Надежды и муки российского футбола - Мильштейн Олег Александрович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗

Юрий Рост

Фотохудожник,

писатель, публицист,

народный художник России,

болельщик

Футбол – он всего лишь футбол

Почему футбол так популярен? Это вопрос, на который можно отвечать очень долго. Собственно, это единственный вопрос и есть. Тут масса вещей. Во-первых, футбол – это перенесение невозможности реализации, то есть невозможность реализации собственных амбиций. Ты делегируешь себя, свои амбиции какому-то кругу людей, которые за тебя выигрывают или проигрывают. Во-вторых, это простота правил: ворота с одной стороны, с другой; одни нападают, другие защищаются; то есть это иллюзия войны, которая всю жизнь существует в человечестве, и ты выбираешь себе сторону и за нее болеешь. Кроме того, это некое недостижимое для тебя искусство делать те движения, производить те действия, которые ты сам можешь делать, но в примитивном виде; то есть ты реализуешь каким-то образом свои представления о собственных возможностях. Кроме того, это зрелище, где один побеждает, другой проигрывает, и наслаждение, почти близкое к наслаждению, скажем, каким-то бессловесным видом искусства, хотя это никакого отношения к искусству не имеет. Здесь есть возможность на поле создавать нечто сиюминутное, которое моментально разрушается (но это, в общем-то, присуще почти всем игровым видам спорта, за исключением волейбола и тенниса).

Почему футбол, а не какой-то другой вид спорта? Не хоккей, не баскетбол? То же самое абсолютно. Сидишь на воздухе – можешь выпивать, семечки грызть. В Америке точно так же ходят на баскетбол, на хоккей, на свой американский футбол – поле, зелень, воздух, общение. Сейчас футбол в России на время один из необходимых компонентов нашей жизни. Это доставление удовольствия движением сохранилось. Зато и разделение на чужих и своих, что неприятно. Поэтому люди на стадионе почти не смотрят футбол, они выражают свои привязанности – больше ничего. Многие не понимают, что происходит на поле, в том числе и футболисты.

Что такое футбол для меня лично? Это игра, с которой я связан на протяжении 55 из 64 лет, – нет, даже больше. Я, думаю, впервые попал на футбол в 1945 году. Я слежу за этим делом и понимаю, как мне кажется, чуть больше других, которые сидят на трибуне. Я Вам скажу, у меня это – увлечение командами, которые умеют играть в футбол, плюс какими-то симпатичными людьми, которые в него играют. Первоначально это было киевское «Динамо», потому что я узнал футбол в Киеве, но даже в детстве, когда я мало что понимал, мне доставляло удовольствие смотреть и болеть за команды, которые умеют играть в футбол. Их было не так много в России, но они были. В разные периоды это был и «Спартак», и масловское «Торпедо»; безусловно, киевское «Динамо», послевоенное «Динамо» (Москва), потом тбилисское «Динамо»; один год был «Арарат», но он мне меньше нравился, потому что не были персонифицированы какие-то вещи. Великих команд, как мне кажется, было четыре или пять всего. Это было связано обязательно с какими-то великими тренерами: на периферии это киевское «Динамо» в первую очередь, тбилисское «Динамо»; в Москве – «Торпедо», «Спартак» и «Динамо». Одно время было ЦСКА, но это тогда была, по существу, сборная. Сам я играл только во дворе, конечно, а так – нет. Не способен.

Всего важнее в футболе… Я думаю, что тут комплекс из многих перечисленных компонентов… может быть, не все. Для меня безусловно важно мастерство. Гол для меня важен как результат каких-то профессиональных действий, доставляющих мне прежде всего удовольствие, если он красивый. Атмосфера стадиона тоже была для меня важной – сейчас нет. Сама игра, импровизация, когда она присутствует… Игровая дисциплина – я не понимаю, что это такое. Я думаю, что это условие тактического построения, поэтому она есть в любой спортивной игре. Это коллективное действие: есть задача, есть правила игровой дисциплины. Если бы не было правил – не было бы игры. Я думаю, что в любом деле нужна какая-то игровая дисциплина.

Игра! В первую очередь игра, потому что она совершенно бессмысленна. Она не дает ничего, кроме ощущения игры и наслаждения.

Для футболистов это работа, в которой игра занимает значительную часть времени. Если нет игры, нет наслаждения – нет футбола. Но работа в том числе, обязательно. Зрелище серьезное. Собственно, и игра, и зрелище – это едино. Что касается забавы и развлечения, то я думаю, что в профессиональном футболе это не забава и не развлечение для футболистов, а развлечение для всех остальных. А вот такой аспект, как разрядка, регулятор настроения масс, клапан для выхода агрессии, средство массового заражения толпы, истерии и повод напиться, поорать, то это все есть, но это все зависит от уровня людей, которые приходят на футбол. А для значительного числа людей это то, о чем мы говорили, о чем Вы говорили в первой части вопроса.

Я думаю, что для разных групп людей и для разных стран характерно практически все, что Вы перечислили здесь, даже кое-что можно добавить. Если мы говорим о задачах футбола, то они, безусловно, как и у любого вида спорта, объединительные, и по существу ничего другого, кроме того, что бегает одиннадцать человек в одном случае, пять человек в другом или шесть в третьем, забивают голы, ничего нету.

Я сторонник идеи Кубертена, идеи конца позапрошлого века. Я считаю, что спорт получил в нагрузку от скверной политики политическую окраску. На самом деле он всего лишь состязание, и самое интересное в спорте – состязательный момент.

Футбол может, конечно, формировать патриотические чувства у какой-то части населения. Ноя думаю, что, скорее, не формировать, а проявлять, и, может быть, даже не патриотические чувства, а чувство корпоративности. Мне нравится, когда моя команда играет лучше другой команды. Если она играет хуже другой команды, победа моей команды меня не может удовлетворить. То есть я в этом деле разделяю случай и закономерность. Мне представляется, что бессмысленно переживать и наделять этих самых одиннадцать разного интеллектуального, психологического и какого угодно уровня людей какими-то символами могущества или сознания любой страны. Естественно, что чем ниже уровень зрителей, тем выше негативные характеристики перечисленного.

Я не люблю толпу и поэтому не разделяю никаких идей, связанных с восхищением (если не с восхищением, то с влиянием) – с влиянием победы или поражения в футболе на национальные идеи, если они вообще существуют. Для меня никогда не будет трауром поражение даже любимой команды, если это закономерное поражение. Я понимаю – я буду приветствовать победителей, я буду радоваться самой игре. Мне было приятно, что Шевченко забил гол, который решил исход в пользу «Милана», но я прекрасно понимаю, что законным обладателем Кубка кубков, если бы они не выбыли раньше, был бы либо «Реал», либо «Манчестер Юнайтед», и никак не «Спартак», никак не «Локомотив». Если бы они даже попали в финал, это было бы оскорблением в том числе и национальных, то есть патриотических чувств каких-то народов. Вот поэтому мне приятно смотреть, как играет Майкл Джордан, – какая разница, где он играет? Я был бы рад, если бы он играл в ЦСКА, я бы чаще видел его – и всё. Так что меня это не волнует.

Футбол является типичным инструментом масскуль-туры, таким же, как, скажем, попса стадионная. То, что собирает большие массы народа, естественно, можно отнести и к массовой культуре, но манипулировать массовым сознанием и поведением людей – это вопрос. Массовое сознание разделяется, то есть сознанием некоторой части человеческой массы пусть не манипулировать, но влиять на нее каким-то образом можно. Например, можно называть какую-то команду народной (хотя она настолько же «народная», насколько и все остальные). Я имею в виду «Спартак». Почему она «народная» команда – это абсолютно непонятно: она существует не на народные деньги – на те же деньги, на которые существует любая другая команда. Просто были болельщики, была какая-то историческая привязанность, которая, между прочим, основана на том, что «Спартак» все время хорошо играл (это было очень давно).