивший операцией Георг Вольф по-прежнему мог руководить только теми тремя снайперами, которые заняли позиции рядом с ним.
Ни одному из снайперов не досталось ни бронежилета, ни стальной каски, хотя Шрайбер и Вольф потребовали их еще в 8.45 утра. В результате снайпера № 4 пуля царапнула по голове. Если бы снайперы были минимально защищены, они бы чувствовали себя увереннее, меньше боялись и стреляли бы в террористов с более удобных позиций.
Баварские власти так и не смогли объяснить все эти промахи и ошибки. Да и какие объяснения могут быть сочтены убедительными? В распоряжении кризисного штаба были все ресурсы — баварской земельной полиции и федеральной пограничной охраны. Ничем не воспользовались…
Если бы операция была лучше подготовлена, как минимум часть заложников удалось бы спасти. Но назвать это продуманной операцией невозможно. Это была просто беспорядочная перестрелка.
Замир и Коэн с изумлением наблюдали за происходящим. Если не хватает снайперов, тогда следует организовать одновременную атаку со всех сторон, чтобы подавить террористов численным превосходством.
Замир и Коэн напрасно спрашивали Геншера:
— Что же это происходит?
— Я ничего не могу поделать, — раздраженно отвечал федеральный министр. — Этим занимается Бавария.
Замир не мог хладнокровно наблюдать за происходящим. Они с Коэном выскочили из вышки, надеясь найти кого-то, кто там распоряжается и способен еще что-то предпринять.
— Что теперь? — спрашивал Замир попавшегося ему навстречу полицейского офицера. — Что вы намерены предпринять?
На улице ничего не происходило. Немцы не видели террористов и не решались стрелять, опасаясь попасть в заложников. Один из полицейских ответил, что ждет бронетранспортеров. Они помогут организовать атаку.
— Сейчас в ограде, — объяснял он, — вырезают отверстия, чтобы бронетранспортеры вошли прямо на поле.
Замир и Коэн попросили разрешения подняться на крышу и с помощью громкоговорителя обратиться к террористам на арабском языке. Немцы сначала сказали нет, потом согласились.
Мегафон отыскали. Замир и Коэн забрались на крышу.
— Прекратите стрелять, — сказал Коэн по-арабски. — Самолет готов, как вы хотели. Если будете продолжать стрелять, вас убьют. Прекратите стрельбу!
Но палестинцы не хотели вступать в переговоры. Они открыли огонь по крыше.
Немецкие чиновники бессильно наблюдали за происходящим. Они не могли помочь ни израильским спортсменам, ни собственным пилотам. Немецкие вертолетчики метались по полю в поисках убежища. Один бросился на землю рядом со снайпером № 2, еще один притворился мертвым.
Подполковник Вегенер был возмущен не меньше израильтян.
— Сделайте же что-нибудь! — кричал он на полицейского чиновника. — Отправьте туда своих людей, вытащите заложников!
— У меня нет приказа, — пробормотал тот.
Еще до начала операции Вольф приказал никому, кроме снайперов, не стрелять. И все остальные полицейские просто наблюдали за происходящим.
В 23.34 в двух километрах от места перестрелки сел вертолет с группой хорошо вооруженных полицейских. Когда они добрались до места боя, никто не знал, как их использовать. Им поручили охранять высокопоставленных чиновников, находившихся на контрольной вышке.
ВОЕННЫЙ АЭРОДРОМ ФЮРСТЕНФЕЛЬДБРЮК, ПОЛНОЧЬ
Через час после начала перестрелки, в 23.55, на поле боя появились как минимум четыре бронированные машины. В начале первого они стали маневрировать на взлетном поле.
Манфред Шрайбер сказал позднее, что он хотел расположить бронемашины поближе к террористам, чтобы оказать на них психологическое давление. Но террористы решили, что сейчас их расстреляют из пулеметов.
— Все произошло очень быстро, — говорил Шрайбер.
Внутри вертолета, стоявшего на восточной части взлетного поля, террорист открыл огонь по четырем заложникам. Шпрингер, Халфин и Зеэв Фридман были убиты мгновенно. Террорист стрелял практически в упор. Но, как выяснилось при вскрытии, Давид Бергер был только ранен двумя пулями в ногу.
Терррорист выпрыгнул из кабины, вырвал чеку из гранаты и бросил ее в вертолет. И был тут же убит выстрелом снайпера. Исса появился из тени, которую отбрасывал другой вертолет, и открыл огонь по зданию аэродрома. Находившиеся там полицейские бросились на пол, зато снайперы на крыше через несколько секунд открыли ответный огонь по Иссе и убили его.
Но уже было поздно. Когда оба террориста рухнули на взлетное поле, граната внутри вертолета взорвалась, вспыхнул топливный бак. Израильтяне сгорели. Раненый Бергер сгорел заживо. Если бы полицейские действовали быстрее, Бергера можно было спасти.
Когда взорвался первый вертолет, Аднан аль-Гаши вылез из-под другого вертолета, вскочил внутрь кабины и начал из автомата поливать свинцом остальных заложников — это были Гутфройнд, Шорр, Славин, Шпипер и Шапиро.
Подполковник Вегенер рассказал потом, что он слышал их предсмертные крики.
— Они убили всех, — обреченно сказал Цви Замир.
Покончив с заложниками, палестинцы пытались спастись.
Халид Джавад со всех ног помчался в ту сторону, где находился снайпер № 2. Тот поднял винтовку и несколько раз в него выстрелил. Тот рухнул на землю в трех шагах от снайпера и затих.
Стрелявшего засекли в бронетранспортере, который двигался по полю. Экипаж не предупредили о том, где находятся снайперы. Бронетранспортер открыл огонь по снайперу и лежавшему рядом пилоту Ганнеру Эбелю. Пуля засвистели вокруг них. Две попали в цель. Снайпера ранили в филейную часть, а пилот получил пулю в легкое. Это было серьезное ранение. Попросить о помоши они не могли — связи не было. Помощь к ним подоспела только через полчаса.
В бронетранспортере пришли к выводу, что покончили с врагами, и двинулись в сторону горевшего вертолета.
Тем временем пожарная команда решила, что если полицейские не знают, что им делать, то уж они-то точно знают свои обязанности. Они подкатили пожарную установку к догоравшему вертолету и залили его пеной. Но минимум четверо террористов еще были живы и начали стрелять. Пожарные побежали назад.
Снайперы засекли вспышки и застрелили еще одного палестинца. После этого продолжавшаяся два часа перестрелка прекратилась.
Оба израильтянина и десяток немцев бросились смотреть, что осталось от вертолета. Верх машины разворотило взрывом, и перед ними предстали трупы убитых израильтян. Видно было, что они были связаны, поэтому не могли убежать.
Говорили, что кого-то из заложников могла убить и пуля, выпущенная немецким снайпером. Но провести экспертизу не представлялось возможным — так сильно обгорели тела.
Полицейские стали считать трупы. Выяснилось, что не хватает трех тел. Трое террористов исчезли. Четыре бронемашины и полицейские с собаками бросились их искать.
Двое оказались рядом. Один притворялся мертвым. Второй не выдержал и побежал. Их задержали. Через сорок минут с помощью собак полиция отыскала третьего, который пытался укрыться на краю аэродрома.
Пятерых террористов немцы застрелили, троих взяли живыми: это Джамаль аль-Гаши, его дядя Аднан аль-Гаши (кличка Денави) и Мохаммад Сафади (кличка Бадран). Только Джамаль был ранен в руку. Их привели в комнату на первом этаже. Велели раздеться, чтобы отдать одежду на экспертизу. Один из палестинцев бросился на колени, уверенный, что их сейчас же расстреляют. Им выдали другую одежду.