Карточные фокусы - Карташкин Анатолий Сергеевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Кто станет спорить, что бывают не только хорошие режиссеры, но и плохие? Никто. Такое справедливо для любой профессии. Сложнее отличить думающего режиссера от бездумного. Тут уж никто ни от чего не гарантирован: мыслящий, случается, впадает в зрелищную сухость, а интуитивист может неожиданно для всех закрутить захватывающую интригу. Все вроде бы оказывается вероятностным, а нередко даже возникает стойкое убеждение, будто любое публичное выступление никаким законам не подвластно, а зависит исключительно от случайности. На самом деле это не так. Каноны, вне сомнений, существуют. Другое дело, что они достаточно специфичны. Следовательно, четко осознаются не всегда и не всеми. Даже выпускниками режиссерских факультетов. Ибо они неотрывны от понимания такого глубинного и сложного психологического явления, как ритм.
Поясню.
Любое зрелищное произведение непременно должно содержать следующие этапы: завязку, развитие, кульминацию и финал. Рискующий переставить их местами или изъять один из этапов сразу ставит себя на грань если не творческого поражения, то наверняка – зрительской неудовлетворенности. Запустите, скажем, сначала «финал», а потом – «кульминацию» или дайте «завязку» после «развития» – моментально изрядная доля смысла утратится. Что не замедлят подчеркнуть критики, а публика отреагирует пожиманием плеч и снижением аплодисментной активности. Указанную последовательность не дано обойти никому: ни сторонникам классики, ни авангардистам, ни апологетам театров абсурда, ни приверженцам «новых искусств», и отнюдь не потому, что каждое из направлений стремится иметь свой язык и развиваться в своей системе образов. Дело не в языке и не в образности. Просто зрительное восприятие действует по абсолютно тем же законам, что существовали в зрелищных искусствах всегда: сначала непременно должно происходить ознакомление аудитории с персонажами и аксессуарами (этап завязки), затем зал должен начать осознавать характер смыслового движения каждого из них (развитие), потом в показе обязан разразиться конфликт, вырасти до крутого максимума (кульминация) и, наконец, наступает развязка, разрешение конфликта (финал). Только при такой последовательности этапов зритель будет доволен – даже если всего и не поймет. Произвольная же переброска «блоков» в нарушение диалектики восприятия неизбежно добирается и до психологических глубин публики – взорванные внутренние ритмы оборачиваются отнюдь не целостным потрясением, характерным для правильно выстроенных произведений, а распадаются на множество мелких резонансов. Чаще всего не слишком впечатляющих. Ну, а обрывочность – кому она понравится?
Замечу, что карточная композиция, развернутая по всем правилам, то есть как завязка – развитие – кульминация – финал, совсем не обязательно окажется гениальной. Однако первый шаг к зрелищному успеху будет сделан.
Параллельно с компоновкой этапов следует решать и другую серьезную проблему – во что «одеть» композицию?
Демонстрация лихой престидижитаторской техники всегда приветствуется знатоками и более-менее подготовленными зрителями. Правда, до тех пор, пока в показе присутствует новизна. Стоит, однако, карточному манипулятору запустить те же приемы повторно, как публика обнаруживает неудовольствие – ей хотелось бы увидеть побольше незнакомого, неожиданного. Желание, замечу, вполне естественное. Только откуда же престидижитатору взять столько новых «штук»? А виноват, между прочим, сам исполнитель – напрасно он, уйдя с тропы искусства волшебства, зашагал по дороге спортивности. Жанр демонстрации чудес оказался подмененным на жанр «взгляните, как здорово я работаю с каргами». И напрасно! Техническое умение должно сочетаться с театральностью. Артист ведь, как-никак. Человек, являющий искусство.
Сколько людей – столько и словесных выражений! Особенно в творческих областях. Мне доводилось слышать, что карточная композиция должна быть «окрашена», «обстроена», «промакияже-на», даже «отштукатурена». Другие рекомендовали «обернуть» ее и «подать», чтобы она «кушалась». Третьи сравнивали со «стержнем, на который должны быть нанизаны сценки-минутки». А один из эстрадных ветеранов произнес: «Разверни ее в мини-спектакль!»
Когда же подобное «окультурование» происходило, выяснялся удивительный факт – публика переставала внимать каждому из фокусов, а переключалась на постижение хода театрализованного действа всей карточной композиции. Нет, единичные карточные трюки отнюдь не теряли своей магической силы. Они продолжали удивлять зал, но утратили ведущую роль. Превратившись в поразительный дивертисмент, они добавили интригующую необычность общему представлению-попурри. Основная инерция карточного шоу стала задаваться вовсе не ими. Сценическое действие развивалось по законам эстрадного зрелища – за ним-то и следила аудитория, ибо незримая жесткая структура завязка – развитие – кульминация – финал, в итоговом представлении оказалась куда ярче и мощнее, чем у любого вкрапленного в шоу фокусного трюка.
Схема окончательного эстрадного спектакля, запущенная на репетициях режиссером, вызвавшая к жизни ритмику зрительского восприятия, полностью смела, поглотила единичные карточные чудеса. При этом особый успех ожидает артистов в те моменты, составные части их композиций точно совпадают с волнами психологического настроя аудитории – их энергетика, скапливаясь, то и дело выплескивается в виде аплодисментов. Ошибка многих, даже очень многих карточных чародеев заключается в том, что они пренебрегают подобной выстроенностью. Их девиз – трюк, трюк и только трюк! Это хороший девиз, но он обедняет номер.
Тезис без примеров – пуст, заумен. Примеры без текста – фрагментарны, бессистемны. Лишь их объединение может служить достойным руководством к действию. Из размышлений над особенностями театрализации карточных композиций я заключил, что существуют четыре основных демонстрационных варианта. Производных от них может быть бесчисленное количество. А главных – четыре.
«Композиция как таковая». Образец – выступление Леннарта Грина (Швеция). В 1991 году он получил 1 – й приз в категории «Карточные фокусы» на 18-м Конгрессе ФИСМ.
Признаки – никакой театрализации, обычный вечерний костюм, нормальный стол, покрытый скатертью. Престидижитатор выходит из-за кулис, садится, достает колоду карт, и начинается фантастика.
Завязка
Исполнитель просит кого-то из публики назвать любую карту. Из аудитории следует выкрик – например, «семерка пик!». Фокусник, держа колоду в руках, начинает говорить, что задача достаточно сложна, что карты в его руках самые обыкновенные, но деваться ему некуда, поскольку он заявил себя как чародея – с этими словами он выбрасывает на стол карту из колоды. Это семерка пик!
Развитие
Волшебник отмечает, что карга, которую заказали из зала, магическая. Она может оказываться на любом месте в колоде – он отсчитывает несколько карт на стол, вскрывает верхнюю, и все видят семерку пик. Он поднимает колоду над столом, карты сыплются вниз, а он выхватывает из них ту же семерку пик. Он берет семерку пик в руку, кладет ее на стол, убирает руку – карты нет; исполнитель показывает руки – они пусты; фокусник принимается рассуждать о необычных свойствах данной карты, а она оказывается лежащей наверху колоды.
Кульминация
Чародей тасует колоду карт. При этом часть карт вырывается из-под его пальцев и падает на стол; упавших на скатерть карт становится все больше. Фокусник собирает их в руку, они торчат из бесформенной пачки, а он ударными движениями ладоней забивает их внутрь пачки, но полного порядка так и не получается.
Финал
Отложив в сторону очки, снятые с переносицы, чародей на ощупь начинает вытаскивать карты из колоды; двойка пик, тройка пик, четверка пик, …. туз пик!
– Почему вы не используете театрализацию? – спросил я у Леннарта.
