Соколы - Шевцов Иван Михайлович (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
«— Да, мы терпим поражение сейчас… Мы, Петр Петрович, сделали много, но не все… недостаточно для нашей победы. Ничего. Борьба да-алеко не окончена! Наших людей еще много в России. А за ее пределами еще больше… Ты даже не представляешь, какими мы располагаем силами. Какой мощью… Только действовать теперь будем не спеша. С дальним прицелом».
Анатолий Иванов знал, что лахновских «еще много в России, а за ее пределами еще больше». Знал об это и Сталин, как во время войны, так и после. Не знали или не хотели знать об этом наследники Сталина, названные со временем «агентами влияния». Знал писатель, какими методами будут действовать враги, — «не спеша, с дальним прицелом». Лахновский откровенен: «Мы будем бороться за людей с детства, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее… Общими усилиями будут низведены все ваши исторические авторитеты, все ваши национальные философы, писатели, художники, все духовные идолы, которыми когда-то гордился народ, которым поклонялся, — так учил, так это умел делать Троцкий».
Писатель-патриот бил предупреждающе в набат о грядущей беде, которую готовили стране наследники Троцкого — сионисты. Он предупреждал власть, призывал народ к бдительности, раскрывал методы вражеской деятельности: духовное растление молодежи, оплевывание национальных святынь — все то, что впоследствии подтвердилось на практике в наше проклятое время. Анатолий Иванов — один из немногих писателей второй половины столетия пророчески и в деталях предсказал грядущее крушение великой державы, назвав конкретно ее врагов. («Так это умел делать Троцкий»). Он поименно знал «агентов влияния» и их властных покровителей, видел, как они закладывают идеологические мины и фугасы под фундамент Советской власти. Запомнили и сионисты своего «оппонента» и взяли его на прицел, старались его унизить, оклеветать. Особенно распоясались они после разрушения СССР, свержения Советской власти и установления в России сионистской диктатуры. К сожалению, к набатному голосу патриотической русской интеллигенции ни в Кремле, ни на Старой площади не прислушались. Напротив, травили тех, кто срывал маски с «агентов влияния», навешивали на них ярлыки «антисемитов», «фашистов» для острастки шабес-патриотов, и те слово «сионизм» произносили шепотом, а слово «еврей» — под одеялом. Нынешние шабес-патриоты не замечают Иванова, потому что сами в те годы вместо того, чтобы бить в набат, бороться за страну, по-воробьиному чирикали на навозных кучах, боясь крысу назвать крысой. Зато сегодня они «первые патриоты». Среди постоянных членов шабес-патриотического писательского «синода» вы не найдете рядом с В.Розовым и В.Крупиным Анатолия Иванова. Его как бы не было и нет. Но на руках читателей есть его великие и мудрые книги — классические творения ХУДОЖНИКА СЛОВА.
P.S. Эта статья написана в связи с 70-летним юбилеем Анатолия Иванова, но не была в свое время опубликована. И сейчас, когда мы проводили в последний путь великого русского писателя, хочется высказать несколько замечаний, связанных как с творчеством, так и с личностью Анатолия Степановича.
Да, бесспорно Иванов еще при жизни вошел в блестящую плеяду классиков русской изящной словесности, стал достойным продолжателем великого дела Горького, Л.Толстого, Сергеева-Ценского, Шолохова, Леонова. Как и они, он был художником слова, подлинно народным писателем, поднимающим в своем творчестве глубинные эпические пласты духовной и общественно-социальной жизни. Он мастерски воскрешал драматические картины отечественной истории, создавая объемные, скульптурные портреты персонажей, раскрывая их индивидуальные характеры и духовный мир. Он был историком, аналитиком, ясновидцем, наделенным божественным даром заглянуть за горизонт, в грядущее. Он пророчески предсказывал предстоящие беды России, то позорное и трагическое болото, в котором оказалось наше, многострадальное Отечество в сегодняшнее мерзопакостное время предательства, лицемерия и лжи, нравственного и духовного разложения, физического вымирания великого народа. Апостол совести и добра, он был и пророком, предупреждая о готовящейся большой беде. Его понимали рядовые читатели, но не хотели слышать власть имущие — агенты и лакеи злейшего врага человечества — сионизма.
Он был добрым товарищем; многие литераторы, и не только молодые, но и постарше его, находили в нем поддержку и участие. Я это испытал на своей творческой судьбе. Когда меня нещадно травила сионистская критика, он вдруг приехал ко мне на дачу. Мы до того не были знакомы. Вошел в кабинет, массивный, немного угловатый, сказал негромко, как бы стесняясь: «Вот приехал посмотреть на возмутителя спокойствия, опального писателя», — протянул мне могучую руку и обнял. В ту первую встречу он подарил мне с трогательной надписью «Тени исчезают в поддень». Просил меня не обращать внимание на критический визг и лай, а в творчестве не сворачивать с однажды избранного пути. Сам он всегда был верен своим убеждениям, не делал реверансов в сторону недругов России Солженицына и Астафьева, как это делали некоторые литературные шабес-патриоты. Он был истинным патриотом, душевидцем и страдальцем России. Его необыкновенный талант вызывал зоологическую ненависть и злобу сиониствующих проходимцев, провозгласивших эпоху Аллы Пугачевой и эру Хазанова. Да это бы ладно: в сионистских СМИ что ни еврей, то гений, будь то бездарный Иосиф Бродский или хохмач-анекдотчик Юрий Никулин и целый легион им подобных писателей, артистов, художников, музыкантов. Удивляет и возмущает отношение к Анатолию Степановичу своих же коллег и единомышленников, случайно или по недоразумению стихийным ветром вознесенных на Парнас. Почему они с таким высокомерным превосходством смотрели на Анатолия Иванова, своего собрата по перу, при его подвижнической жизни? Опасались, что его богатырская фигура затенит их? Отнимет частицу их славы? Они считали себя избранными классиками, навсегда вставленными пристрастными журналистами в обойму великих, в которой им было бы тесно, окажись там Иванов. И его замалчивали, словно и не было такого писателя. А он был на две головы выше их и как художник слова, и как гражданин-патриот и руководитель «Молодой гвардии»— самого боевого, непримиримого к сионистским оккупантам журнала. Их раздражали показанные в последнее время по телевидению чудесные сериалы, созданные по произведениям Анатолия Иванова. Им не нравилось, что он оставался коммунистом в своих убеждениях, сторонником Советской власти, что его любовь к Родине отличалась от их показного патриотизма.
Вот почему, стоя у гроба Анатолия Иванова, установленного в Доме литераторов мы, то есть Петр Проскурин, Валентин Сорокин, Александр Кротов и я с недоумением спрашивали друг друга: «Почему не пришли проститься с покойным, проводить его в последний путь записные патриоты В.Распутин, В.Белов, В.Крупин и другие?» Я могу еще понять отсутствие восьмидесятилетнего Михаила Алексеева: с возрастом надо считаться. Но другие, накануне присутствующие на вечере, посвященном 100-летию Леонида Леонова, — почему они не пришли? Что это — своего рода «сальеризм?»
Удивляет и отсутствие представителей КПРФ, думской оппозиции, шумно рекламирующих свой патриотизм. Тем заметнее это виделось, когда у гроба стояли официальные представители правительства — зам. предсовмина В.Матвиенко и министр культуры В. Егоров. А глава Совета Федерации Е.Строев прислал теплую телеграмму.
Мне могут сказать: проводить в последний путь покойного — это дело сугубо личное. Конечно, дело совести. Это нисколько не отразится на литературном и гражданском авторитете писателя Анатолия Иванова. Он навсегда вошел яркой звездой в историю русской классики. И все же, обращаясь к Г.Зюганову, Г.Селезневу и другим патриотам, хочется сказать: «Стыдно, господа-товарищи!»
