Как я предал вашу маму. Часть 1 (СИ) - Ти Александр "SunTee" (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Он мог пропасть на неделю, месяц или даже несколько, мог не писать и не звонить, она не знала где и с кем он. Поначалу она ревновала, сходила с ума, обещала себе бросить его к чертям собачьим. А он как ни в чем не бывало однажды звонил и она, забыв о всех своих обещаниях летела к нему за счастьем. Он исчезал, она ждала, все повторялось снова и снова. Она уже перестала ревновать, просто запрятала чувство ревности очень и очень глубоко внутри себя, закрыла на сто тысяч замков и выкинула все ключи. Она знала, он позвонит, обязательно позвонит и будет с ней, будет. Она приняла правила игры и не нарушала их, не требовала от него ничего.
Она не сидела и просто ждала его, нет. Встречалась с другими, пыталась строить отношения, старалась жить. Она уже не была той зажатой серой мышкой, не умевшей даже общаться с мужчинами. С ним она раскрепостилась, стала смелой до чертиков, флиртовала, влюбляла в себя. Стройная, дьявольски красивая, она заставляла желать себя, хотеть и при этом оставалась холодна и недоступна. Одним взглядом она могла свести с ума мужчину и заставить добиваться себя так как ей хотелось. Правила устанавливала она, правила игры, играть в которую научил её ОН.
Она встречалась с другими, строила отношения, но звонил он и она бросала всё, забывала. Лишь он мог успокоить желание её тела. Как бы долго они не виделись, их тянуло, они стремились навстречу друг к другу, как заряженные частицы, что подчиняются неведомой обычным людям силе.
Она нежно гладила его голову и ощущала животом его горячее дыхание и лёгкую небритость.
-Я люблю тебя, Саша. -прошептала она тихо, стараясь не разбудить его. Она впервые решилась нарушить правила.
-Я знаю. -услышала она вдруг в ответ и ощутила, как он сжал руками ее ягодицы, а горячие, чуть шершавые, обветренные губы и язык уже ласкают её живот спускаясь все ниже и ниже. Она закрыла глаза и раздвинула ножки пропуская его наглые поцелуи к заветной цели.
Их игра очень скоро закончится.
В отпуске.
-Жив ещё? -спросила она, входя в мою квартиру.
-Пока да, но я стремлюсь это исправить.
-Придётся тебе помешать, извини.
Сегодня она не выглядела школьной учительницей или строгой бизнес леди. Спортивный костюм, кроссовки, волосы стянуты в тугой хвост, рюкзак за спиной. Спортсменка, комсомолка и просто красавица.
-С чего вдруг? -поинтересовался я, -Мне свидетели ни к чему. Работы нет, что ли?
-Сказала же, считай я в отпуске.
-Отпуск надо проводить там, где можно расслабиться, отдохнуть. -бросил я и вернул своё тело на диван.
Она меня не слушала, скинув кроссовки и рюкзак, прошла на кухню, быстро окинула взглядом царивший там хаос, покачала головой и направилась в комнату, убедиться, что и там я успел устроить запойный бардак.
-Ты если собрался сдохнуть, то делал бы это хоть в чистоте. Знаешь, как в некоторых индейских племенах была традиция, встречать смерть в чистом жилище, чистой одежде, ну и самому быть чистым.
-Я тебе говорил, что ты странная?
Она меня не слушала и продолжала:
-А ты ещё вроде и жив, а запах словно труп. Детскую не загадил хоть?
-Нет, комната дочек неприкосновенна.
Олеся ничего не ответила, прошла на кухню, нашла там несколько полиэтиленовых пакетов, вернулась и стала собирать в них мусор. Пустые бутылки, мятые пивные банки, пачки от сигарет, содержимое пепельницы, все отправлялось в пакеты.
-Слышь, ты че приперлась? -недовольно поинтересовался я, наблюдая как она разрушает моё последнее пристанище алкоголика.
Она на мгновение оторвалась от своего занятия и пристально посмотрела на меня, прямо в глаза, убивающе презрительным взглядом. Чёрт, какие же у неё красивые глаза.
-Вали в душ, приводи себя в порядок. -с укором сказала она и продолжила уничтожать следы моего запоя.
-Я не могу, пока ещё не могу.
Вертикальное положение я не мог принять, мой организм был отравлен и не выдерживал абсолютно никаких телодвижений.
Закончив с мусором в комнате, Олеся переместилась на кухню. Через минуту оттуда послышался шум воды и звон посуды, моя незваная гостья видимо решила избавить меня и от скопившегося в раковине тоже. Вот неугомонная. Что ей от меня нужно и какого хрена она пытается разрушить мой депрессивно-алкогольный мир, я никак не мог понять.
С большим трудом, мне удалось заставить свое тело принять сидячее положение. Опустив руку, я пошарил за диваном, нашел пакет с пивом и достал одну банку. Холодненькое ещё. Руки тряслись и плохо слушались, с трудом удалось подцепить кольцо банки. Открыв её, я с жадностью, почти залпом, выпил половину. Мгновенно подкатила тошнота. Пил я уже несколько дней, сколько точно не знал. Я не знал какой сейчас день недели, какое число на календаре, сколько времени. Мне было глубоко плевать. Было больно. Чертовски, сука, больно внутри. Эту боль я пытался хоть немного заглушить, отключить чувства алкоголем. Но никакого облегчения не наступало, становилось лишь хуже. Хотелось перестать думать, вспоминать, сожалеть. Хотелось перестать любить ЕЁ, забыть. Но ни хрена не выходило. Лишь в моменты алкогольного беспамятства и отключки становилось пусть немного, но легче. В такие моменты я не думал о ней, моей жене. Но наступало тяжёлое похмельное отрезвление и боль возвращалась вновь. Я не мог её забыть. Она была моей болью и как бы я не пытался избавиться от неё, я любил её, любил свою боль. Любил жену.
Квартира вдруг стала заполняться, казалось уже забытыми навсегда, колдовскими ароматами свежеприготовленной пищи. Все эти дни я практически не ел и соответственно не готовил. Не видел смысла. Почти сразу же в комнате появилась Олеся, в руках у неё было по тарелке с дымящейся ещё яичницей.
Она уже успела переодеться, точнее просто сняла спортивный костюм, на ней была лишь футболка. Призывно торчащие сосочки маленькой аппетитной груди, выдавали отсутствие бюстгалтера. Хороша, чертовка! В другой ситуации, меня бы это даже возбудило. А сейчас я понял, что бестыже разглядывая её обтянутую тканью грудь, думаю о груди совсем другой девушки. Своей жены.
-В курсе, что у тебя кроме яиц больше нет ничего из продуктов? -спросила она, ставя тарелки на журнальный столик, -Даже хлеба пару кусков всего и то засохший. И молоко в холодильнике скисшее между прочим, если мука есть, можно блинчиков напечь.
Она казалось разговаривает сама с собой или с каким-то невидимым собеседником, но никак не со мной.
Какие к черту блинчики? Что вообще нужно этой девчонке здесь?
-Я не хочу есть, не могу. -прервал я её.
Она вновь засверлила меня своими красивыми глазками.
-Через не могу! Не поешь-всё бухло отправлю в унитаз. -пригрозила она и фактически силой вложила мне в руку вилку.
-Тебе это на хрена?
-Когда я ем, я глух и нем. Ешь давай.
-Сколько сейчас времени?
-Начало первого уже. -ответила она и видя моё замешательство уточнила, -Ночи, первый час ночи.
Она с аппетитом принялась за яичницу. С трудом и я впихнул в себя приготовленную Олесей пищу и запил все остатками пива из банки. Тошнота накатила с ещё большей силой.
-Плохо? -спросила она, собирая тарелки, -Ложись, я сейчас посуду помою и приду.
С этими словами она упорхнула вновь на кухню. Она удивляла меня все больше.
Я уронил голову на подушку и закрыл глаза. Меня сразу подхватила алкогольная карусель и закрутила в бешеном танце вызывая ещё большую тошноту. Пришлось перевернуться на живот и немного свесить голову с края дивана, стало легче, алкоаттракцион отпустил меня. Я мгновенно отключился, просто упал в чёрную яму без каких-либо сновидений.
Долго поспать мне не дали, уже через пятнадцать минут Олеся аккуратно, но настойчиво трясла меня за плечо.
-Вставай, сделаю постель по нормальному и ляжешь.
-Что тебе нужно?
-Ничего. Вставай сказала.
Я встал и пошёл на кухню прихватив с собой подушку. Швырнул её на скамейку кухонного уголка и лег сам. Дежавю, блять. Так было и раньше, поругались с женой, взял подушку и на кухню. Только жены у меня больше не было. Даже по нашим ссорам я скучал, даже этого мне не хватало.
