Роды без страха - Дик-Рид Грентли (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Я поинтересовался у акушера, разве в его практике ему не встречались промежности, которые были достаточно эластичными и вытягивались так хорошо, что позволяли самому крупному ребенку пройти через нее безо всяких неприятностей и разрывов. Он ответил, что нет, не видел, потому что никогда не позволял женщинам дойти до этой стадии родов без уже выполненного разреза. Я подумал, что это отличный ответ и продолжил: "Могу вас уверить, что разрез промежности ускоряет роды всего лишь на 10–15 минут, и это плохо как для матери, так и для ребенка. Я удивлен, что вы верите в то, что разрывы неизбежны, потому что это не соответствует истине. Даже у первородящих женщин этого можно избежать, если правильно вести роды, если женщина будет спокойна и окружена заботой. Однако признаюсь, ваша аналогия с тараном меня позабавила".
Затем с места резко вскочил гражданин небольшого роста и взволнованно затараторил: "Но, сэр, вы должны принять во внимание, что в этой части Соединенных Штатов голова ребенка намного больше, чем это обычно бывает. А вот предполагать, что женщины выросли с более широкими выходными отверстиями родового канала, у нас нет оснований".
На это мне трудно было что-либо ответить. Я просто поинтересовался: "Итак, доктор, скажите, вы действительно думаете, что в вашем штате существуют социальные факторы, которые ставят ваших женщин в невыгодное положение при родах? Ну и как вы считаете, почему это происходит? Как же тогда быть с законом Юлиуса Вольфа, гласящим, что структура должна приспосабливаться к функциям?"
Он, не задумываясь, предположил: "Возможно, голова стала больше от того, что мозг более развитый."
Эта амбициозная концепция развития вызвала веселый смех, прокатившийся по всему залу. Я ответил: "Я не уверен, что смогу найти доказательства вашей неправоты, но мне как-то не хочется верить, что молодежь этой страны имеет распухшие головы еще до того, как рождается!" К счастью, все по-доброму восприняли мой юмор.
Американский профессор, ставший моим другом, объяснил мне: "На самом деле, разрезы на промежности проводятся не в 100 % случаях, а в 97. Оставшиеся 3 % приходятся на те роды, которые проходят так стремительно, что женщинам не успевают дать анестезию и сделать разрез".
Когда мы обсуждали этот вопрос более серьезно, я сказал, что, по-моему мнению, эластичность выходного отверстия родового канала зависит не от его характеристик, а от эмоционального состояния роженицы. Мы углубились в вопросы неврологии, защитной реакции организма, обсуждали спазмы, которые возникают у испуганных женщин. Ведь было уже широко известно, что если женщине проводится анестезия до того, как она перестанет бояться, то вполне вероятно, что промежность останется напряженной и после введения анестетиков.
Некоторые формы местной анестезии, такие, как эпидуральные инъекции, несомненно помогают в расслаблении промежности. Профессор одного из крупнейших университетов сказал мне, что после того, как он стал прибегать к эпидуральным инъекциям, он понял, что эпизиотомия – не такая уж необходимая процедура. Частота проведения разрезов промежности снизилась у него от 100 %, что наблюдалось при применении других видов анестезии, до 65–70 %.
Мы продолжали беседу о родах, обсуждали детали, в частности, поведение рожениц. Я был очень удивлен, что в США ребенка не поднимают и не дают в руки матери. Ведь сама природа призывает мать взять на руки своего ребенка, который только что появился на свет. Ведь очень легко проследить, как много впоследствии будет слез, и все только из-за того, что ребенка не отдали прямо в руки матери.
"Но, – продолжил я, – я думаю, нам всем еще есть над чем поработать. Вам, к примеру, нужно подумать, когда следует проводить эпизиотомию, а когда лучше воздержаться".
Что меня более всего поразило в этой в целом приятной беседе, так это то, как мало пожилых акушеров понимают детали процесса расширения шейки матки. О как часто я слышал, что выходное отверстие родового канала недостаточно велико для того, чтобы ребенок вышел без боли. Их так учили, и они действительно верят тому, что если женщина родила без нестерпимой боли, то это случай ненормальный, патологический. Когда подобное происходит, обычно приглашают даже студентов, чтобы они могли побеседовать с "этой странной женщиной".
Я еще раз указываю на то, что если женщина прошла правильную предродовую подготовку, то в 90 % случаев она сама отказывается от того, чтобы ей делали разрезы на промежности. Только в случае, если уздечка половых губ, маленькая мембрана, которая охраняет заднюю часть выходного отверстия, легко разрывается, должна быть проведена эпизиотомия.
Трудно даже предположить, какое отрицательное влияние имеет эпизиотомия на умы большого числа впечатлительных женщин. Обычно такие вещи не принимаются во внимание. Но так как я был не только гинекологом и акушером, но и уделял много времени изучению поведения женщин до, во время и после родов, то я сделал очень много интересных выводов.
Один из выводов – тот, что после эпизиотомии у определенного процента женщин развивается фригидность. Я встречал многих, кто был счастлив в браке лишь до того, как родился их первый ребенок. После родов у женщины перестает происходить набухание половых губ, желание становится менее захватывающим. Очень часто ко мне приходили молодые родители и спрашивали, почему же женщину покинул оргазм. Муж, конечно, тут же решает, что жена просто уже не любит его, она же мучается мыслью, что виновата в том, что они стали несчастны.
Если проанализировать эту ситуацию внимательно, то становится понятным, что она является следствием как физиологических факторов, так и психологических, фригидность может появиться от чувства обиды и не сбывшихся желаний. Все эти молодые женщины страдают от родовой травмы. Гинекологу трудно понять это, так как обычно ему кажется, что эпизиотомия – это простая, эффективная операция, полностью безвредная. Некоторые женщины говорили мне, что после того, как они несколько дней не могли сидеть на стуле, они будто бы потеряли в себе что-то и не знали, что делать – стыдиться себя, злиться на ребенка или извиняться перед мужем.
"Да, это ужасное состояние, – призналась мне одна из женщин. – Но знаете, что сказал мне мой гинеколог: "Не будьте дурой!"
Даже если нарушения присутствуют только в сознании женщины, результат может быть непоправимым. Она может решить, что наиболее сокровенная часть ее тела теперь уже не так привлекательна для мужа, что после рождения ребенка она уже не может сделать своему мужу интимный подарок любви. Я останавливаю на этом внимание, потому что мы часто не предполагаем, какие последствия влечет за собой медицинское вмешательство в физиологические функции и естественные законы природы. Мы должны помнить о потенциально возможном расстройстве психики женщины, мысль о котором с нашей мужской рациональностью может и не прийти нам в голову или же ошибочно казаться банальной. Я подчеркивал это и буду подчеркивать.
Когда я сел в машину, чтобы ехать обратно в гостиницу, мне пришел в голову вопрос: а интересно, в роддомах, к примеру, Голландии также предпочитают вмешиваться в естественный ход родов или нет? И вообще, велико ли различие отношения к мыслям и чувствам женщина различных странах? Естественно, я сразу же вспомнил о диких племенах Центрального Конго и о старой акушерке Буганде, которая пришла навестить меня вместе с местным офицером. Офицер уверял меня, что когда Буганда принимает роды, у нее не бывает раэрывов, за исключением патологических случаев. "Как, черт побери, у нее это получается?" воскликнул я. Он ответил: "Она дитя природы и понимает все от «а» до «я». У нее самой 15 детей!"
Мои последующие посещения роддомов США были, кажется, организованы так, чтобы успокоить мою раненую совесть акушера. В Кливленде, в Седаре Рапидсе, в Буффало, в Милуоки, Сиэтле, Нью-Йорке, Дейвере, Санта Фе и многих других больших городах я находил группы или даже целые роддома, которые отказались от механизации при родах, от сенсационного разгула материализма. Здесь женщин обучали и тренировали, готовя их ум и тело адекватно перенести всю запланированную законами природы программу, выполнить все ее требования. В этих городах мне всюду говорили о стремлении снизить частоту оперативного вмешательства при родах, об уменьшении рождения мертвых младенцев. Здесь не относились к матерям, как к больным, не злоупотребляли переливанием крови. Женщины проходили к родам без страха и тревог за исход. Один из молодых отцов рассказал мне, что все в роддоме относились к нему с заботой, ему даже показалось, что все внимание сконцентрировано только на его семье. Другой отец так прокомментировал события: "Я могу сказать только то, что нас окружили заботой и добротой". Наиболее ценно то, что такая атмосфера сочеталась с первоклассной работой акушеров. Так, переезжая с места на место, я убеждался, что у естественных родов становится все более и более приверженцев.
