Пирамида из двух миллионов черепов - Шевелев Владимир Николаевич (полные книги .txt) 📗
У Пол Пота было как бы два лица. Одно – это “Товарищ-87”: убийца, автор геноцида, интриган и умелый мастер фракционной борьбы. Другое лицо – низенький и полный человечек в застегнутом на все пуговицы френче, с женственным лицом и обаятельной улыбкой, с мягким голосом и хорошими манерами. Нородом Сианук в интервью “Дейли телеграф” говорил:
– Мы знаем, что он чудовище, но, если вы встретитесь с ним, он покажется вам человеком очень приятным. Он улыбается, говорит очень мягко, словом, совсем не похож на образ второго Гитлера, который закрепился за ним. Ничего не поделаешь, он обладает обаянием.
Этот обаятельный человек с хорошими манерами в течение трех лет провел Камбоджу через эксперимент 4 радикальной социалистической революции” и “очищения общества”, что обошлось в два миллиона человеческих жизней.
Власть Ангки и самого Пол Пота была прочной и всеобъемлющей. Ведь в традиционном крестьянском сознании всегда существовало отношение к правителю как должному ограничивать чрезмерную алчность богачей и обеспечивать интересы простых людей. На массовом уровне традиционное сознание было пронизано мифологией, обычаями, магическими ритуалами, заветами предков. Консерватизм такого сознания состоял в том, что мироздание здесь воспринималось как раз и навсегда данное. Здесь всегда соблюдалась привычная мера распределения имеющихся средств существования.
И на эти традиции эгалитаризма и “справедливости” удачно накладывались идеи и социальные установки красных кхмеров.
При обращении к крестьянским массам идеология обычно принимала упрощенный характер, выступая в виде набора выразительных и “зажигательных” лозунгов. Анализ реальных проблем подменялся четко выстроенным рядом пропагандистско-идеологических стереотипов, обладающих ярко выраженной эмоциональной окраской и рассчитанных на массовое мобилизующее воздействие.
3. “Черная утопия”
В Демократической Кампучии началось созидание общества “светлого будущего”. В советских газетах того времени с удовлетворением говорилось о том, что пришедшая к власти коммунистическая партия, осуществив национально-демократическую революцию, приступила к этапу строительства социализма.
В 1975 – 1976 гг, в Советском Союзе идеологи, теоретики и даже различные ведомства немало спорили, является ли полпотовская Кампучия социалистической страной. Теоретики обращали внимание на характерные черты, присущие социализму – правящая компартия, ликвидация частной собственности, обобществление. Ряд ведомств также настаивали на социалистическом характере перемен в Кампучии, поскольку в этом случае существенно упрощалась процедура выезда в эту страну. Несколько неожиданно жесткую позицию в отношении непризнания Кампучии социалистической страной занял всемогущий Аэрофлот. Впрочем, объяснялось это весьма прозаично – не было желания распространять на Кампучию льготные тарифы, как это делалось в отношении других соцстран.
В конечном итоге Кампучию причислили к “миру социализма”, что вызвало серьезное недоумение у исследователей, обладающих незашоренными мозгами. И действительно, уже вскоре московским политикам и идеологам пришлось всячески отмежевываться от полпотовщины, явно нарушившей привычную схему развития “мирового революционного процесса” и по случаю возлагать вину за эти искажения на Пекин и маоизм, хотя сам Мао уже несколько лет покоился в Доме памяти на площади Тяньаньмэнь.
"Оскорбление идеи”, “плод китайского социал-милитаризма”, “зловонный гомункулус”, “паупер-социализм” – такими определениями награждала наша пресса злосчастный “эксперимент” Пол Пота. В сентябре 1976 года газета “Комсомольская правда” писала:
– Происходящее в Кампучии не оставляет сомнений, чьи идеи являются теоретической базой людей, пришедших к власти в этой стране. И напрасно кампучийские руководители пытаются убедить кого-то, что в Кампучии создается особая форма социализма. Это всего лишь кампучийский вариант маоизма, предусматривающего в области внешней политики создание безликих государств, безоговорочно подчиняющихся воле Пекина. Кампучийские руководители мыслят маоистскими категориями, говорят знакомыми фразами из цитатника “великого кормчего”.
Что же, нет смысла отрицать влияние идей Мао Цзэдуна на мировоззрение и социальную практику красных кхмеров. Недаром, выступая на траурном митинге по случаю кончины “великого кормчего”, Пол Пот говорил: “Со времен Маркса, Энгельса и Ленина Мао является самым выдающимся учителем мирового пролетариата”. И вместе с тем Пол Пот и его сподвижники яро отстаивали самобытность своей модели социализма. В 1977 году Иенг Сари, давая интервью итальянскому журналисту, говорил:
– Революционный опыт кхмеров не имеет прецедентов. То, что мы пытаемся осуществить, никогда не было сделано в истории. Вот почему мы не подражаем никакой модели – ни китайской, ни вьетнамской. Мы реорганизуем страну, взяв за основу сельское хозяйство.
В отличие от советских вождей и идеологов, в конце концов вставших на путь отрицания социалистического характера “преобразований” Пол Пота, китайские руководители считали, что он действительно строит социализм. Когда летом 1978 года Пол Пот давал прием в честь китайских специалистов, посол КНР заявил:
– За время нашей работы в Кампучии мы смогли увидеть собственными глазами, как кампучийский народ под руководством партии осуществляет социалистическую революцию, строит социализм в условиях независимости и суверенитета.
Однако, если отвлечься от всех “измов”, становится очевидным, что в Кампучии осуществлялся один из вариантов социализма, как бы ни открещивалась от него Москва. Логика мышления диктовала логику действия. Причем действия “революционного”. На это у Пол Пота тоже был свой взгляд:
– С точки зрения нереволюционного мировоззрения жизнь дается, чтобы иметь дом, достояние, делать карьеру, вкусно есть и веселиться. С точки же зрения революционного мировоззрения, жизнь дана для революции. Если не бороться за революционные идеи, то жизнь не имеет смысла.
Впрочем, о том, что же происходило в Кампучии в первый год правления красных кхмеров, было мало известно. Страна все больше изолировалась от внешнего мира. Но со временем в мировых средствах массовой информации стали появляться сообщения, повергающие в шок и ужас. Сначала в это не хотели верить.
В мае 1977 года журнал “Ньюсуик” рассказывал:
– Свидетельства двадцати пяти тысяч беженцев из Кампучии, которым ценой невероятных лишений удалось перейти таиландскую границу, вызывают ужас и содрогание. Трудно поверить, что такое может происходить сегодня в нашем “цивилизованном” двадцатом веке. Однако сомневаться не приходится – их рассказы правдивы. “Эти люди не лгут, – заключил американский дипломат, выслушав очередную группу кампучийцев, прибывших в Таиланд. – Нельзя лгать, пройдя через ад”.
Постепенно во внешний мир из “закрывшейся” Кампучии проникало все больше информации.
Согласно показаниям беженцев, диктаторы Пол Пот и Иенг Сари осуществляли массовую кампанию “по перевоспитанию” всего населения. После того, как спала волна массовых казней, учиненных над горожанами, народ оказался под контролем неведомой Ангки. Вскоре стало известно, что за первый год усилиями красных кхмеров в Кампучии были разрушены существующая социальная структура, экономика, культура, семейные отношения. Книги и архивы были сожжены, пагоды и музеи – уничтожены.
К 1975 году идеи и взгляды полпотовцев отлились в цельную программу “социального эксперимента”. В основу всей социальной и экономической политики Пол Пота и его сподвижников после захвата власти был положен идеал уравнительного социализма, созидание которого осуществлялось с “чистого листа” методами “революционного насилия”. Смысл этого социализма – воспевание всеобщей бедности, превращение человека в бездумного и послушного исполнителя. Лозунг “опора на собственные силы” стал ведущим принципом внутри– и внешнеэкономической политики красных кхмеров. Ведь считалось, что хозяйственно-экономические связи Кампучии с более развитыми странами приведут к тому, что она попадет в экономическую зависимость.
