Роды без страха - Дик-Рид Грентли (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Младенец появился очень быстро. Мне показалось, что в течение десяти последних минут ее ожидание переросло в любопытство. Ребенок родился, когда она была в положении полусидя. Женщина сразу же улыбнулась ему. Мое присутствие осталось незамеченным. Некоторое время младенец лежал на земле и кричал, затем она взяла его к руки. Крик было единственным, чего можно требовать с новорожденного. Я заметил, что пуповина была уже похожа на тонкий белый шнурок. Женщина перехватила ее пальцами где-то дюймов шесть ниже пупка и перерезал ее с помощью длинного ногтя, а может быть, и просто оборвала – я не разглядел. Затем она завернула младенца в тряпье, болтающееся у нее на плечах, посмотрела на мен и засмеялась. Приблизительно пять минут спустя схватки повторились, и с приложением минимальных усилий вышел послед очевидно, с незначительным кровотечением, так как следов крови я так нигде и не обнаружил. Я оставил женщину, поспешив в деревню выяснить, придет ли кто из ее родных помочь ей добраться домой. Люди в деревне лишь безразлично пожимали плечами, и я помчался назад туда, где оставил женщину. Я встретил ее с ребенком на руках на обратном пути в деревню.
Чувство счастья, радости и гордости матери в момент рождения малыша и его первый крик взволновали меня. Я никогда раньше не видел настолько быстро обескровленную пуповину. Отделение и выделение плаценты, казалось, произошло под воздействием радости, переживаемой матерью. Впервые в моей голове мелькнула мысль, что эта радость имела определенную цель м что этот идеальный физиологический процесс не был обыкновенным стечением обстоятельств. Все послеродовые кровотечения, синюшные недышащие младенцы, несокращающиеся матки, неотделяющиеся плаценты, которые мне довелось наблюдать, казались абсолютно чужеродными этим образцовым родам, которые прошли еще успешнее, чем я представлял себе в самые честолюбивые моменты жизни. Восторг, удивление, нежность и гордость созидания слились в едином порыве положительных эмоций, и под его воздействием рождение ребенка прошло просто безупречно.
Во время войны меня перевели из моего подразделения в Индийский кавалерийский корпус в качестве заместителя начальника медицинской службы. Один из чернобородых индийских офицеров как-то раз заметил, насколько я был усталым и вымотанным после работы с ранеными под обстрелом. Он подошел ко мне и вежливо предложил показать, как он и его люди преодолевают усталость – детально объяснив, как достичь полного мышечного расслабления. Впоследствии, очень часто я восстанавливался от стрессов именно так, как он учил меня – глубоко и спокойно дыша, стараясь полностью расслабиться на моем полуразвалившемся диване. Так как война близилась к концу, я начал задумываться о будущем и писал домой:
"Я не гожусь для того, чтобы быть рядовым практиком. Но то, что меня по-настоящему интересует, не пользуется большим спросом. Для такого человека, как я, было бы безумием поселиться в предместье. Для меня гораздо лучше найти место, где работа значила бы больше, чем просто получение денег за визит. Пусть не будет явных результатов, но я не буду перегружен личными, общественными и домашними обязанностями, которые мешают работе большей части хороших специалистов в провинции."
Несколько месяцев назад я раздумывал над всем этим, положив ноги на стол и выискивая в себе всевозможные недостатки. Затем я повернулся, взял номер "Нью Тестамент" и случайно прочитал статью Джеймса. Я сразу же понял, что не согласен с ним, мне было что ему ответить – вы ведь знаете мои основные принципы. Я уверен, что не самосовершенствование неизвестно для кого, а служение людям является единственным оправданием жизни. Да, да, я уверен в этом. И это знание оказывает на меня огромное подсознательное действие, управляя моими мыслями и направляя их течение. Я перечитал статью еще раз, продолжая спорить с самим Джеймсом! Для него важно только осознание того, что ты в силах творить добро. Но разве бездействие при этом не является большим грехом?! Для меня это именно так. Вы согласны со мной?
Второй раз я был ранен недалеко от линии фронта – во время футбольного матча! Несколько человек, включая и меня, с удовольствием гоняли мяч по небольшой ровной площадке невдалеке от линии досягаемости германских снарядов. Меня отправили в санчасть с переломом ноги, сокрушенной резким ударом в голень. Один из игроков целился в мяч, а попал по моей ноге. Однако на этот раз я выздоровел очень быстро – еще до того, как во Франции был подписан договор о прекращении военных действий. Меня перевели на должность нейрохирурга в госпиталь Ле Гавр, где я должен был аккуратно извлекать шрапнель из раненых голов.
Когда в 1918 году война, наконец, закончилась, переполняемый радостью возвращения к любимому делу, я вновь стал работать в лондонском госпитале в должности старшего акушера больницы. Я перечитал все мои записи о родах и снова начал пересматривать свои теории. Здесь, в больнице, я обнаружил те же самые контрасты, которые видел на континенте в Европе. Большинство женщин сильно страдали, но то там, то здесь встречались спокойные роженицы, которые не просили обезболивающего, которые, казалось, не ощущали сильного дискомфорта.
Было трудно объяснить, почему одни должны страдать, а другие боли не ощущают. Казалось, в самих процессах родов особой разницы не было; и те, и другие, прилагали большие усилия, временной фактор различался незначительно. Возможно, те, кто страдал, рожали в среднем чуть дольше, чем те, кто не ощущал неудобств. В те дни механизм боли был не настолько хорошо известен, чем теперь, и, естественно, мною было упущено многое из того, что не прошло бы незаметным в свете современных учений.
После долгих часов размышлений, сомнений и наблюдений я пришел к заключению, что главной отличительной чертой относительно безболезненных родов было спокойствие роженицы. Залогом нормального и естественного исхода событий была спокойная уверенность, почти что вера.
Таким образом, передо мной встал вопрос, какую же роль играют эмоции в естественной функции воспроизводства. Характер родов отвечает за эмоциональное состояние женщины или же, напротив, эмоциональный настрой несет ответственность за характер родов? Что первично, а что вторично? Может ли страх перед предстоящей болью запускать механизмы, вызывающие боль?
Страх ведь не обязательно ненормален; это – естественная защитная реакция. В минуту опасности страх, порожденный знанием, является стимулом, который подсказывает в зависимости от угрозы выход из ситуации. Например, если мы достаточно умны, то снижаем скорость, когда пересекаем опасные перекрестки. Имеет место и преувеличенное чувство осторожности. Будучи еще студентами университета, мы выслушали достаточно историй о "верхе предосторожности", таких, например, как та, в которой осторожный старик всегда, когда играл в крикет, надевав защитную экипировку вратаря.
При родах страх и ощущение боли дают толчок естественному защитному напряжению всего тела. К сожалении мышечное напряжение, вызываемое страхом, также влияет и на мышцы, закрывающие матку, что задерживает ход родов и вызывает боль. То, чему я был свидетелем в родильных палатах больницы, убедило меняв правоте мои предположений. Но в ушах у меня до сих пор звучит вод рос, заданный в Уайтчапеле: "Ведь не должно быть больно, правда, доктор?" Теперь, наконец, я знаю, как ответить на этот вопрос: "Нет, не должно быть больно".
Глава 15. Пророк без славы
Мне повезло, что после возвращения в лондонский госпиталь я работал некоторое время домашним врачом под руководством сэра Генри Хеда. Это был один из величайших пионеров неврологии, чьи работы помогли развиться целой отрасли науки, известной как психосоматическая медицина. Он доказал, что соматические и физические изменения в организме человека могут являться непосредственным результатом психологического состояния. Мне посчастливилось много беседовать с ним об этом. Наши беседы всегда приносили мне огромное наслаждение – в большей степени из-за увлеченности сэра Генри не только своей специальностью, но и искусством жить в целом. Мы много и интересно спорили, и я был поражен широтой его наблюдений за человеческими отношениями.
