Ради единого слова - Аграновский Валерий Абрамович (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Ну вот, мы на пороге «мешающей» детали, сейчас она «вылезет» и испортит мне среднестатистическую картину, уведет в сторону от типизации, и я потеряю столь дорогое мне совпадение. И если так будет дальше, от моего социального портрета останется банальный очерк нравов. Как быть, что делать?
Цитирую дальше:
«Вычеркивать я решительно отказываюсь, но в душе у меня зарождается некоторое подозрение. Пока хозяйка хлопочет с обедом (я был случайным гостем, но между тем мы ели щи с мясом, а на второе жаркое), я с пристрастием допрашиваю Михаила Федоровича, нет ли у него или у его жены дополнительных приработков. Ни по виду самого Пирогова, ни по виду его красивой и дородной жены, ни тем более ребятишек никак не подумаешь, что они ограничивают себя в пище. С другой стороны, Мария Никаноровна сказала, что картошку и овощи они закупают на год вперед в деревне, у них во дворе погреб: „Как-никак, а мы с машиной!“ Но все же есть приработки или их нет?
– Ладно, не для печати, – говорит Пирогов железной рукой кладя вето на мою дальнейшую писанину в блокноте. Мой средний заработок не 130 рублей в месяц, а 170.
«Что же вы мне голову морочите!» – чуть было не воскликнул я. Действительно, на следующий день мне дали в автоколонне официальную справку о заработке шоферов и против фамилии Пирогов М. Ф. стояла цифра «174». Он не смутился. «Вы с меня, – сказал он, – хотите писать лицо всех шоферов страны. Но все ли так зарабатывают? Мне прибедняться нечего, я живу открыто, и семья питается так, что перед соседями по квартире не стыдно. Но ест ь ребята, которые получают меньше, так вот, – закончил он решительным тоном, – или берите другого шофера, или вычеркивайте ковер с водкой!» Теперь я приведу официальные данные. Из 97 шоферов, работающих в одном отряде с Пироговым, заработки распределяются следующим образом: до 150 рублей в месяц получают 44 человека (из них только 6 водителей – меньше 100 рублей), а более 150 53 человека (из них 19 получают свыше 200 рублей в месяц). Таким образом, если действительно не прибедняться, можно сказать: деньги у шоферов есть.»
Спрашивается, в чем дело? Почему такое противоречие со среднестатическими 130 рублями? А фокус, оказывается, в том, что… Цитирую:
«Однажды Михаил Федорович сказал жене: „Буду приходить домой вовремя, буду меньше получать. Выбирай!“ Ответа не последовало. С тех пор Пирогов в середине каждого месяца прикидывал: какой будет заработок? Если меньше того, на который рассчитывал, он задерживался на работе дольше, делал лишние рейсы, или брал прицеп, или просил включить его в график на воскресенье. Фактически он сидел за двумя, а то и за тремя баранками. Считайте: собственно машина – раз, прицеп – два и полторы-две смены в сутки – три. Это очень трудно…" [29]
Еще бы! Мне стало понятно, почему Пирогову некогда учиться, почему у него нередки скандалы с Марией Никаноровной, почему он так ревностно следит за техническим состоянием машины, своей кормилицы, и отчаянно ругает легкомысленного сменщика, действительно зарабатывающего пресловутые 130 рублей в месяц, и почему хитрит с начальством, а начальство – с ним, ведь сверхурочные законом запрещены, но обе стороны, будучи «счастливыми», сверхурочных часов «не замечали» и т. д.
Сделаем вывод. Хорошо ли, что очеркист не испугался «мешающей детали», не отсек ее и не выбросил вместе с ковром и поллитровкой, хотя она и грозила спутать одну из запрограммированных мыслей? Да, хорошо. А мысль, не бог весть какая, была: поскольку шоферы зарабатывают мало, их безусловную любовь к профессии надо объяснять вовсе не меркантильными соображениями, а тем, что машина дает ощущение физической свободы, относительную самостоятельность, скорость передвижения, общение с дорогой, смену впечатлений. Так что же? «Мешающая деталь» поломала эту маленькую составную общей концепции, разрушила ее? Ничуть. Скорее, подтвердила, укрепила и даже углубила. Зарабатывая не 130, а 170–200 рублей в месяц, шоферы тратили столько сил и трудились с такой нагрузкой, что давно бы бросили шоферское дело, если бы держались только за деньги. Стало быть, не отвергнув «мешающей детали», мы с ее помощью проникли в суть профессии поглубже, узнали много скрытых подробностей, окунулись в густой человеческий быт.
Убежден, верную концепцию никакие «мешающие детали» не в силах поколебать, и потому не нужно от них отказываться. Более того, если концепция верна, никакие детали не могут ей быть «мешающими». Ну, а если реальная действительность все же ломает предварительное представление, то грош ему цена, такому предвидению, туда ему и дорога. Как говорил Шерлок Холмс: «Побочные обстоятельства бывают иногда так же красноречивы, как муха в молоке». В нашем журналистском деле очень важно определить: где «молоко», а где «красноречивая муха», и ни при каких случаях, жертвуя молоком, не выбрасывать вместе с ним «красноречивых мух».
Нет, нельзя обманывать читателя, нельзя вводить его в заблуждение. Чем быть предвзятыми, лучше быть послевзятыми. В. Г. Белинский в свое время писал: «Часто путешественники вредят себе и своим книгам дурною замашкою видеть в той или другой стране не то, что в ней есть, но то, что они заранее, еще у себя дома, решились в ней видеть, вследствие односторонних убеждений, закоренелых предрассудков или каких-нибудь внешних целей и корыстных расчетов. Нет ничего хуже кривых и косых взглядов; нет ничего несноснее искаженных фактов. А факты можно искажать и не выдумывая лжи… стоит только обратить внимание преимущественно на те факты, которые подтверждают заранее составленное мнение, закрывая глаза на те, которые противоречат этому мнению». [30]
Итак, квинтэссенция: в тему, полагаю, нельзя врываться, в нее надо входить медленно и размышляя, в итоге должна создаваться концепция мыслительная модель будущего произведения, свободная от предвзятости; предвзятость – плен для журналиста, концепция – его свобода; если концепция верна, для нее не существует «мешающих деталей», если ошибочна – все детали для нее «мешающие». Право же, не скажешь лучше А. С. Пушкина:
Переведем на наш профессиональный язык: тема, впервые явившаяся журналисту, не мешает и не должна мешать его свободному роману, даль которого газетчик хоть и различает, но пока еще не ясно. Однако да здравствует главное – концепция – тот самый магический кристалл, с помощью которого и через который можно разглядеть любые дали документального повествования!
Прошу заметить: разговор о концепциях, предвзятости и «мешающих деталях» ведется отнюдь не ради красного словца. Он обнажает метод работы современного советского газетчика и суть выраженную в партийной объективности, освобожденной от предвзятости, этой родной сестры конъюнктурщины, но не освобожденной от трезвого, реалистичного и принципиального подхода к явлениям действительности.
Угол зрения
Мы много говорили о том, как выходить на тему, откуда ее брать, но пока еще не касались наиважнейшего вопроса, без ответа на который нечего и думать о сборе материала: какая имеется в виду тема? Любая ли? Ну понятно – актуальная, ведь мы газетчики. Понятно – значительная по проблематике, на то мы и публицисты, а публицистика по мелководью не плавает. Понятно – острая и как минимум имеющая свежий поворот.
29
В. Г. Белинский. Полн. собр. соч. в 10-ти томах., т. V. М., 1955, с. 59–60.
30
А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. в 10-ти томах, т. V. М., 1964, с. 191.
31
Б. П. Пастернак. Стихи. М., 1966, с. 253.
