КГБ сегодня. Невидимые щупальца. - Бэррон Джон (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Занимаясь кражей американской технологии, гебисты действуют преимущественно с территории трех главных заповедников, отведенных для них в Соединенных Штатах. Это — советская миссия при ООН в Нью-Йорке, советское посольство в Вашингтоне, в пяти кварталах от Белого Дома, и консульство в Сан-Франциско. Резидентуры КГБ в этих трех пунктах представляют собой мощные шпионские гнезда, напоминающие по структуре резидентуру в Токио. Как и там, верхний этаж соответствующего здания набит электронной аппаратурой, а на крышах возвышается лес антенн.
Эта аппаратура служит КГБ для перехвата и записи тысяч частных американских телефонных разговоров. В настоящее время более половины всех телефонных контактов осуществляются с помощью микроволновых каналов связи. Записи разговоров (среди которых, разумеется, много случайных и представляющих интерес только для собеседников) поступают в компьютерные устройства, запрограммированные на отбор по заранее определенным телефонным номерам, принадлежащим фирмам, которые выполняют военные заказы, исследовательским лабораториям, учреждениям военного ведомства. Таким образом КГБ накапливает массу «производственной» информации. Последняя обобщается, сортируется и анализируется на досуге московским «центром». Если КГБ вдруг заинтересуется тем или иным конкретным американским гражданином, имеется полная возможность приглядеться к его личной жизни, введя в компьютерную систему целевого отбора информации номер его телефона.
Проблема такого телефонного шпионажа особенно актуальна для Калифорнии. Здесь в пределах досягаемости советского консульства в Сан-Франциско (для которого специально выбрано место на холмах высоко над городом) оказываются телефонные разговоры, ведущиеся далеко к югу, в «Силиконовой долине», где сосредоточено множество важнейших исследовательских центров электронной и компьютерной промышленности.
Та же проблема возникнет и в Вашингтоне, когда Советы закончат здесь строительство нового здания своего посольства. Дело в том, что Госдепартамент близоруко согласился разрешить это строительство на Маунт Алто, то есть в самой высокой точке американской столицы. Отсюда КГБ сможет контролировать линии микроволновой связи между многими жизненно важными правительственными учреждениями США и перехватывать разговоры по этим линиям.
Перехват телефонных разговоров и все остальное, чем занимается КГБ в Соединенных Штатах, направлено в первую очередь на проникновение в американские спецслужбы, для того чтобы ослабить их, — в частности, путем вербовки их сотрудников. ЦРУ и ФБР представляют собой систему, оберегающую страну от происков КГБ, и ослабление этих ведомств — для Советов не менее важная задача, чем добывание всеми правдами и неправдами новейшей технологии.
Насколько мне известно, до сих пор не наблюдалось — или почти не наблюдалось — случаев, когда бы кто-то из сотрудников американских секретных служб стал работать на КГБ из побуждений идейного порядка.
В 1960 году в Советский Союз бежали два сотрудника Агентства национальной безопасности — Бернон Мичелл и Уильям Мартин. Оба испытывали в США «трудности материального характера» и еще некоторые специфические «неудобства», связанные с тем, что оба были гомосексуалистами, а в США этот грех тогда очень еще порицался.
Некоторые сотрудники ФБР в начале 60-х годов имели основание подозревать, что КГБ завербовал одного из их коллег, работавшего в Нью-Йорке, однако доказать это с полной несомненностью не удалось. Подозреваемый отрицал все предположения о его связи с КГБ, и к моменту его выхода в отставку так ничего и не прояснилось.
В 1966 году, находясь в служебной командировке по заданию Агентства национальной безопасности, установил контакты с КГБ сержант американской армии Рой Родс. Обнаружив, что за ним ведется наблюдение, Родс покончил с собой и таким образом избежал ареста и следствия. ФБР установило, что КГБ выплатил ему приблизительно 30 тысяч долларов наличными.
В 1968 году руководство ЦРУ заставило подать в отставку сотрудника этого ведомства Филипа Эджи. Причин для этого было достаточно: Эджи любил выпить, поволочиться за женщинами — сотрудницами посольства, где он бывал, к тому же он погряз в долгах. После ухода со службы он ожесточился и начал предлагать свои услуги сначала кубинской разведке, а затем и КГБ. Кажется, он объявил себя коммунистом. Во всяком случае, он сделался убежденным идеологическим противником Соединенных Штатов и открытым союзником КГБ, — но, к счастью, это превращение произошло — а быть может, и началось, — уже после того, как он ушел из ЦРУ.
Наибольший урон ЦРУ понесло не от действий КГБ, а в результате неожиданного, мягко говоря, поведения своих же бывших сотрудников. Одним из таких оригиналов оказался Уильям Кампилес.
Кампилес рос сиротой. Отец его рано умер, и мать, служащая кафетерия, выбивалась из сил, лишь бы удовлетворить все желания и прихоти своего единственного сына. Поступив в университет штата Индиана, Кампилес учился очень неплохо. Показательно, однако, что однокурсники считали его ловкачом или, как выражались некоторые, «хитрожопым». Находясь на последнем курсе, он предложил свои услуги ЦРУ: его обуревало желание «стать настоящим шпионом».
Процесс его оформления и необходимой проверки занял более года, и Кампилесу пришлось ждать до марта 1977 года, пока наконец не началась его работа в ЦРУ. Он надеялся, что его направят в Отдел секретных операций, занимающийся сбором разведывательной информации по всему миру и борющийся с происками КГБ. Вместо этого после непродолжительной стажировки он был направлен в Контрольный центр при штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния.
Работая круглосуточно и без выходных дней, Контрольный центр принимает текущие рапорты и сообщения от ячеек ЦРУ, рассеянных по всему земному шару. Дежурная смена Контрольного центра обязана оценить каждое из этих сообщений по степени важности и определить, куда и кому его следует передать, кто должен быть с ним ознакомлен. Таким образом, это учреждение представляет собой звено, посредством которого в чрезвычайных случаях осуществляется деловой контакт между разведывательной сетью Соединенных Штатов, Белым Домом, Госдепартаментом и Пентагоном.
Возможно, работа здесь и была бы способна кого-то воодушевлять, — но только не Кампилеса, который находил ее на редкость нудной. Он мечтал о карьере Джеймса Бонда, а тут приходилось, что называется, перебирать бумажки. Начальство тоже было не в восторге от сотрудника, едва соответствующего предъявляемым требованиям и работавшего с прохладцей. Также и на другом, сугубо личном, фронте его постигали неудачи: хотя он воображал себя чуть ли не Казановой, девушки из числа его коллег почему-то отвергали его ухаживания.
Поскольку служебные качества Кампилеса оценивались начальством очень сдержанно, его попытки перевестись в Отдел секретных операций ни к чему не привели. И в начале 1978 года, не пробыв в ЦРУ и года, Кампилес решил, что с него достаточно, и уволился.
Любой работник Контрольного центра имеет доступ к небольшой подручной библиотеке — набору совершенно секретных справочников, помогающих ориентироваться в потоке донесений, поступающих со всего света. Возможно, эти справочники следовало бы считать сверхсекретными и не держать на полках, доступных любому сотруднику и в любое время суток. Но, с другой стороны, весь персонал Контрольного центра в силу своих служебных обязанностей должен иметь допуск к совершенно секретным материалам…
На протяжении нескольких месяцев, предшествовавших его уходу из Контрольного центра, Кампилес ежедневно изымал из разъемной папки, содержащей один такой справочник, несколько листов, прятал их и уносил домой.
Потеряв работу и потерпев фиаско в намеченной для себя карьере шпиона, Кампилес в конце февраля 1978 года отправился в рискованную экспедицию, вполне достойную настоящего» шпиона. Он прибыл в Афины, зашел в советское посольство и предложил сделку. Ему удалось раздобыть совершенно секретные материалы, используемые ЦРУ, и он готов их продать.
