Чеченский капкан: между предательством и героизмом - Прокопенко Игорь Станиславович (книги TXT) 📗
Свидетельствует бывший первый заместитель министра внутренних дел Чечено-Ингушской АССР Абдулбек Даудов:
«За три с половиной года сколько нефти продали! И куда все улетело? Ни одной дороги нет, ничего нет. Нефть регулярно в республику поступала, она перерабатывалась, эшелонами и емкостями она уходила и по трубе, и железной дорогой, а деньги уходили неизвестно куда».
В качестве посредников в этих махинациях в России находилось ряд коммерческих структур, через которые отмывались нефтедоллары.
Другим средством сказочно быстрого обогащения стали знаменитые чеченские авизо. Обналичка в столичных банках фальшивых чеченских векселей давала сотни миллионов. Такие махинации были невозможны без посредников в столице новой России.
Тогда в одночасье из московских банков были уведены триллионы рублей. Причем ни один рубль так и не достался простым чеченцам, в том числе и тем, кто своей кровью оплачивал чужое мздоимство, мошенничество и беспредел.
Позднее выяснилась еще одна странность. В начале 1992-го в Чечне побывали все три героя подавления августовского путча – маршал Шапошников, генерал армии Кобец и тогда еще генерал-полковник Павел Грачев.
В те дни президент самопровозглашенной республики Джохар Дудаев утверждал:
«Мы не скрываем и не можем скрывать, что единственную защиту мы находим в приобретении оружия. Именно наличие оружия спасло нас от ГКЧП, от многочисленных вооруженных провокаций, террористических актов и возможности физического уничтожения».
Встречи московских визитеров с руководством самопровозглашенной республики происходили как раз накануне вывода российских войск из Чечни, летом 1992-го. Как раз тогда начальник Грозненского гарнизона генерал Петр Соколов получил странное указание маршала Евгения Шапошникова: передать Дудаеву половину оставшегося в Чечне оружия по остаточной стоимости. Рапорты о количестве захваченного дудаевцами оружия Соколов в то время отправлял в Москву. Однако, похоже, до них никому не было дела. Видимо, между генералом Дудаевым в Грозном и генералами в Москве сложился тайный союз, если не сказать больше – заговор.
Вот лишь некоторые цифры того, что досталось Дудаеву: 42 танка, 34 боевые машины пехоты, 14 бронетранспортеров, 139 артиллерийских систем, 101 единица противотанковых средств, 27 зенитных орудий и установок, 270 самолетов, 2 вертолета, 27 вагонов боеприпасов, 38 тонн вещевого имущества, 254 тонны продовольствия. По некоторым подсчетам, оставленного в Чечне оружия хватило бы для вооружения 4 мотострелковых дивизий.
Мой собеседник – Руслан Мартагов, бывший министр информации и печати в оппозиционном режиму Дудаева Временном совете в 1994 году. Он рассказывает:
«Вплоть до мая – июня 1994 года в Чечню очень часто прилетали Шапошников, Грачев и Дейнекин. И почему-то так получалось, что прилетали они по ночам. Их отвозили к Дудаеву в Старопромысловский район, и на рассвете, где-то часа в 4, в 5, они опять взлетали и улетали оттуда.
Вплоть до лета 1994 года в Грозненском аэропорту, который сейчас называется «Северный», по ночам приземлялись тяжелые транспортные самолеты. Мы заинтересовались тем, что это за самолеты, – ведь в то время была объявлена полная блокада Чечни. И выяснили очень интересную подробность: к обслуживанию этих самолетов не допускались даже те, кто непосредственно работал в аэропорту. Для этого привлекалась специальная команда, которая за полчаса до прибытия рейса выезжала из дворца Дудаева. Как правило, самолет отгонялся на дальнюю стоянку, его содержимое – какие-то ящики – перегружалось либо в ТУ-134, либо в крытые «КамАЗы».
В свое время проследили за одной из колонн этих «КамАЗов». Колонна выехала за пределы Грозного по направлению к Владикавказу, впереди колонны шла машина ГАИ.
Было отслежено движение до пересечения с пограничным постом, когда колонна шла по Военно-Грузинской дороге в сторону Грузии».
Отныне Чечня становится перевалочным пунктом для контрабанды оружия, которое стреляет в различных горячих точках земного шара. Например, на Аравийском полуострове, в Королевстве Йемен, за тысячи километров от Грозного.
Со мной согласился встретиться Мансур, бывший сотрудник спецслужб. Он подтвердил:
«Были и операции, связанные с контрабандой оружия. Например, в мае – июне 1994 года шла гражданская война в Йемене. И откуда-то из России туда шло оружие. Сначала борты прилетали в Грозный, там ящики перегружались на другие борты, и оттуда они летели в Аден, столицу Южного Йемена».
Свидетельствует бывший первый заместитель министра внутренних дел Чечено-Ингушской АССР Абдулбек Даудов:
«Пути поступления оружия были различные. По нашим оперативным данным, оружие шло через Азербайджан и Дагестан – это один путь. Второй путь – по имеющейся информации, оружие приходило из Грузии. Также оружие переправлялось в Чечню из расформированных в Монголии советских частей. Оружие поступало сюда и из Турции. Так, еще в 1991 году под видом гуманитарной помощи Турция поставила в Чечню первую партию стрелкового оружия советских образцов в основном производства ГДР. Турки получили этот арсенал от ФРГ, в рамках взаимопомощи НАТО».
До сих пор окутана тайной бесследная пропажа с гигантских складов Западной группы войск, дислоцированной в ГДР, более семидесяти тысяч тонн боеприпасов и оружия. Того самого, которым предполагалось победить в Третьей мировой войне.
Мансур (слева)
Именно в тот период странным образом начали взрываться и военные склады на Дальнем Востоке. По официальной версии, от самопроизвольного возгорания.
Зачем маленькой и гордой Чечне столько оружия и боеприпасов? Достаточно вспомнить, что в то время на окраинах постсоветского пространства разгорелись вооруженные конфликты – Карабах, Южная Осетия, Таджикистан, Приднестровье. Может, потому колонна «КамАЗов» с таинственным грузом растворилась на Военно-Грузинской дороге?
Грозненский аэропорт стал основной перевалочной базой для тайной переброски оружия в эти горячие точки. Именно в горячих точках Кавказа проходили первую обкатку боевики из Чечни. И что интересно, того же Шамиля Басаева в Абхазии готовили наши военные спецы.
Одним из них был и мой собеседник – человек, которого знали только в узком кругу, да и то под псевдонимом Мансур...
Рассказывает Мансур:
«Что касается участия Шамиля Басаева в этих боевых действах, то я занимался тем, что действительно с ним часто общался по различным аспектам ведения боевых действий. Можно сказать, что когда он и другие чеченцы, которые были с ним, туда приехали, они имели определенную подготовку, но уровень изначально был не очень высокий. К окончанию боевых действий они уже были очень опытными профессионалами и достаточно квалифицированными военными и диверсантами».
Осенью 1992 года во время осетино-ингушского конфликта Чечня сама едва не вступила в открытое вооруженное противостояние с Российской армией.
Дудаев обвинял Россию в том, что та, введя свои войска в Осетию для разъединения конфликтующих сторон, на самом деле готовит плацдарм для вооруженного вторжения в Чечню. В Грозном вновь объявили всеобщую мобилизацию и стали активно готовиться к войне.
Уже тогда Дудаев начал разрабатывать план бомбардировки российских городов. План назывался «Лассо» и предполагал нанесение бомбовых ударов по южным городам России, таким, как Ставрополь, Краснодар, Ростов-на-Дону. Для реализации этого плана он располагал чешскими самолетами Л-39 и Л-29. (Позже, в ноябре 1994-го, эти самолеты, состоявшие на вооружении у Дудаева, были уничтожены нашей авиацией.) При небольшой доработке они вполне могли стать легкими штурмовиками, несущими бомбовый запас до двухсот пятидесяти килограммов.
А пока Дудаев, или, как его прозвали сами чеченцы, папа Джо, продолжал с удовлетворением наблюдать, как его войска превращаются в боеспособную армию. По его логике, ради мифической свободы чеченцы должны были победить или погибнуть. С этого момента фраза Дудаева «воевать до последнего чеченца» становится основной риторикой его выступлений.
