Адольф Гитлер — основатель Израиля - Кардель Хеннеке (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗

Он стал заниматься больше еврейским вопросом, чем искусством. Студент-музыкант Кубичек часто засыпал под огнеметные рассуждения своего друга. Гитлер будил его:

«Ты мне друг или нет?» Кубичек покорно кивал. «Тогда слушай».

Часто Гитлер целыми днями питался только хлебом и молоком. Тогда Кубичек приглашал его в дешевую столовую и угощал его любимыми мучными блюдами. «Вкусно?» — спрашивал заботливый Кубичек, а Гитлер угрюмо отвечал:

«Не понимаю, как ты можешь есть рядом с этими людьми?»

«Эти люди» были евреи, тоже студенты-музыканты. Гитлер забивался в угол и поворачивался к ним спиной.

«Но ведь ты любишь слушать музыку Густава Малера и Мендельсона-Бартольди, а они тоже евреи», — допытывался Кубичек. «Пошли», — отвечал Гитлер, и Кубичек послушно следовал за ним. На общественный транспорт денег не было. Они шли в синагогу. Гитлер уже бывал там и знал, как надо себя вести. «Надень шляпу», — шептал он, и оба наблюдали за еврейским обрядом венчания.

Музыкант Кубичек питал надежду отвлечь своего друга от того, на чем тот помешался. Но Гитлер вдруг заявил ему: «Я сегодня вступил в Союз антисемитов и записал тебя тоже».

За несколько дней до этого Гитлер помог полиции как свидетель. На Мариахильферштрассе, перед магазином Герн-гросса попрошайничал «ханделе», т.е. одетый в лапсердак и обутый в сапоги восточный еврей, который предлагал шнурки и пуговицы. Попрошайничество было запрещено. Гитлер заявил, что еврей этим занимался, другие свидетели подтвердили то же самое, и все вместе поволокли напуганного еврея в ближайший участок, где полицейский извлек из кармана его лапсердака 3000 крон — для Гитлера это было тогда целое состояние. [13]

Готовясь к приемным экзаменам, Гитлер одновременно занимался сочинительством. Кубичек знал по консерватории одного журналиста из «Тагблатт», и тот обещал ему напечатать одну новеллу Гитлера. С рассказом «Следующее утро» Кубичек и Гитлер пришли к этому журналисту. Гитлер быстро посмотрел на него, повернулся на каблуках и крикнул своему другу, который хотел ему помочь:

На повторном экзамене осенью 1908 года Гитлер опять провалился. В это же время Кубичек отбывал два месяца воинской службы, хотя Гитлер советовал ему от нее уклониться, поскольку это «совершенно пустой период» в жизни музыканта.

Вернувшись в Вену, Кубичек обнаружил, что его старый друг Адольф исчез. «И он ничего не оставил? — удивился Кубичек. — Даже привета не передал?» Старуха Закрейс с сожалением покачала головой.

В Шенбруннском парке стояла скамейка, на которой Гитлер располагался, когда ему требовались воздух и солнце, и читал. Однажды мимо проходил некто Грилль. Он посмотрел на лежащие рядом с незнакомцем антисемитские издания, большей частью номера журнала «Остара», и, немного помедлив, сел рядом с ним, вынул из кармана копию брошюры и сказал: «Посмотрите, это мое». Гитлер недовольно посмотрел на человека, который ему помешал, но тут его взгляд упал на название брошюры: «Против церковного чиновничьего аппарата». Выяснилось, что Грилль с помощью своих брошюр пытался основать религию настоящей и чистой любви к ближнему. Они стали обсуждать эту тему, и Гитлер заговорил о евреях, которые мешают этому благому намерению. Два молодых мечтателя нашли друг друга. С Гриллем можно было вести разговоры о политике, он не просто согласно кивал, как Кубичек. Грилль стал приходить почти каждый день. Он развивал свои религиозные идеи, и Гитлер соглашался с ним, но с одним ограничением: на евреев любовь к ближнему распространяться не должна.

В канцелярии венского общежития для одиноких на Вурлицергассе часто можно было встретить пробавлявшегося случайными заработками художника Адольфа Гитлера (в центре), обычно бездельничавшего.

Грилль был католический священник-расстрига, он провел юность в католическом монастыре и всегда возражал по этому пункту. Однажды, распалившись, Грилль вдруг признался:

Интерес Гитлера к этому человеку усилился, их связь растянулась на годы и в конце концов Гитлер перебрался к нему на Мельдеманштрассе, где Грилль с грехом пополам перебивался в комнатке тамошней ночлежки, надписывая для неграмотных адреса на письмах.

Гитлеру было чему поучиться у этого человека, отпавшего от иудейства и от католической церкви. Во время долгих прогулок по паркам они обменивались мнениями, и Грилль обучал своего нового друга языку идиш. Вместе они отправлялись в районы к северу от Дунайского канала, где евреи были особенно многочисленны, и вели наблюдения. Из почти двух миллионов жителей тогдашней Вены евреев было 200000, т.е. 10%. Вечера и ночи друзья проводили с раввинами, с которыми Грилль дружил, и они спорили до хрипоты. Гитлер учился у раввинов их диалектике:

Он хорошо усвоил эти правила.

Для Грилля все люди были равны и одинаково добры. «Есть зайцы с синими и зайцы с красными глазами. Все они хороши». — «Нет, — возражал Гитлер, — зайцы с красными глазами — плохой породы. И евреи — люди плохой расы».

Они пришли в Венский лес, в цистерцианский монастырь Святого Креста, чтобы узнать адрес Ланца, издателя журнала «Остара», глашатая новой расовой теории. Адольф Иозеф Ланц, брат Иорг, покинул этот монастырь в 1899 году. Он женился на еврейке Либенфельс и с тех пор стал величать себя д-р Георг Ланц фон Либенфельс. Своего отца Ланца, простого венского учителя, он возвел в бароны, а о своей матери, урожденной Хопфенрейх, отец которой был еврей, странным образом умолчал. С 1905 года он издавал журнал «Остара», тираж которого порой достигал 100000 экземпляров. Под Остарой понималась Дева Мария, и она была «прародительницей благородной, светловолосой, героической арийской расы». Иисус был объявлен арийцем, и Гитлер только сомневался, кто был земным отцом Спасителя: проезжий греческий художник или германский наемник? Ланц различал светловолосых сыновей героев (женщин он не принимал в расчет) и обезьянолюдей, и Гитлер писал позже с такой же религиозной маниакальностью в своем бестселлере: «Национальное государство в первую очередь должно низвести брак с уровня постоянного осквернения расы и освятить его как институт, призванный воссоздавать подобия героев, а не плодить ублюдков, нечто среднее между человеком и обезьяной».

На обложке журнала «Остара» стоял вопрос: «У Вас светлые волосы? Вы мужчина? Тогда читайте „Остару“, журнал для блондинов и мужчин!» Обычные антисемиты не любили евреев из зависти, из заносчивости или просто потому, что были так воспитаны. Против арабов они ничего не имели. Правильные антисемиты знали, что кроме евреев есть еще арабы и эфиопские семиты. Благодаря Ланцу Гитлер стал правильным антисемитом.

В монастыре Святого Креста два молодых человека действительно узнали венский адрес этого выдающегося сектанта, и в начале 1909 года оборванный Гитлер появился в его городской конторе. Ланц дал посетителю не только номера журнала, которых у того не было, но и две кроны на обратный путь, и Гитлер принял их с благодарностью. Позже, во время одной из бесед в кафе «Цур гольденен Кугель» Грилль заявил: «Этот парень — мистификатор!» и с тех пор стал отдаляться от Гитлера.

В номерах «Остары» за 1908-1909 годы содержались указания, как измерять части тела и установить у себя долю нордической крови. «У героического человека большой палец ноги отличается по длине и толщине от других». На рисунках изображались «формы седалища: А — у низшей, В — у высшей расы». Это был счастливый день в убогой жизни молодого Гитлера. После тщательных измерений он установил, что доля нордической крови у него преобладает. Ланц был его человеком.

Случай Ланца — чисто клинический, но его поклонниками были такие знаменитости, как шведский писатель Август Стриндберг и английский фельдмаршал лорд Герберт Китченер, который писал ему: «Тыл я оставляю расово чистым, а всех цветных безжалостно отправляю в огонь».