Йога. Искусство коммуникации - Бойко Виктор Сергеевич (бесплатные серии книг .txt) 📗
Сегодня встречается довольно большое количество разновозрастных поклонников йоги которые, будучи дезориентированы мастерами «экстрима», ставят своей целью достижение наивысшей сложности, так называемого «полного совершенства» в практике асан. На мой взгляд, такой подход бесперспективен и ошибочен, а порой и просто опасен. К сожалению, между завершённостью и совершенством существует громадная, далеко не всеми видимая разница.
Нет ничего удивительного в том, что сложнейшие асаны йоги в исполнении людей, обладающих феноменальными физическими данными, которые дополнительно развиты многолетней личной практикой, смотрятся просто захватывающе. И многие стремятся именно к такому же уровню совершенства.
Не говоря пока о том, что любая поза, с виду являющаяся точной копией наисложнейшей йоговской асаны, может по сопутствующему состоянию сознания вовсе ею не быть, обсудим проблему совершенства вообще. Я помню, как на одном из семинаров ещё в девяностом году Фаеку Бириа был задан вопрос: «Можно ли руководствоваться в повседневной личной практике книгой учителя «Прояснение йоги?» Реакция была мгновенной и однозначной: «Никогда!» Последовал закономерный вопрос: «Почему?» Ответ: «Потому что эта книга — горизонт. Ею могут пользоваться только такие, как сам учитель. Если же это попробует делать обычный человек, такая практика убьёт его в достаточно короткий срок».
Всем, кого интересует чисто физическая сложность выполняемых асан, неплохо было бы поразмыслить как следует над этим однозначным мнением профессионала йоги, пусть не классической.
Устремлённость к тому, что ты считаешь совершенным, может быть и заблуждением, это лишь внешний облик чужого совершенства, которому тебе хочется соответствовать, за которым может ничего особенного и не скрываться, подобно тому, как прекрасным женщинам редко сопутствуют соответствующие, как бы анонсированные внешностью качества ума и души. Мощное наличие чего-то одного совсем не подразумевает пропорционального обладания остальным. Кроме того, есть ли у вас необходимые данные, время и ресурсы для стремления именно к такому варианту совершенства? А главное — в чём его смысл, если даже идёт речь только о внешней форме многих асан, которые любой циркач может освоить вообще без какого либо знакомства с йогой?
«Если вы спросите моё мнение, то я скажу, что совершенство для человека не только недостижимо, но и немыслимо, однако я уверен, что в каждом человеке скрываются гораздо большие возможности для совершенствования, нежели мы привыкли думать. Мечта о совершенном обществе так же несбыточна, как и мечта о совершенном человеке. Как мы можем ждать совершенства от общества, если мы до сих пор не приблизились к нему в самых простых отношениях — в супружеских, в дружеских, в отношениях между родителями и детьми? Если истинная любовь так редко встречается в семьях, в малых группах, то разве мы можем говорить о любви, связывающей миллионы людей?
Совершенствование даже одного индивидуума требует огромной психотерапевтической работы, которая может длиться долгие годы и только приблизит к совершенствованию, даст ему возможность для дальнейшей работы над собой. Мы можем рассуждать об инсайте, о прозрении или пробуждении, но мы должны отдавать себе отчёт о том, что мгновенная самоактуализация, стремительный переход из одного состояния в другое возможен, но настолько нетипичен, что на него не стоит особенно полагаться.
К этой же мысли постепенно склоняются и наиболее вдумчивые, и наиболее серьёзные организаторы психотерапевтических групп, групп встреч, групп личностного роста и эмоционального обучения, — все они пусть и нехотя, пусть через силу, но всё же начинают признавать, что самоактуализация не выражается формулой: «Бац — и готово!» (А. Маслоу, «Мотивация и личность», с.339- 340).
Завершённость — то, что свойственно по природе, а не из желания или представлений ума, это законченность, полнота, присущая тебе на самом деле, оптимальное, лучшее только для тебя сочетание качеств и свойств в их количественном выражении. И почти всегда путь к желаемому совершенству через умозрительные представления оказывается как раз уводящим от завершённости, от того, что именно те6е и нужно.
Сколько фанатиков рвали связки, сухожилия, мышцы, выворачивали суставы, стремясь любой ценой согнуться «как положено». Во что бы то ни стало! Сделаешь, как этот красивый парень на рекламном плакате, значит, и ты так же велик и непревзойдён. Дикое зрелище, когда малорослый и плюгавый субъект после специального недельного голодания натирает руки подсолнечным маслом: «Только бы получилась вот эта асана!» (Это не выдумка — личное наблюдение.) И когда он, наконец, надсаживаясь, заворачивает себя в желанную позу, глаза его становятся белесыми, пустыми, нечеловеческими — жалкая и жуткая пародия на совершенство!
Многие люди вместо того, чтобы продвигаться в действительно нужном, полезном и свойственном своей природе направлении, всю жизнь пробиваются только вперёд, к заветным идеалам, что часто приводит к катастрофе. Айенгар только один, как и Сид, их не повторить. И не нужно! У каждого, кто занимается йогой, есть свой личный уровень «айенгарства». И пытаться уравнять возможности разных людей даже по одному только телу бессмысленно и глупо, ибо сложность асан, приходящая в практике йоги естественно, без всякого насилия над телом, в бесконечной и постепенной динамике своего развития есть признак того, что вы действительно имеете дело с йогой, а не с её профанацией. Вы хотите стать такими же гибкими, как Сид либо Алина Кабаева? А почему бы тогда не повторить достижения Гарри Гудини или Беюшимина?
Не так уж редко встречаются люди с потрясающей гипермобильностью суставов, их мало, но то, что делают с телом Айенгар или Сид — для них вообще не проблема, такая же или даже ещё большая гибкость им присуща, и порой она является дефектом, мешающим жить. Чтобы достичь сбалансированности по телу и сознанию, этим людям порой приходится целенаправленно избавляться от подобной гибкости. Что же, считать их великими йогами от рождения?
На самом деле высокая двигательная мобильность тела есть всего лишь побочный результат, косвенный признак достоверной йогической практики, это нужно помнить постоянно. Если бесконечно работать в асанах только над гибкостью — рано или поздно как раз и возникают проблемы со здоровьем. Пределы того, что возможно достичь в асанах по своей воле, не совпадают с тем, что приходит естественно, через «действие не действием». Пытаться силой навязывать телу несвойственный ему, «чужой» уровень гибкости, это то же самое, что изменить, например, присущие параметры кровяного давления, — организм будет отчаянно сопротивляться бессмысленному покушению на одну из своих фундаментальных констант.
Сегодня в России и странах СНГ молодёжью нового поколения созданы и весьма активно пропагандируются школы и системы, ориентированные именно на внешний аспект телесного развития, который преподносится как единственная йога. Причём не на основе её традиционной внутренней технологии, которая никогда не рассматривала телесное развитие в качестве основной задачи, а с помощью смещения акцентов волевого использования различных внешних средств из её же собственного арсенала.
Причины подобного явления вполне ясны. На протяжении долгих лет официального запрета качественной информации о практической йоге в СССР не было. Поэтому, кроме повального стремления к «медитации», порой встречались люди, одержимые идеей развития гибкости, которую они считали главным признаком йоги, по существу больше ничего о ней не зная. Весь наличный смысл они приписывали тому, что находили в иллюстрациях популярной литературы, попадающей в Союз из-за рубежа.
Другими словами, те, кто сталкивался с общедоступными сведениями по йоге, всегда ясно могли увидеть её внешний «облик», но прочесть нечто весьма смутное о медитации, духовности, а также о чудесах, из этого проистекающих.
Поскольку настоящих учителей при социализме не было и в помине так же, как опубликованных первоисточников с дельными комментариями (А.Н. Зубков — не более чем популяризатор), то братские народы страны, где так вольно дышал человек, пытались постигать это древнее искусство как Бог на душу положит: кто с упором на тело, кто — на «дух». Чудеса с духом овладению и демонстрации особо не поддавались, но с телом — иной коленкор.
