Надежды и муки российского футбола - Мильштейн Олег Александрович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Народ скоро совсем перестанет ходить на стадион. Мне кажется, что здесь футбол кончается и начинается что-то другое, на что и смотреть не очень приятно, – шоу-бизнес. А он так же отличается от футбола, как пение Киркорова от пения любого солиста Большого театра.
Когда выигрываешь в футболе, то противника просто обожаешь. Ты его любишь всеми фибрами своей души.
Когда проигрываешь, виноват не ты, виновато все, что угодно, в том числе и противник. Поэтому проигрыш в футболе рождает национализм и массовое национальное уныние, которое может вылиться во все, что угодно. А если выигрываешь, то все хорошо, массовая радость.
Можно ли с помощью футбола целенаправленно манипулировать массовым сознанием, поведением людей? Да, я уже ответил на этот вопрос. К сожалению, можно, потому что технология футбола сегодня мало чем отличается от технологии любой рекламы, а раз так, значит, можно.
Способствует ли футбол формированию мифов в массовом сознании? Да, в том числе и политических мифов. Я уж не говорю о том, что теперь нельзя продать или купить игрока, если не придумаешь какую-нибудь историю по его поводу, и нельзя набить ему цену, если не украсть его из одной команды и потом не попытаться продать в другую. Такие мифы создаются сплошь и рядом. Но это безобидные мифы. Это мифы, все-таки нацеленные на индивидуальные продажи. Все футбольные звезды, особенно на Западе, – это предмет поп-культуры: как женился, с кем развелся, в каком пабе пил, кому морду набил – это все сразу становится сенсацией, выходит на первые страницы газет. Создается миф об их удивительной способности как игроков. Я помню, как кто-то написал о Роналдо, что он совершил чудо: завис на 4 секунды над площадкой. Это невозможно физически – даже такому человеку, как Роналдо. Но это безобидный миф. А вот миф о том, что весь мир сольется в едином порыве и все будут друг друга обожать, любить, и рядом будут сидеть все народы и кланяться футбольному Богу, – это не безобидный миф. Мне кажется, этот миф может нам дорого стоить, поскольку глобализация – это создание единого рынка, где не мы хозяева. Только и всего.
Способствует ли футбол созданию у людей целостного представления о мире, мироздании… может быть, это вопрос надуманный? Мой ответ «нет», потому что то, о чем Вы спрашиваете, могут сделать только три области человеческого знания: наука, искусство и религия. Футбол – это не религия, не наука, не искусство, это некий междисциплинарный феномен. Да, он может стать религией, он может стать для многих людей наукой, для огромного количества людей – искусством. Но он все-таки недонаука, недоискусство и недорелигия. Поэтому требовать от него какого-то формирования мировоззрения… мне кажется, это лишняя нагрузка на эту восхитительную игру.
Философия футбола – это философия победителя. Все остальное отходит на задний план. Как ты победил? Есть футбольные правила (в данном случае это те самые десять заповедей, этакая пародия на общественную мораль: вот это можно, вот это нельзя). Если действовать в рамках этих правил, иногда их нарушая (как все мы нарушаем в жизни любые правила, за что бываем иногда наказаны, иногда прощены), – так вот, если действовать в рамках правил и добиваться победы, то это и есть философия футбола. Проигравший – не футболист. По-моему, все эти ничьи, особенно договорные ничьи, – это такая профанация футбола! Да, просто профанация футбола, отказ от его философии. Только победа! Больше ничего. Любой ценой победа.
Можно ли говорить сегодня о философии нашего российского футбола? Нельзя. Знаете, я как-то сказал, в чем заключается идеология нашего государства сегодня. Наша официальная идеология сегодня – это поиск идеологии. Тут все возможно: смена правил игры в процессе игры, подмены, стравливание… Мы ищем идеологию – вот мы такие. В футболе происходит то же самое: мы ищем свой почерк игры. Какой вы почерк ищете? Вы элементарно халтурите. Вы элементарно хотите заработать больше, чем вы стоите. Вы элементарно сдаете матчи. Какой почерк вы ищете, о чем речь идет? Все эти провалы и эйфории, смены тренеров и так далее – мне кажется, это все от лукавого.
Есть еще одно. Когда пацан начинает играть в футбол во дворе и проходит там футбольную школу, а потом его подбирают профессионалы и начинают готовить из него (для себя готовить, под себя готовить) футболиста, что-то, может быть, и получится. Но когда ребенка отдают в детско-юношескую спортивную школу, он, как бы там ни было, начинает относиться к футболу по-другому, не как к игре. А это все-таки игра – со страстями, с театральными подвигами, с приключениями, с присвоением себе какой-то роли: лидера или, наоборот, забитого волчонка… Но это игра! Когда же это превращается в тупую профессию, умение делать ногами или головой то-то, то-то и то-то, уходит главное. Поэтому наши игроки – они, на мой взгляд, просто забиты детскими футбольными школами: им внушили, что для них главное – это сыграть в обводку, вовремя отдать пас. Им забыли рассказать, что они играют в футбол. Им внушили, что если хорошо играть, то за это даже деньги получать можно, вот счастье-то какое!
Что означает футбол для Бразилии, Италии и Германии? Я думаю, что все-таки в этих странах разные философии футбола. Вернее, так: разные оттенки этой философии. В Бразилии это – национальная честь, почти вплоть до воинского подвига. Это дружина, воинство, которое выходит на сражение со всем остальным миром, тем более что Бразилия даже территориально отделена от всего остального мира и большую часть варится в собственном соку, где равных ей не так много: Аргентина, Колумбия, Чили. А футбол в Европе – это другое. Все-таки европейские звезды – они не столько национальные, сколько мировые звезды, поэтому Роналдо и играет в европейском клубе, и многие из бразильской сборной играют там. Но бразильский футбол – это огромное количество команд, игроки которых не играют за рубежом. Назовите мне хоть одного игрока сборной Германии или Италии (одного-двух можно назвать), который не играет в командах Англии или Франции! Это такой межконтинентальный, общеевропейский футбол, поэтому, на мой взгляд, он не носит в европейских странах национального характера. Когда идет чемпионат мира, они вдруг вспоминают, что они немцы или итальянцы, но как только чемпионат заканчивается, они просто из других команд.
То, что творится сейчас у нас с покупкой пусть посредственных, но, главное, иностранцев, – это безумие. Абсолютное безумие, потому что я не могу поверить, что в 150-миллионной стране с такими футбольными традициями нельзя найти людей, которые захотят играть! Покупать за 5 миллионов игрока, которого не купили за 2 миллиона в Европе, – это абсурд. Мне кажется, это просто неразумное вложение денег. А кроме того, эти амбиции: «Почему «Реал» может, а мы нет?!» Да потому, что вы не «Реал», ну не «Реал» – и все тут. Вы можете быть ЦСКА, «Локомотивом» или, на худой конец, «Спартаком», но вы не «Реал», и вам надо играть, как «Локомотив», как ЦСКА и как «Спартак», – тогда, может быть, что-нибудь получится.
Америка шла по этому пути, когда создавалась первая футбольная профессиональная лига в Америке, когда там играл Пеле. Эти знаменитые времена рухнули именно потому, что процент приглашенных футболистов был огромным. Это перестало быть интересным американцам: «Зачем я буду смотреть на какую-то заморскую звезду, а мои-то где?» Сейчас они пошли по другому пути: ограничили количество легионеров, по-моему, до трех в команде и добились того, что процентов двадцать Американской футбольной национальной лиги играет в Европе. Пусть не в первой лиге, но их стали брать в легионеры. А у нас два, три, четыре, пять.
Я уже говорил о том, что футбол – элемент культуры. Беда в том, что это было элементом культуры, а стало элементом поп-культуры или даже бизнес-культуры. Еще раз говорю: мы вспоминаем о том, что это футбол, когда на поле происходит какое-то событие. Сам зритель настолько благодарный, что он готов в самом дохлом матче увидеть событие, – и то игроки не всегда дают этот шанс! К сожалению, как и всюду в культуре, это не миновало и футбол, несмотря на то, что он такая демократичная игра.
