Дрессировка и натаска охотничьих собак - Оберлендер Г. (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Поэтому мы должны прежде всего попытаться ознакомить собаку с полем, только на прежних прогулках она не ознакомилась с ним. Если у нас имеется более взрослая собака под руками, то дело сделается само собой. Молодой пес нерешительно последует за своим более пожилым товарищем шагов на 100, самое большее, и затем вернется к своему хозяину. Тут на подмогу является заяц, старая собака кидает ему вслед взгляд, вы вскрикиваете: «Аппорт», – начинается гоньба, сопровождаемая лаем. Ничего подобного молодая собака еще не видала. В недоумении она садится. Но при третьем или четвертом зайце дело пойдет иначе, – ученик присоединится к учителю, сначала боязливо, 200, 300, затем на 400 шагов, все боясь, что он потеряет своего хозяина. В заключение, через несколько дней он схватит смысл урока, страсть в нем проснется, и широкими прыжками он будет преследовать зайца. Этим исходом закончится испытание, если собака одарена хорошими задатками, т. е. если она обладает страстью.
6 или 7-месячную собаку, которая даже после многонедельного испытания ее на воле не последует примеру пожилой собаки, – не станет искать зайца и не будет его преследовать на 500—600 шагов, – такую собаку я счел бы негодной для дрессировки. Если охотник убедился, что его молодая собака одарена страстью, что через несколько дней, спущенная со шнурка, она неизменно бросается на поиск зайцев и ревностно преследует их, испытание может принять свое дальнейшее течение. В дальнейшем следует обратить внимание, бросается ли спущенная собака в быстрый галоп или выказывает склонность к медленному поиску рысью. Я вовсе не хочу утверждать, что собаки последнего рода никуда не годны; но, во всяком случае, когда представляется необходимость в продолжительной травле или поиске, такая собака не стоит и половины бойкой от природы.
При подобной натаске молодой, недрессированной собаки дрессировщику нужно строго держаться правила: никогда не натравливать собаку на зайца, при возвращении ее с травли не выказывать ей ни малейших знаков одобрения или порицания. Собака должна оставаться в полном убеждении, что дрессировщик ничего не знает и не ведает о травле и что зайцы вообще не представляют для него ни малейшего интереса.
Вообще надо оставить попытки призвать молодую собаку в поле зовом или свистом. Это будет в полном смысле слова глас вопиющего в пустыне, потому что большинству молодых собак и в голову не придет, что кто-нибудь может лишить их удовольствия. Поэтому лучше всего оставить молодую собаку безнаказанно прыгать по полю и остается только радоваться, если она быстро начинает искать и связывает быстроту с неутомимостью.
Дрессировщик, исходящий из положения, что собака с юности должна быть воспитана в безразличном отношении к зайцу, пытается подавить в своей собаке врожденную страсть, необходимую для подружейной собаки, и делает это тогда, когда у него еще нет власти над ней, когда собака еще ничего о послушании или понятливости не слыхала, когда она не признает авторитета своего дрессировщика. Этим путем он делает собаку негодной к охоте и в большинстве случаев пугливой.
Но та гуманная цель, которой впоследствии предназначено служить собакам, должна стоять выше всех соображений, которые могут быть высказаны против этого воспитательного метода.
Подружейная собака, которой будущей задачей станет нагнать, задушить и на большое расстояние принести легко пораненного зайца или лисицу, должна быть воспитана иначе, чем собака, единственная задача которой поиск птицы. Если собака должна выказывать неутомимость, быстроту, страсть, энергию при гоне, ее уже с юности нужно воспитывать именно таким образом. Что пользы в старательном поиске нижним чутьем по крови, какое значение имеет вся дрессировка подружейной собаки, на что нужны все испытания, если в собаке, поставленной на кровавый след, не пылает того огня, который может ее побудить преследовать пораженное животное, пока хватит дыхания у нее в легких?
Собака, травящая в ранней юности зайцев, гораздо скорее приходит этим путем к пониманию различия между здоровой и больной дичью, между здоровым и кровавым следом. Эта разница охватывает в полном смысле понятия о подружейной собаке, которая не должна преследовать зайца только здорового, если же ей случится напасть на кровавый след, даже и без того, чтобы об этом знал охотник, она должна держаться этого следа, пока ее несут ноги.
Собаку, воспитанную, дрессированную и натасканную согласно с этими положениями и опытом, приобретшую знание, что зайца можно настигнуть только тогда, когда на следу лежит кровь, – такую собаку легче и скорее отучить от преследования здоровых зайцев, чем с юности не знавшую травли.
Такая собака, то есть не знающая травли, должна же научиться когда-нибудь гонять подстреленных зайцев; это занятие имеет для нее прелесть новизны и после того как она поймала нескольких зайцев, ее чистота после этого делается весьма проблематичной. Ведь такая собака не имела случая, подобно нашей, сотни раз травя здоровых зайцев, научиться разнице между здоровым и раненым зайцем.
Опасение, что собака, достигшая годовалого возраста на полной воле, без всякого принуждения, представит особенные трудности для позднейшей натаски, не имеет никаких оснований или приводится людьми, которые либо не воспитали ни одной собаки по указанным положениям, либо не умеют воспитывать собак вообще. Главная задача в том, чтобы молодая собака до достижения годовалого или 15-месячного возраста основательно прошла парфорсную дрессировку и приучалась к абсолютному послушанию. Парфорсная дрессировка прежде всего должна помешать молодой собаке сделаться пугливой и ее попыткам избежать наказания. Этот момент нужно иметь в виду, когда по окончании дрессировки мы подходим к тому, чтобы сделать собаке понятной запрещение травить без приказа какого бы то ни было зайца.
Еще одно преимущество подружейной собаки стоит в тесной связи с систематическим упражнением в травле зайца – это свойство такой собаки гнать голосом дичь по горячим кровавым следам или по крайней мере по зрячему.
Но большинство охотников не испытывали, как часто можно слышать гон голосом и наоборот, как скоро обладающая этой способностью собака начинает гнать безмолвно, если ее пытаются отучить от гоньбы силой. Молодая собака, которая в первое время гоньбы издает только слабые повизгивающие звуки, очень часто, в особенности если она часто работает с собакой, которая сама гонит голосом, начинает тоже гнать в полный голос. Гон охотничьей собаки есть выражение ее страсти. Предоставим нашим собакам в молодости травить зайцев, будем премировать на полевых испытаниях голосистых собак и брать от них породу: через несколько поколений мы будем иметь то, в чем мы нуждается – собак с громким гоном.
Как ни ясно все, сказанное мною, оно вызовет несомненно немало возражений. Спросят: где найдете охотников, имеющих возможность доставить целые недели напролет травлю своим собакам? Где найдутся отъемные места, в которых, без ущерба для них, можно производить такую травлю? Где найдутся дрессировщики, которые возьмут на себя тяжелую задачу привести в надлежащий вид такую собаку, – савраса без узды.
Прежде всего на эти вопросы могут возразить, что всякий, дрессирующий молодых собак, должен считаться с тем что они травят зайцев. Вся разница в том только, что господа Field-trialer'ы после каждой травли угощают своих собак корольками и арапником, а мы предоставляем развиваться их прирожденной страсти и делаем вид, что ничего не видали, не слыхали. Дрессировщик на Derby возится с своей сырой, недрессированной собакой, не знающей послушания и не ведающей понятливости. А мы отучаем уже вполне развитую собаку от привычки травить зайца без приказания после того как она прошла основательный курс парфорсно-немецкой дрессировки, познала авторитет своего хозяина и поняла, что наказывают ее не столько за то, что она травит зайца, сколько за то, что она не слушается зова и свиста.
