Черная полоса "СПАРТАКА" - Шевченко Владимир Николаевич (читать книги без .txt) 📗
На несколько секунд Федун задумался. Возможно, о том, имеет ли человеческий фактор решающее значение при таком выборе. Возможно, просто думал, стоит ли мне верить.
А может быть, и о том, что говорил я это один, без Смоленцева. Что означало очевидную потерю контакта у его доверенных лиц. Жека-то ведь наверняка твердил обратное. А на тот момент по степени влияния на ум шефа мне до технического директора было уже, как до Берлина лобстером. Наверное, тогда Леонид Арнольдович убедился, что прежнего единства в его команде нет. Оставалось только ждать, к чему все приведет, и делать выводы. Шел февраль 2007 года.
Вскоре на одном из совещаний у Федуна Черчесов вдруг развернул тему и принялся жаловаться на меня по поводу той самой истории с вратарем Амелией. «Как мы можем работать, Леонид Арнольдыч, когда наш пресс-атташе говорит, что мы — «в шоке»? Я похож на человека в шоке? У нас все по плану…» — и еще что-то в этом же духе. Словно по сигналу, к атаке подключился Жека, добавивший свои пять копеек на тему искусственного деления на клуб и команду, которое якобы я проповедую. «А еще про нас плохо пишут… и Рабинер…» — резонно добавил Шавло.
Я уже писал, что шеф не любит, когда стучат. Впрочем, если все участники «тук-тук-шоу» сидят за одним столом, то это называется «ябедничать». Федун эту ябеду-корябеду выслушал и сказал, что мы должны жить дружно. Добавил четко и по слогам, что во мне он «не сомневается, поскольку я доказал, что могу и просчитать ситуацию, и - сыграть на опережение» (в истории с интервью Аленичева), чуть ли «в отличие от некоторых». Другое дело, продолжил шеф, что комментировать что-либо вообще отныне могут лишь трое: Федун, Шавло и Федотов» (тогда еще). А мне поручил следить за тем, чтобы все говорили одно и то же. Эта речь и вывод Федуна стали еще одним примером умения мгновенно сглаживать проблемные углы внутри своей команды, что было чрезвычайно полезно для всех. Я получил знак демонстративной поддержки, они — месседж: «не тронь!». И, судя по всему, именно в этот вечер Федун окончательно понял, что долго эти люди в одной упряжке не просуществуют.
Совершенно очевидно, для меня по крайней мере, что, к сожалению, Федун стал добровольным заложником тренера Черчесова. Отказываться от нашумевших слов солидный человек не должен. Оставалось, чуть их подкорректировав, стоять до последнего. Убежден был Леонид Арнольдович в своей правоте — и все тут. Имел право. А вдруг бы он угадал? Как любят говорить: прыгни Домингес в Раменском на полсантиметра ниже — и Черчесов — чемпион. И все бы на коне! Фигуры стояли перспективно, чего и говорить. Квалифицированные игроки вроде и так знают, что делать на поле. Надо их только простимулировать и не дать расслабиться. Вот это «не дать расслабиться» — и носит фамилию Черчесов. Сам он этого, конечно, так и не понял. Он свято уверен, что все ему дается по заслугам, что его футбольный гений в очередной раз «медленно спустился…» теперь уже с австрийской горы и приступает к обязательному в таких случаях общению со стадом. А как же иначе могло быть? «Моя фамилия Черчесов!» — любит он повторять гордо. А интересно, много народу ведется на этот автогипноз? Вот я не повелся, даже не стал делать вид, что это так, — и сразу попал во враги. Он что, всерьез верит, что он такой, каким себя называет?
— Стас, ты был фартовым вратарем… — начал было свою речь Федун при назначении Черчесова на пост главного тренера.
— Я был классным вратарем! — перебивая босса, жестко сыграл на выходе Черчесов. (Как говорят вратари: «Чужой свой — на пути не стой!»)
— Хорошо, хорошо… (слегка смутившись, что бывает редко). Надеюсь, станешь и фартовым тренером, — с легкой улыбкой заключил владелец клуба.
Назначение состоялось. Пару минут мы все еще поговорили на тему подачи этой исторической новости в СМИ и встали. Шеф пожал Черчесову руку и пожелал всем удачи. Шавло, Смоленцев и новый главный тренер «Спартака» вышли, а меня Федун попросил остаться. «Ну как тебе?» — спросил он, очевидно памятуя зимний разговор. На моем лице, наверное, все было написано. Я ответил что-то типа: «Ну, теперь хоть, слава богу, Федотов здоровье поправит… Устал он с ними». Леонид Арнольдович говорил что-то еще… Кажется, про то, что он очень тепло относится к Григорьичу, что до последнего надеялся, что команда будет играть за него, но матч в «Химках» добил эту его надежду. Им (игрокам) нужен кнут.
Я был просто опустошен.
Но, по крайней мере, из верноподданнических побуждений свои опасения выразил. Оставалось ждать, когда они начнут сбываться. Ждать себя пунктуальный Черчесов долго не заставляет. Очень скоро после назначения «Остапа понесло». Это вызвало ряд недоразумений, наиболее известным из которых стало высказывание Станислава о ненужности «Спартаку» вообще поста спортивного директора. «Второй человек» после Федуна начал уже что-то решать за «первого». Впрочем, тут же Черчесов спохватился и пошел в отказ, срочно дав другое интервью:
— Подождите! Я такого не мог сказать хотя бы потому, что считаю себя разумным, трезвым человеком. Во-первых, я не могу решать такие вопросы: что нужно клубу, что нет… Во-вторых, я сам до этого занимал пост спортивного директора. Так что же, выходит, я делал не нужную никому работу? В общем, просто кто-то передернул мои слова — я имел в виду лишь то, что продолжал наряду с тренерскими функциями исполнять обязанности спортивного директора, вот и все!
Однако по сей день существует запись, на которой он говорит именно то, что было напечатано в «Советском спорте»: «Не считаю, что нам в «Спартаке»… вообще нужна должность спортивного директора». Медицинский факт. Как тут можно было что-то не так понять — неизвестно. Да и окружающие все поняли правильно. Отпираться было бессмысленно. Человек просто подсидел коллегу. А если учесть, что Григорьич в последние годы только и делал, что курсировал по маршруту «Спортивный директор — и.о. Главного тренера», то даже из одного суеверия этот канал тренерской контрабанды необходимо было перекрыть. И потом, до лета 2006-го спортивный директор «Спартака» (как правило, Федотов) получал «футбольные копейки», но для Станислава в этой должности оклад подняли до 27 тысяч евро. Так что ж теперь, Федотову такую зарплату платить?
Никак не шла из головы та фраза про «фартовость». Черт его знает, о чем люди говорили. Вернее, о чем Федун, понимаю. Что за тренер Стас, это еще «будем посмотреть», как любил повторять тот же Черчесов. При отсутствии прочих гарантий хотелось хоть на что-то опереться. Но «фартовость» при общем счете 1:18 в Лиге чемпионов-2001? Классность в запасе?!
Вам не ту справку подсунули!
(В 242 играх за «Спартак» (в разных турнирах) Черчесов пропустил 198 голов) — то есть 0,82 гола за игру.
Для сравнения у Акинфеева на сегодня этот показатель — 0,75.
И вратарей с подобными показателями у нас хватает. Плюс-минус…
Просто, как в том анекдоте про белую мышь:
— Чем она от обычной отличается?
— Ничем. Просто пиар хороший.
И потом, четыре года за спиной Дасаева — это что, фарт? Да это в футболе по большому счету называется - не выдержал конкуренции». Запасной есть запасной — объективно на подхвате! Как бы он к этому ни относился и как бы это ни интерпретировали в прессе. Тут, конечно, возможны варианты. К примеру, «Черчесов — классный запасной» или «фартовый резервист». Ведь говорят же, что запасной игрок — особая профессия. Класс запасного в том, чтобы круглые сутки столь же исступленно готовиться к бою, но еще и быть крепче психологически, чтобы в случае чего выйти на замену и спасти игру. Короче говоря, послушаешь эти психотерапевтические штучки, придуманные для успокоения вечно вторых, и начинаешь думать, что все совсем наоборот: это Дасаев как неустойчивый и менее классный, априори не сумевший бы вынести тяготы и лишения запасного — средний вратаришко, а Черчесов — великий наследник Яшина. Нет, неудачником его не назовешь — все-таки сборная, туда-сюда, но все эти «я поиграл, я был великий» — перебор.
