Надежды и муки российского футбола - Мильштейн Олег Александрович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
А тему какой-то особой философии футбола развивать можно. Это связано с первым вопросом. У футбола особая философия потому, что в него играют ногами. Ни в одну другую игру ногами не играют. Например, в хоккей еще разрешается играть ногами, но в основном играют клюшками. Я до этого раньше дошел: футбол велик именно этим. Надо принять решение и его исполнить, то есть решение принимает голова, а исполняют ноги. Если у тебя дефицит времени, если рядом только защитник, а то и два, то именно это и считается как раз философией футбола. Это и есть какая-то особая философия футбола как вида спорта. Поэтому сложность именно футбола в том, что, во-первых, сначала надо действительно принять решение (причем оно принимается за какие-то сотые доли секунды), а потом дать своим ногам импульс, что именно вот так надо сделать, а не иначе. Вот это, я считаю, самая большая особенность, я бы даже сказал – «философия» футбола. Сейчас, когда с молодыми играю, я вдруг одним касанием делаю сложную передачу какому-нибудь игроку, рассчитывая так, чтобы и партнеру было удобно принять эту передачу. Так что эта реакция, когда атакуют, не дают времени подумать, остается даже сейчас, когда я на седьмом десятке.
Можно ли считать футбол явлением национальной или мировой культуры? Действительно можно. Потому что самая большая индустрия – спортивная. Национальных футбольных федераций – членов ФИФА больше, чем государств – членов ООН. Понимаете, футбол – явление всемирное, массовое, причем я абсолютно уверен: оно вечное, непреходящее.
Можно ли говорить о футбольной культуре страны, нации, общества? Да, можно, потому что футбольная культура, как я ее понимаю, в каждой стране разная. Например, одни предпочитают техничный футбол – им больше нравится футбол Бразилии; немцам – более простой футбол, агрессивный; англичане, особенно раньше, предпочитали, чтобы у них мяч «висел», то есть они головами забивали больше голов, чем ногами, и они говорили, что им надо чемодан анальгина возить с собой и принимать его после каждой игры, чтобы голова не болела. Вот поэтому обязательно нужно говорить, что в каждой нации, в каждом обществе есть своя культура. Я имею в виду различный стиль футбола.
Является ли футбол элементом субкультуры, то есть специфической культуры? Да, конечно. Футбол этим и выделяется, и отличается от других видов спорта во многом. Он самый популярный. Футбол на голову выше всех других видов спорта. Поэтому он имеет как бы свою под-культуру, отличную от других.
Конечно, это массовая культура.
Но вот что футбол – шоу-бизнес, я бы не сказал.
Я бы убрал из этого перечня «контркультуру», так как тогда это уже не футбол. А «массовую культуру» оставил бы: если народ ходит, если по сто тысяч ходит, значит, это интересное зрелище. Это зрелище, и футболисты это понимают, особенно профессионалы высокого класса.
О магии, особой притягательности я уже ответил.
То, что футбол не всегда логичен, а, наоборот, парадоксален… тут я сразу пример приведу. По-моему, во времена Лобановского, когда я уже закончил играть (это где-то в конце 1978, может, 1979 года), «Жальгирис» из Вильнюса сыграл в высшей лиге, прибывает в Киев на игру. Киевляне проигрывают 0:3. Знаете, иногда команда проигрывает потому, что там что-то случилось. А тут вроде бы все было идеально: команда неделю готовилась, отдохнула после последней игры, ни одной травмы, ни одной ссоры, ни скандала – все хорошо. Команда была готова, команда боевая. Киевляне, по-моему, тогда на первом месте шли. Вот если бы мне предложили на спор, я бы все свои деньги поставил на киевлян: ни одного противоречия не было в команде, все «чисто». Команда вышла, и все три контратаки против нее закончились успешно – казалось, что «Жальгирис» играл за киевлян. Просто парадокс, самый настоящий парадокс! Командное первое место, сильнейший наш клуб в то время – и у себя дома проиграл! То есть я согласен, что футбол не всегда логичен и даже парадоксален. Это один пример, а таких примеров можно привести массу.
Я еще один яркий пример приведу. В 1968 году Стрельцов заиграл уже в полную силу, как раньше. В этом игровом сезоне он забил 22 гола, и в чемпионате Советского Союза стал лучшим бомбардиром. На следующий год он не стал играть хуже, но забил всего 6 или 8 голов. В 1968-м у него так все получалось: что ни удар, то гол; от штанги в ворота; от вратаря в ворота, или кого-то заденет – тоже в ворота; то есть фортуна повернулась к нему. Также и Николай Осянин: через два года на третий выдавал потрясающие сезоны: что ни удар – то гол, что ни передача – то голевая. Но почему-то через два на третий – вот такая периодичность у него была!
Без вдохновения, без творчества, без импровизации не может быть хорошего качества игры. Если это все убрать: вдохновение, творчество, импровизацию, то получается ремесленничество. А ремесленничество – это лишь зарабатывание денег. Вот если игрок выходит на поле и думает только, как заработать, – он ремесленник, а если появляется вдохновение, он начинает творить, импровизировать. Для этого надо быть очень хорошо подготовленным. Если ты после травмы или после отпуска, то ничего у тебя не получится. Наобум шедевр не создашь! Очень долго надо к этому идти: может, полгода, начиная с января месяца. Режим, естественно, стопроцентный должен быть. Тогда можно сотворить шедевр.
В любом виде спорта, конечно, можно говорить о вдохновении. Получилось у человека – душа поет. Я где-то давно прочитал слова Игоря Стравинского, великого композитора и дирижера: иногда бывают такие концерты, что когда выходишь на сцену, обо всем на свете забываешь, только сливаешься с оркестром, ничто вообще не отвлекает, даже на секунду. Вот и получается творчество. Думаю, что то же бывает и с великими футболистами.
О духовности футболиста, спортсмена, вообще духовности футбола. Духовность не пощупаешь… это мифическая категория. Что это, как ее определить? Для этого надо посмотреть игру. Если ее посмотришь, то поймешь, что никакой художник не в состоянии сотворить такие шедевры, какие творят футболисты. Футболист – тоже творческая профессия. Бесков все время говорил: «Поэтов много, а Пушкиных, Лермонтовых – единицы». Так же и среди футболистов: футболистов – масса, а Пеле, Яшин, Беккенбауэр – их единицы. Они в своем деле великие. Называть их духовными или недуховными? Не знаю. Но то, что это люди творческие – это сто процентов.
Типичный, обобщенный портрет футболиста? Тут я не стал бы распространяться. Опять же приведу пример. Когда я работал со второй сборной Советского Союза (это было в 1978—1979 году), я набирал много тех, кто не попадал в первую сборную. Взял Валерия Петракова из «Локомотива» и дал ему такое тренировочное задание – «квадрат». В одном из тренировочных упражнений я его останавливаю, потому что у него ничего не получается, и говорю: «Валерий, вот если бы надо было нарисовать среднего советского футболиста, то надо было бы писать портрет с тебя. То есть это мастерство середнячка и даже ниже среднего. Большинство футболистов Советского Союза – такие. Почему – это другой вопрос, надо разбираться. Талант, детский тренер и прочее… Но поскольку ты вышел, то надо стремиться к большему. Ты в сборную СССР попал!» Так что вы думаете: проходит два месяца, и у нас выезд в Америку и Мексику. Опять игры со сборными: две игры со сборной США и три со сборной Мексики. США мы обыграли дважды. Так Петраков играл ну до того блестяще, что я просто воскликнул: «Валера, я беру свои слова обратно! Вот так ты должен играть всегда!» Такой «портрет советского футболиста» меня обрадовал. А про каждую отдельную личность я не буду говорить – они все разные.
Выдающиеся игроки, как правило, редко становятся выдающимися тренерами. Да, это правильно. В чем здесь причина? Этот же самый вопрос нам был задан на первом занятии по педагогике в Высшей школе тренеров. Это был 1976 год. Первый набор в Высшую школу. Там были хорошие футболисты, заслуженные мастера спорта: Сабе-рин, Капичник, Федотов, Киселев, Саприкян, я и другие, то есть футболисты, только что закончившие играть (я, конечно, не всех хороших футболистов назвал, их было гораздо больше). И на этот вопрос ответил только один Юра с Украины, из Донецка (он был староста, ему где-то лет 45 тогда было, самый старший из нас). Он так сказал: «Тренерство – совсем другой вид деятельности. У игрока в основном физическая работа, а тут больше интеллектуальная». Вот это, по-моему, основная причина, почему великие игроки не становятся великими тренерами. Такие великие футболисты тех времен, как Якушин, Качалин, Тарасов, Аркадьев, дальше – Бесков, Си-монян, Романцев, Газзаев, Семин – они были хорошими, замечательными футболистами и неплохими тренерами, они сумели сочетать это. И потом, те футболисты, которые не были великими, хотят себя реализовать по окончании карьеры и поэтому очень много работают, стараются выполнять свою работу хорошо.
