Надежды и муки российского футбола - Мильштейн Олег Александрович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
«Спартак» создал Детскую футбольную академию.
«Динамо» тоже пришло к выводу, что должно сделать какие-то шаги для развития детского футбола, тем более что у них сейчас рынок ушел и со стадиона, и с манежа. То есть уже делаются какие-то шаги в нужном направлении.
Если мы не будем делать этого в масштабе всей страны, то мы так и не выберемся из ямы, в которую провалился наш футбол. Ведь у нас сейчас нет условий, нет инвентаря, и дети просто перестали ходить (или родители перестали своих детей отдавать) в футбольные школы. На периферии вообще кошмар: там только какие-то отдельные зерна. Я знаю, что есть меценат, фанат этого дела, в Волгограде – он президент футбольного клуба «Ротор». За счет своих личных средств, за счет привлечения других средств он создает какие-то условия для работы школы. Есть, наверное, что-то подобное и еще где-то, но – единицы, и в основном это все делается за счет энтузиазма отдельных людей: Гинер в ЦСКА, Горюнов в Волгограде. Такие люди наперечет.
Безусловно, футбол можно считать явлением национальной культуры. Думаю, этого никто и не отрицает. Я, например, ни разу не слышал возражений даже от самых ярых нелюбителей этого дела – все считают футбол социальным явлением, явлением культуры. В футболе заложены национальные традиции, которые обязательно отражаются в почерке игры национальных сборных команд. Сейчас говорить о клубном футболе как о национальном нельзя, потому что в Европе, например, некоторые клубы укомплектованы так, что нет вообще ни одного игрока из данной страны, – скажем, в английском «Арсенале» играет всего два англичанина: вратарь и центральный защитник.
И то, что футбол – явление мировой культуры, факт безусловный. Разъясню. Можно ли считать, что есть своя, специфическая, своеобразная футбольная культура у страны, у нации, особенно сейчас, в условиях постоянного контакта, интеграции, глобализации? Конечно, можно. И нужно. Мы, например, как и другие нации, стремимся овладеть техникой бразильцев. Они в свое время очень стремились овладеть теми методиками, которыми наши футболисты достигали своего функционального состояния. Кстати, раньше это была наша прерогатива, физическая подготовка у нас всегда была на высшем уровне – сейчас мы и здесь упустили свои традиции. Если брать последний чемпионат мира, то бразильцы с точки зрения функционального состояния, жесткости игры и отношения к обороне пересмотрели свои каноны напрочь. Они играли с двумя опорными полузащитниками, без всякой авантюры. Они постепенно поняли, что чемпионат мира выигрывает не та команда, которая больше забивает, а та, которая меньше пропускает. Сейчас это уже стало общим местом. Если раньше это, может быть, не так четко проявлялось, то в последнее время, когда интенсивность футбола повысилась, от обороны очень много что зависит. Так что, видите, национальное легко переходит в интернациональное. Глобализация и интеграция футбола налицо, и вряд ли сейчас можно четко выделить какие-то особые признаки национального в футбольной культуре – они все-таки смешаны, интегрированы. Футбольная культура больше интернациональна, чем национальна. Хотя национальное, конечно, имеет место в стиле игры, в традициях.
Футбол без индустриального подхода может потерять ту финансовую подпитку, которая необходима для его развития. Ведь все идет вперед, все изменяется. В Италии, например, в футбольной индустрии задействовано около миллиона человек: помимо самих футболистов тренеры, менеджеры, журналисты, которые пишут об этом деле, работники стадионов, рекламодатели, спонсоры, юристы и т д. и т п. Прибавьте к этому футбольный тотализатор, который дает очень большие прибыли. На это живет весь итальянский спорт, на футбол идет только 20 процентов, остальное на развитие других видов спорта.
У нас и в этом колоссальный пробел – никак не определятся, кто должен этим заниматься, кто должен быть главнее. До сих пор у нас нет организованного, легального общероссийского тотализатора, который есть во всех странах мира. А это могло бы принести колоссальные прибыли, даже невозможно себе представить какие. Не только футбол, но и все другие виды спорта могли бы вздохнуть. Может быть, сейчас, с приходом Фетисова, что-то изменится, поскольку у него есть доверие президента страны. Знаю, что он делает какие-то шаги, но ему, наверное, тяжело сломать косность и сложившиеся стереотипы, когда все меряются: «у кого живот больше».
Некоторые любители футбола, особенно интеллектуалы, считают, что футбол в отличие от хоккея, баскетбола, других игровых видов спорта будто бы обладает какой-то магией, особой притягательностью, что он не поддается никакой логике. Я согласен с этим, потому что когда очень много логики, из нее часто возникают алогичные вещи. Футбол может быть и логичен, но в нем столько же и нелогичного. За примерами далеко ходить не надо. Играет сильная команда и проигрывает кубковый матч команде третьего дивизиона. В хоккее или в баскетболе такой вариант вряд ли возможен. В футболе, как, наверное, нигде, на эту нелогичность влияет то, о чем я говорил: играет много народу, коллектив большой – вот и получается такая ситуация, что выигрывает не тот, кто сильнее вообще, а кто сильнее вот именно сегодня, в данную минуту, в данной конкретной ситуации. И бывает, что одна игровая ситуация, в которой соперник тебя превзошел, может решить исход всего матча, потому что те, кто стоят сзади тебя, эти десять игроков, какими бы мастерами ни были, не успеют, не смогут, не подхватят, не передадут в нужный момент в нужное место… все учесть и все преодолеть очень сложно.
Вот яркий тому пример – отборочный матч сборной России в Андорре, когда, дело случая, мы выиграли 2:1. С той же Андоррой играла Франция, и французы тоже выиграли у андоррцев благодаря какому-то нелепому пенальти, который судья назначил просто не по делу. А ведь команда Андорры была составлена из одних местных ребят – «охотников», как их там называют, они играют в разных профессиональных клубах Европы (правда, невысокого уровня). Для них не существует авторитетов, амбиций хоть отбавляй, тактика напористая. Выиграть у них – дело нешуточное. И так в футболе бывает достаточно часто. И ничем не объяснишь. В этом и есть магия футбола, наверное.
Иногда в таких случаях говорят: мы не настроились. Игроки понимают, что надо настраиваться, тренер говорит только о победе, это все отлично понимают, а где-то внутри у игрока: подумаешь, Андорра! Просто, еще раз говорю, сам футбол таков, таковы его правила, его возможности: в них уже заложено много алогичности. Так что тут нечему удивляться. В хоккее, скажем, один, если сильнее на голову, может взять и объехать всех – и забросить шайбу. Но это – коньки, это совсем другое. Руки, ноги, коньки – здесь уровень мастерства между сильной и слабой командами не так различим. Сейчас команда «Реал» (Мадрид) укомплектована такими игроками, которые стоят все вместе около двух миллиардов долларов, но и они проигрывают у себя в чемпионате – подряд четыре игры проиграли! Разве это не алогичность? Но ведь они не машины, не роботы, они люди. Да, высокопрофессиональные игроки, высококлассные мастера, но живые, из плоти и крови, люди – со своими эмоциями, настроениями, нервами. И таких примеров можно привести сколько угодно – и из истории, и из повседневности футбола.
Футбол – феномен, мы уже договорились об этом. Футбол ходят смотреть миллионы людей. Я, наверное, вряд ли решился бы сказать, что это не творчество, – такое количество людей интересуется футболом, а на ремесленников ходить на стадионы всего мира столько людей не будет. Не будут миллионы смотреть футбол и по телевизору. Я не беру другие виды спорта, будем говорить только о футболе. Я знаком со многими актерами и могу сказать, что они не случайно примером творческого подхода к делу считают именно футболистов. И здесь можно провести аналогию с театром. Вот Вы себя не ловили иногда на том, что приходишь в театр, смотришь спектакль, и тебе что-то не нравится? Почему не нравится? Вчера этот спектакль понравился всем, а тебе сегодня не нравится. Я Вам скажу почему. Потому что сегодня актер играл, сам не получая удовольствия от своей игры. А в чем дело? У него было сегодня плохое настроение. Если человек, выходя что-то делать на публике и для публики, не получает от этого удовольствия, на него другим людям смотреть тоже удовольствия мало.
