Ночь «Вампиров» - Мартин Джордж Р.Р. (полные книги .txt) 📗

Джордж Мартин

Ночь «Вампиров»

Обращение передали в прайм-тайм.

Все четыре глобальные телесети и большинство независимых прекратили вещание. Раздался треск, с экранов исчезло изображение, и голос диктора объявил: «Леди и джентльмены, говорит президент Соединенных Штатов Америки».

Джон Хартманн был самым молодым президентом в истории США и, по мнению корреспондентов, самым телегеничным. Правильные черты лица, остроумие, ослепительная улыбка обеспечили Альянсу свободы большинство, пусть незначительное, в мучительных четырехэтапных выборах 1984 года. Благодаря политической проницательности Хартманна была создана коалиция между Коллегией избирателей и Старыми республиканцами, которая и протолкнула его в Белый дом.

Сейчас Хартманн отнюдь не улыбался. Выражение лица у него было суровое, мрачное. Он сидел в Овальном кабинете за столом, положив руки на бумаги, и глядел в них. Немного помолчав, он медленно поднял голову и устремил сосредоточенный взгляд темных глаз прямо в гостиные, где у экранов собрался его народ.

«Соотечественники! Братья! — сказал он твердо. — Сегодня наша нация стоит перед лицом самого опасного кризиса, равного которому не было за всю нашу долгую и великую историю. Час тому назад база американских ВВС в Калифорнии подверглась мощной и разрушительной атаке…»

Нападавшие разделились на две группы. Одна отключила сигнализацию и прожектора на высоком заборе под напряжением. Вторая выскользнула из мрака ночи и проникла в образовавшуюся брешь на территорию базы.

По чистой случайности одна система сигнализации все же сработала. Завыла сирена. Гарнизон проснулся. План бесшумного захвата базы провалился. Часть нападавших бросилась напрямик к аэродрому.

Кто-то выстрелил. Кто-то закричал. Сбитая с толку охрана, которая дежурила на посту у главных ворот, сунулась внутрь, но ее тут же срезало автоматной очередью и раскидало вдоль забора. По параболе пролетела граната, и ворота превратились в груду обломков.

«Атака была внезапной, хорошо спланированной и беспощадной, — продолжал Хартманн, обращаясь к нации. — Защитники базы оборонялись героически. В ходе нападения погибло около ста военных».

Электропитание вырубилось через несколько секунд после начала операции. Меткий бросок гранаты вывел из строя запасной генератор. Наступила темнота. Ночь была безлунная, небо затянуто облаками, без единой звезды. Тьму освещали только вспышки выстрелов да пламя взрывов у главных ворот.

Защита была беспорядочной и бестолковой. Разбуженные сиреной, солдаты повыскакивали из казарм и побежали к воротам, где, судя по всему, сосредоточились главные силы нападавших. Там завязалась перестрелка: стороны вели перекрестный огонь.

Командующий базой был тоже застигнут врасплох и растерян не меньше, чем его подчиненные. Много драгоценных минут упустили, пока в штабе сопоставляли факты и пытались построить хоть какую-то картину происходящего. Действовали, можно сказать, по наитию. Одно подразделение направили к Командной башне, другое — к арсеналу базы, третье — к самолетам.

Но большая часть гарнизона находилась у главных ворот, втянутая в жаркий бой.

Из арсенала притащили тяжелые орудия. Били минометы, загорелся кустарник за забором вокруг базы. Куски земли и обломки стволов то и дело взлетали в воздух от взрывов гранат. Укрыться от такого огня нападавшие никак не могли. Наконец под прикрытием дымовой завесы и слезоточивых газов отряд солдат выбрался за ворота и направился к вражеским позициям.

Там не оказалось ни единого человека — если не считать убитых. Нападавшие растворились в темноте так же неожиданно, как появились.

Сразу отдали приказ о розыске и погоне. И тут же его отменили. Потому что раздался новый звук, который перекрывал шум выстрелов и взрывов.

Это рокот реактивных двигателей.

«Напавшие бросили основные силы на штурм главных ворот базы ВВС, — говорил Хартманн. — Но несмотря на массированный характер, штурм ворот предназначался только для отвода глаз. Пока продолжался бой, небольшая группа террористов проникла на аэродром и захватила самолеты».

Лицо президента выразило напряжение.

«Подлинной целью террористов был захват бомбардировщиков дальнего действия и истребителей сопровождения. Бомбардировщики в соответствии с планом оперативного реагирования на случай коммунистической угрозы находятся в состоянии постоянной боевой готовности. Для отражения атаки противника они готовы к вылету в течение секунды».

Хартманн сделал выразительную паузу, посмотрел в свои записи и продолжил: «Наши военные действовали быстро и отважно. Их действия заслуживают самых высоких похвал. Они отбили у террористов несколько самолетов, а другие им удалось поразить при взлете. Однако, несмотря на мужественное сопротивление военных, террористы подняли в воздух семь истребителей и два бомбардировщика. Соотечественники! Друзья! Вынужден сообщить, что оба бомбардировщика имеют на борту ядерное оружие».

Хартманн снова сделал паузу. Овальный кабинет у него за спиной словно растаял, на экране остался только президент за столом на фоне белой стены. На стене неожиданно появились шесть хорошо известных лозунгов.

«Еще до завершения атаки мне в Вашингтон был направлен ультиматум, — сказал Хартманн. — В нем говорится, что, если в течение трех часов я не выполню условия террористов, на Вашингтон будет сброшена ядерная бомба. Эти условия вы видите перед собой на экране, — президент показал рукой. — Их так и называют: Шесть требований. Думаю, вам они известны не хуже, чем мне. Первое требование — прекратить помощь союзникам США в Африке и на Среднем Востоке. Второе требование — систематическое разоружение, которое означает разрушение нашей оборонной мощи. Третье — упразднить Чрезвычайные городские комиссии, которые поддерживают законность и порядок в городах. Четвертое — выпустить на свободу тысячи опасных преступников. Пятое — отменить ограничения на издание порнографической и антигосударственной литературы. И, наконец, шестое требование, — президент улыбнулся своей знаменитой ослепительной улыбкой, — это моя отставка с поста президента Соединенных Штатов».

Улыбка сошла с его лица и он продолжил: «Эти требования — формула гражданского самоубийства, верный рецепт развала страны и национального позора. Эти люди хотят вновь ввергнуть нас в пучину беззакония, анархии и вседозволенности. Мы оставили этот период позади и не дадим повернуть историю вспять. Все честные американцы не хотят этого. Однако, как вы знаете, существует маленькая кучка преступников, которые открыто высказывают эти требования. Они выражают политическую программу так называемого ФОРа — Фронта освобождения родины».

Фон за спиной у президента вновь изменился. Шесть требований исчезли, а вместо них возникла огромная фотография длинноволосого молодого человека с бородой, в черном берете и мешковатой черной униформе. Он был убит — в грудной клетке зияла огромная дыра.

«За моей спиной вы видите фотографию одного из участников сегодняшнего нападения, — пояснил Хартманн. — Как и все нападавшие, которых мы обнаружили, он одет в форму военизированного подразделения ФОР».

Фотография исчезла. Хартманн смотрел непримиримым взглядом.

«Факты говорят сами за себя. На этот раз ФОР зашел слишком далеко. Я не поддамся на ядерный шантаж. Заверяю вас также, мои друзья и соотечественники, что причин для паники нет. К жителям Вашингтона я обращаюсь отдельно: не бойтесь, друзья. Обещаю, что самолеты, захваченные пиратами из ФОР, будут обнаружены и обезврежены прежде, чем достигнут Вашингтона. Пусть лидерам ФОР это послужит уроком: они сделали большую ошибку, выбрав путь запугивания правительства. Слишком долго им удавалось сеять сомнения среди нас и ослаблять наши ряды, действуя в угоду тем силам, которые хотят поставить наш народ на колени. Не выйдет! Я не намерен им попустительствовать! Сегодняшняя акция может быть охарактеризована только одним словом, и это слово — измена. Все ее участники будут рассматриваться как изменники родины».