Женька, или Миражи над Барселоной - Купрашевич Владимир (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
К счастью в чемоданчике цыгана обнаружились только деньги и записка с адресом.. Содержимое полисмены, конечно же, реквизировали. Эпизод совместного пребывания в туалете Жени и цыгана за время разбирательства не всплыл. Прокол осведомителю.
К самолету их доставили на том же автомобиле, но уже без сопровождения. У двери извинились почти по-русски (Pardon, в России звучит как родное), правда, по выражению лиц полисменов, Жене показалось, что они больше выражают сожаление, что не смогли их «прижучить».
В салоне их встретили легким оживлением, а пожилой сосед, с кресла, что за их сидениями, похожий на фермера, даже что-то высказал. Скорее всего, неудовольствие. Бортпроводница, притащившаяся следом за ними, вероятно, во искупление грехов, предложила им выгулять собаку. Самолет задерживается еще на полчаса. Жучок, услышав, что речь идет о нем, оживился.
Они отошли к ближайшему газону, и только тогда Женя смогла толком осмотреться. Хотя смотреть особенно
было и нечего. Города отсюда не было видно, в остальном: летное поле, вокзал, другие постройки, мало чем отличались от питерских. Даже небо такое же – синее.
– Ну вот, волей случая побывали и во Франции, – пробормотала Женя, вдыхая такой же сыроватый воздух с такими же запахами…
Уже в самолете, когда они уселись на свои места, Василий, усмехнулся.
– Ты обратила внимание что минералка была кислой?
– Ну и что? – не поняла Женя.
– Это кислота которая может растворить оболочку контейнера. Наркотики в желудке у самого «Будулая». Ему и
дурно оттого, что оболочка растворилась.
Женя с ужасом уставилась на Василия.
– И что, он теперь умрет?
– Не знаю. Если не успеют промыть. Доза то, наверняка не шуточная.
– Ну и начало!
Василий сжал кисть ее руки лежащую на его колене.
– Ты же так хотела поскорее улететь…
– Пока мечталось, все представлялось по-другому. Как сказка. Пока в книге – волшебная, а наяву…
– Сказка еще не началась, – прошептал Василий ей на ухо.
– Ну и присказка уже как-то вперекосяк, – вздохнула Женя, но его слова ей понравились.
Какое счастье, что рядом родной человек, ее мужчина, подумалось ей. Он ее непотопляемый плот и кусочек родины. И Жучок …У них там, среди всего чужого, будет своя, маленькая страна…
Мягко загудели двигатели, и самолет вздрогнув, покатился на взлет.
Бетонного полотна Мадридского аэропорта колеса Боинга коснулись в десять утра по местному времени. Солнце, несмотря на довольно раннее время уже грело вовсю.
Когда их доставили к выходу с летного поля и предложили пройти за багажом в зал регистрации, Василий приостановился, и стал осматривать площадь с редкими ожидающими.
– Ты кого-то ищешь?
– Будулая должна была встречать жена. По моему,
у того желтого форда с каблуком она и есть, рядом двое ребятишек. Наших цыган узнаешь везде …Подожди здесь.
Василий быстро направился к загорелой женщине в цветастом длинном платье, которая оперлась об открытую дверь машины и вглядывалась в толпу. Рядом с ее юбкой
крутились двое маленьких детей, почти одинаковые по ро-
сту и, возможно, по возрасту.
Женя проследила взглядом, как Василий приблизился к женщине, начал что-то говорить. Женя не была садомазохисткой и удовольствия от созерцания, как страдают люди, не испытывала. Она отвернулась и перевела взгляд на Жучка, который с любопытством озирался вокруг, время от времени вытягивал шею, отчего его голова опускалась ближе к горячему асфальту, и принюхивался. Женя улыбнулась, хотела что-то сказать своему другу, как истошный женский вскрик заставил ее вздрогнуть. Женщина, закрыв руками лицо, заголосила, выкрикивая какие-то слова, потом схватилась за голову…
Наконец цыганка замолчала, что-то спросила, горестно покачала головой и прикрикнула на детей, не обращавших никакого внимания на страдания матери и ковыряющихся в ее сумке. Потом отвесила затрещину самому шустрому их них.
Оставив горемычное семейство Василий с Женей взяли такси и отправились в центр Мадрида. Над городом уже струились волны раскаленного воздуха, приводя в зрительное движение верхушки зданий, шпили, купола…
Отель Женя попросила выбрать не слишком дорогой и Василий уступил ее просьбам, но, уже войдя в холл, она с подозрением посмотрела на мужа. Тот поклялся, что есть куда более дорогие. К тому же они здесь пробудут недолго. Неопределенный срок ее не вдохновил. Хотелось увидеть поскорее то место, где им суждено отбывать свои дни, недели, месяцы…Всю жизнь?
Наверное, Василий схитрил, потому что номер напоминал апартаменты дворца. Самое большое его достоинство состояло в том, что огромные окна были затенены большими деревьями, а спальня оборудована кондиционером. Остальная мишура вызывала ощущение, что им поставили кровати в одном из малых залов Эрмитажа.
– Мне кажется, что я никогда не привыкну к роскоши, -
призналась Женя.
На Жучка апартаменты впечатления не произвели и он
быстро определил угол, где попрохладнее.
За завтраком, который им доставили в номер, Василий
предложил выпить за начало нового этапа в их жизни. Чтобы их стремления и надежды оправдались и чтобы они нашли здесь свой угол.
Женя усомнилась в реальности найти свой угол на чужой территории, и поправила, чтобы они не стали здесь изгоями.
– Наша планета наш дом, – предложил свой масштаб мышления находчивый дипломат.
А ведь действительно, определяя свое место, в измерении, предложенном им, чувствуешь себя комфортнее! Почти дома. Или это уже так действует испанское вино?
Оставшуюся часть дня они заняли изучением достопримечательностей. Василий купил путеводитель и переводил ей страницу за страницей. Пообедали она в ресторанчике «Кармен». Жене ресторан понравился, правда, выходя из него, она призналась, что ее преследует тревога, не забыли ли они билеты на обратный путь. Мысль о том, что они здесь будут жить, никак не прививалось.
В отель они вернулись, когда улицы города заполнились огнями фонарей и реклам. В номере поддерживалась температура, при которой еще можно жить. Жучок встретил их лаем возмущения. Бедолага, наверное, решил, что
оставили его здесь навсегда.
Ночью, нырнув в ароматную постель огромной, уютной кровати, она прильнула к своему мужчине. Какая разница, что их окружает. Абсолютно никакой. Точно так же она абстрагировалась в первые недели и месяцы под Архангельском. И это помогало.
– Ты моя вселенная, – прошептала она, потом, вспомнив что-то, отодвинулась.
– Перед отъездом я сбегала к бабе Глаше, – призналась Женя. – Она сказала что жить мы будем счастливо и умрем в один день.
Василий от неожиданности на время онемел.
– Бабка видно сказки читает на досуге, чтобы не поте-
рять квалификацию, – усмехнулся он.
– Разве ты не хотел бы этого? спросила Женя, удивившись его реакции
– Я то ладно, а для тебя?
– А что для меня?
– Это было бы несправедливо.
– Остаться на целом свете одной справедливо? Я без тебя не хочу.
– Ну что ты! – прижал к себе жену Василий. – Мы ведь уже прилетели?
– Не уверена, – тихо призналась Женя и, чтобы уйти от скользкой темы снова прильнула к своему мужчине плотнее.
Такой порыв всегда был для обоих детонатором, и на этот раз все вроде бы началось по желанию, но в самый неподходящий момент под окном вдруг раздался пронзительный детский плач и женский окрик по испански, потом все стихло, но Женя потерялась. Раньше даже землетрясение не могло сбить ее с настроя, но это дома…
Тихий стон и движения ей удались как настоящие, но
разве этого профессионала проведешь, и он спросил,
хорошо ли Женя себя чувствует.
Она пробормотала, что у нее, почему-то, разболелась голова. Наверное, из-за климата.
Второй день прошел без происшествий, положительных впечатлений накапливалось все больше. Женя уже не вздыхала, выглядывая в окна на незнакомые профили зданий, на суетливую толпу незнакомых людей, не впадала в отчаяние от жары и от неба, на котором, похоже, никогда не образуются облака.
