Холестерин: еще один великий обман. Не все так плохо: новые данные - Ефремов О. (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Для того чтобы клетки печени «опознавали» именно капсулы с холестерином, на поверхности каждой из них существует так называемый сигнальный белок.
А целевая клетка снабжена соответствующим ему белком-рецептором. Открыли эту пару из «передатчика» и «приемника» в научно-исследовательском медицинском центре при Техасском университете, и их открыватели вскоре получили за свой вклад в развитие науки Нобелевскую премию. Так вот, генетика здесь при том, что это парное соответствие (как и любое другое в организме) программируется в момент зачатия — посредством диплоидного хромосомного набора (то есть состоящего из двух хромосом — отцовской и материнской).
Если хотя бы один из двух генов, задающих программу для белка-рецептора, поврежден, этого достаточно, чтобы от общей массы поступающего холестерина печень могла «узнать» и, следовательно, употребить только половину.
Людей с таким генетическим дефектом не научились эффективно лечить и по сей день. Что же до способности еще не подвергшихся затвердеванию атероматозных бляшек рассасываться, то современная медицина видит в этом исключительную заслугу так называемого хорошего холестерина. Он так называется в противовес «плохому», который описанным только что методом попадает в кишечник с пищей, а оттуда направляется прямиком в печень. Система поддержания определенного баланса «хорошего» и «плохого» холестерина в крови пришла на смену предыдущей теории полного выведения этого вещества из организма (ориентировочно, в начале 1980-х). Поэтому будет уместно поговорить об этих двух ипостасях одного и того же вещества подробнее.
В деталях различения видов холестерина в крови двенадцать лет подряд (1973–1985 гг.) пыталась разобраться уже упомянутая выше группа ученых из Техасского университета. Итоги своих исследований они оформили в труде под названием «Рецепторно-опосредованный эндоцитоз: концепции, следующие из системы рецепторов ЛПНП» (Goldstein J. L., Brown M. S., Anderson R. G. W., Russel D. W., Schneider W. J. Receptor-mediated endocytosis: concepts emerging from the LDL receptor system). Вышедшая в 1985 году работа, как уже говорилось, принесла коллективу ее авторов Нобелевскую премию. Фундаментальным для их исследования открытием стало обнаружение механизма, с помощью которого печень и некоторые другие органы «распознают» и «отлавливают» холестерин из кровотока. Но выяснилось одновременно с этим и другое.
Далеко не все холестериновые молекулы, находящиеся в кровотоке, снабжены белком, парным именно рецепторам клеток. Некоторые из них, производимые исключительно в печени, генетически «настроены» на захват других свободных молекул холестерина из кровотока и клеток тканей. Доставляют они «пленные» молекулы все туда же — в печень.
Эти молекулы, размером чуть меньшие, чем те, за которыми они «охотятся», мгновенно снискали себе уважение ученых за счет выполняемой биологической роли и получили название альфа-липопротеидов. Таким образом, новая, расширенная классификация типов липопротеидов (капсул из белка с заключенными в них жировыми и жироподобными веществами), «плавающих» в крови человека, обрела следующий вид:
• хиломикроны;
• пре-бета-липопротеиды (липопротеиды очень низкой плотности, сокр. ЛПОНП);
• бета-липопротеиды (липопротеиды низкой плотности, сокр. ЛПНП);
• альфа-липопротеиды (липопротеиды высокой плотности, сокр. ЛПВП).
Поскольку первые в этом списке хиломикроны слишком велики для проникновения в стенку сосуда, они в развитии ишемии участия вообще не принимают.
«Хорошими» из перечисленных нами называются только альфа-липопротеиды. Стало быть, оставшиеся два — «плохие» и именно они служат основным материалом для образования атероматозных бляшек.
В целом же в виде липопротеидов по кровотоку путешествуют нейтральный жир, эфиры холестерина, фосфолипиды, белок и свободный холестерин.
Итак, можно констатировать с уверенностью, что переход от огульного, граничащего с дилетантством отрицания какой бы то ни было положительной роли холестерола в жизнедеятельности организма (который, правда, сам его производит!), наука сделала только спустя восемьдесят лет.
И это «чистый» интервал — от его открытия Н. Н. Аничковым в 1915 году до опубликования выводов группы Гольдштейна в 1985 году, потому что именно мировое признание их работы послужило толчком к проведению изменений в официальной рекомендательной стратегии по профилактике атеросклероза. До этого времени страны, принявшие подобные США программы, были, надо полагать, всецело удовлетворены снижением смертности от атеросклероза в возрастной категории от сорока пяти до шестидесяти лет. Впрочем, на фоне подобной медлительности даже такой результат выглядит обнадеживающе. Но в связи с ним же вновь обретает особенную актуальность вопрос, так и оставшийся без ответа:
если производство, поведение и баланс холестерина в организме изначально подчиняется законам генетической наследственности, так ли уж ишемия — его нарушение — зависит от жизненных условий того или иного поколения людей?
То есть не преувеличивает ли в очередной раз наука, обвиняя во всех несчастьях человечества комфорт и простоту современных бытовых условий?
Действительно, нередко в научных и научно-популярных изданиях можно встретить мнение, что ишемическая болезнь распространилась повсеместно и приобрела характер эпидемии именно с наступлением эпохи цифровых технологий.
А. М. Вихерт прямо указывает, что «…атеросклероз является как бы платой за неразумное использование возможностей современной жизни, за переоценку собственных биологических возможностей и забвение биологических потребностей человека». Сторонники упомянутого взгляда придерживаются теории, что малоподвижный образ жизни и пассивный труд тоже становятся неотъемлемой частью повседневной реальности. Из-за чего? Из-за развития высоких технологий и автоматизации большинства областей нашей деятельности. И в самом деле, еще в начале двадцатого века рабочий день сотрудника любого производственного предприятия сплошь состоял из регулировки мелких и крупных приводов, переключения рукоятей (как правило, тугих), отладки противовесов, маховиков и ремней, зажима тисками вручную различных деталей. Вся эта возня происходила при температуре воздуха, часто превышающей нормальную в несколько раз, потому что его рабочим местом был непосредственно цех. А в этом цеху происходил сам технологический процесс. Современный же рабочий сидит за пультом в чистой и оснащенной кондиционером операторской кабине. Он руководит процессом с помощью десятка мониторов и датчиков, и единственное, что требует от него приложения хоть каких-то усилий, это внимание и необходимость анализировать показания приборов. От силы, еще усидчивость, потому что пульты управления конструируются и монтируются с таким расчетом, чтобы все необходимые кнопки находились в пределах досягаемости рук оператора. Для более же широких траекторий перемещения создаются стулья с ножками на роликах…
В этой части приверженцы теории цивилизации правы — долгие (как минимум, принятые во всем мире за стандарт восемь часов рабочего дня) периоды неподвижности способствуют ожирению, развитию патологий деятельности сердечно-сосудистой системы и нарушению кровообращения. Место расположения целого букета проблем со здоровьем у современного человека то же, что и у ишемии.
Поэтому есть некоторые основания подозревать наличие связи между ее распространением и особенностями чересчур упрощенного технологиями быта. Слово «некоторые» здесь будет уместнее всего потому, что прямая взаимосвязь атеросклероза с ожирением так и не была доказана.
