Россия в угаре долларгазма и еслибизма - Арин Олег (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
А. Я не знаю его работ как химика. В этой области он доктор химических наук. Что же касается политической литературы, то здесь, безусловно, у него науки значительно больше, чем у любого политолога из буржуазного лагеря. Тем не менее, на первом месте у него все равно идеология. Это не в осуждение. Поскольку не бывает политических работ без идеологии. То есть я его рассматриваю, как блестящего идеолога левого движения, по уму намного превосходящего теоретиков КПРФ или других аналогичных организаций. В понятие же ученый я вкладываю отличное от всех содержание, а именно: ученый — это тот, кто открывает законы природы и общества. В науке сотни тысяч людей — они научные работники. Открывают законы единицы. Вот они и есть ученые.
Что касается аналитиков в сфере политики, истории, экономики, то таковые существуют, и я знаю некоторых. У них блестящие статьи и монографии. К сожалению, их очень мало, практически единицы. Что, может быть, и естественно. Профессионалов всегда значительно меньше дилетантов.
Б. А как ты относишься к Путину? Я уже говорил, что сейчас на Западе вокруг этого имени немало статей. Дескать, он-то как раз и является главным зажимщиком демократии. А с другой стороны, судя по вашим рейтингам, оценивается он достаточно высоко. Народ любит. Да и «творческая интеллигенция» боготворит. Где-то вычитал, что на какой-то книжной ярмарке книг о нем больше, чем о Ельцине. Чем он так полюбился народу? Сами мрут — а царя почитают.
А. С ним я не знаком. Написанных им самим книг обнаружить не смог. Читал несколько глупых статей за его подписью. Но думаю, что писал не он. (Совсем недавно в прессе было сообщение, что кандидатская диссертация Путина — плагиат и «слизана» с сайта американских экономистов.) Поэтому судить о его уме или о нем как личности я не могу. Могу оценивать его политику, точнее политику его команды. Она пытается изменить соотношение сил в системе государственно-олигархического капитализма в свою пользу. То есть олигархи никуда не исчезают, а просто теряют доминирующие позиции в экономике и политике (как это было при Ельцине) в пользу монополистических государственных структур. А государство — это путинская бюрократия. С исторической точки зрения этот вариант предпочтительней предыдущего. От него легче переходить на следующую стадию — социалистическую. Если, конечно, к тому времени что-то останется от народа.
Поскольку уже в настоящее время существует проблема народа. Я даже не имею в виду его количественное уменьшение. Речь надо вести о качестве народа. Очень непривычный термин — качество народа. Где критерии? В какой-то степени об этом писал Лев Гумилев (пассионарность и т. д.). Не хочу усложнять наш диалог своими определениями (они будут даны в специальной работе). Только приведу два примера: французы начала XIX века и французы середины XX века. Небо и земля. Первые чуть ни завоевали всю Европу, вторые — без боя отдали свою страну. Другой пример: советский и постсоветский народы. Первые создали великую сверхдержаву, разгромив самую сильную капиталистическую державу того времени — гитлеровскую Германию, вторые — превратили сверхдержаву в маргинальное государство с вымирающим населением. Так что критерии существуют.
И что мы сейчас видим? Видим вымирающее и ничего не соображающее, отупленное телевидением и пропагандой, население. Оно как раз и дает высокий рейтинг Гаранту. Есть совершенно озверевшие. В армии — это дедовщина. В быту же этой «дедовщины» еще больше. Накопилась уже немалая армия чистых паразитов — попов и прочих при религии. Есть — прикормленные (у нефтяных и газовых кранов). Эти тоже за Гаранта. Ну, есть просто лизоблюды, авторы книг о Гаранте. Вдруг заметит, да наверх призовет. В целом же у населения наблюдается очевидный признак умственного рабства. Раб божий — он одновременно и раб власти. Россия сейчас действительно сделала прыжок к периоду Ивана Грозного. Такой государственный капитализм с густофеодальной примесью.
Б. Но кто-то осознает трагедию исторического момента. Неужели все оболванены?
А. Конечно, есть такие, которые понимают: Россия в тупике, Россия в капкане. Но не они делают погоду. Большинство не просто не осознает; многие из них даже думают, что именно Россия на правильном пути. У русских особый умострой. Они поражение в русско-японской войне называют победой России. Проиграли «холодную войну» — они (например, тот же пресловутый Примаков) говорят, нет, мы ее не проиграли. Проигрывают войну в Афганистане, а количество генералов и героев увеличивается. С маленькой Чечней возятся уже лет десять и ничего поделать не могут, а количество героев и генералов опять же возрастает. Интересно, а победу над Гитлером некоторые умудряются назвать поражением. «Мышление наоборот» — это форма иррационального мышления русских. Объясняет этот тип мышления один анекдот. Русский попал в аварию. Его спрашивают: как себя чувствуешь? Он: вообще-то перелом ног, рук, позвоночник повредил, сотрясение мозга. А так, все нормально.
Привожу всего лишь одну проблему: «Девяносто из ста российских рожениц больны, каждый третий младенец страдает врожденными патологиями, каждый сотый — умирает. Это только официальные данные. По словам практикующих врачей, младенческая смертность в России вдвое выше официальных показателей». И это они тоже называют нормально. Нет ни одной сферы жизни, где был бы какой-либо просвет. Несмотря на это, патриоты орут «Слава России!» Какой России? Феодально-капиталистической России? — Полная паранойя.
Б. Ну а друзья твои понимают ситуацию? Ты хоть общаешься с ними? Что они и как они?
А. Ну, что друзья? Они, как и все. Знаешь поговорку: кто ложится с собаками, встает с блохами. Общая среда их тоже перемолола. Некоторые замракобесили, стали религиозными (это, между прочим, кандидаты и доктора наук). Другие ударились в накопительство. Третьи постанывают, не понимая, от чего у них проблемы. Потом не забывай, они же русские. А у русских особое понимание дружбы. Пока вместе пьешь водку — друг. На следующий день все обещания забыты. Пока ты им не позвонишь, сами никогда не проявят инициативы. Не потому что по злобе или плохо относятся. Просто культура такая. Обычно всем им некогда. Ни позвонить, ни письмо по эл. — почте прислать, или даже вовремя ответить. Суетятся. Спросишь: ради чего? — не скажут. Книг моих не читают (за исключением одного из них). Одно время меня это удивляло. Если, например, мой друг дарит мне свою книгу, я прочитываю ее в тот же вечер. Мои же друзья не читают. Одному я как-то зачитал высказывание Маркса, написавшего своему соратнику: «Ты, конечно, имеешь право не читать моих книг, но тогда зачем ты называешь меня своим другом?» В ответ мой друг живо среагировал: дескать, это было в XIX веке, сейчас все изменилось. К сожалению, он не понимает, что дружба — это не одностороннее отношение, а двустороннее, причем, дружба, так же, как и любовь, строится на взаимных обязательствах и не имеет отношения ко времени. Конечно, на самом деле это не друзья, а очень хорошие знакомые. Может, лучше сказать, приятели.
Б. Но ты же говорил, что у тебя есть настоящие друзья.
А. Говорил. Я и сейчас считаю двоих за друзей. Но боюсь, что они сами так не считают.
Б. Какая-то мрачная картина получается. Ну, хоть что-нибудь есть в этой России светлое для тебя?
А. Раньше я говорил, что светлое в России — это самые красивые девушки и женщины в мире. И это действительно так. Но проблема в том, что все эти красавицы все чаще и чаще становятся проститутками и стремятся выехать на Запад. Мог бы привести статистику. Правда, она у тебя воспроизведена в книжке «О любви, семье и государстве». Вот ведь какая беда. Вообще-то я полагаю, что произошла массовая дебилизация населения, возникло совершенно больное общество: и в физическом, и в моральном отношении. Есть островки, есть прекрасные и умные люди. Но в целом доминирует деградация.
Б. На такой ноте не хочется заканчивать наш диалог. А заканчивать его пора. Так вот, эпизод из Парижской жизни. С женой находимся в супермаркете Ошан. Она видит пару, говорящую на украинском языке. Спрашивает: вы кто? Они: мы с Украины. — И как вам живется в Париже? — Та нэ погано, — отвечают они.
