Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ) - Симонов Сергей (читаем книги онлайн txt) 📗

Симонов Сергей

Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть третья  

1. Миллион двести?

   В конце 1959 года вновь был поднят вопрос о необходимости дальнейшего сокращения Вооружённых Сил. Хрущёв размышлял над этой проблемой пять лет, с 1954 года. В ходе размышлений концепция предполагаемого сокращения неоднократно менялась, по мере развития событий и осмысления полученной информации.

   Из присланных Веденеевым документов Никита Сергеевич знал, что это сокращение армии на 1 200 000 человек, прозванное в народе «миллион двести», ударило по его репутации не только в войсках, но и в обществе в целом. Страна, лишь недавно едва выстоявшая в страшной войне, не поняла и не приняла столь масштабного сокращения. Особенно сожалели о самолетах, танках и пушках, отправленных под нож, хотя среди них были и уже устаревшие образцы, строившиеся в конце 40-х и начале 50-х большими сериями. Техника в середине 50-х развивалась стремительно. Образцы, ещё вчера считавшиеся «передним краем науки», через пять-шесть лет устаревали.

   Сокращение армии не было прихотью Хрущёва. Страна потеряла в войне более 20 миллионов трудоспособного, главным образом, мужского населения. Народному хозяйству остро не хватало рабочих рук. Приём сезонных рабочих из Китая и перевод сельского хозяйства на безнарядно-звеньевую систему Ивана Худенко, казалось бы, с лёгкостью могли решить проблему. Но лишь частично.

   И китайцы и вчерашние колхозники могли лишь перекрыть потребность в неквалифицированной рабочей силе. Квалифицированного рабочего – токаря, слесаря, фрезеровщика, сварщика – надо обучать несколько лет, пока он выйдет на квалификацию, достаточную для присвоения 5-6 разряда. А выпускаемая промышленностью продукция всё больше усложнялась, требовала участия всё большего количества высококвалифицированных рабочих.

   Тем не менее, вовлечение вчерашних крестьян в индустриальную экономику и использование китайских сезонных рабочих позволили уменьшить первоначально планируемое к сокращению количество военнослужащих. К тому же успехи авиации и флота во многом изменили мнение Хрущёва об их роли в современной войне. Да и сама «современная война» уже не представлялась ему однозначно ядерной и глобальной, как большинству генералов и маршалов.

   Ознакомившись с историей вопроса по присланным документам, в ноябре 1959 года Никита Сергеевич предложил те же статьи для осмысления маршалу Соколовскому, недавно возглавившему НИИ планирования и прогнозирования, замышлявшийся как советский аналог RAND Corporation.

   Василий Данилович попросил на тщательное изучение неделю. По истечении срока в кабинете Первого секретаря собрались для первоначального обсуждения руководители силовых структур: министр обороны Гречко, военно-морской министр Кузнецов и сам Соколовский. Вначале решили поговорить в предельно узком кругу «посвящённых», не втягивая в обсуждение никого из тех, с кем нельзя было бы подробно обсудить исторические перспективы.

   Хрущёв начал разговор необычно:

   – Прежде всего, Василий Данилыч, я должен ещё раз перед вами извиниться, за то, что в «той» истории отправил вас в отставку... – начал Первый секретарь.

   – Извиняться тут не за что, Никита Сергеич, – прямо ответил маршал. – Решения вами принимались, исходя из конкретной политической ситуации и на основе информации, доступной на тот момент. Глупостей было наворочено в нашей многострадальной истории немало, и не только вами. Надеюсь, что сейчас руководство страны подойдёт к проблеме более обдуманно.

   – Безусловно. Спешить и рубить с плеча не буду, – заверил Хрущёв. – Но мне не терпится услышать ваши выводы, Василий Данилыч.

   – Ну что ж, – Соколовский открыл свою папку с бумагами, не спеша достал листки с заметками. – Прежде всего хочу снова отметить стремительно возрастающую роль авиации, в том числе – авиации палубной. Даже при всей ограниченности бывших британских авианосцев, их появление в составе нашего флота заметно изменило соотношение сил. Теперь у нас есть возможность проецировать силу для защиты наших интересов в самые отдалённые регионы планеты. Пусть пока ещё эта возможность невелика, но недавняя операция в Гондурасе (АИ, см. гл. 04-18), вызвала шок у наших вероятных противников из НАТО. Я, с вашего позволения, прочитаю лишь несколько заголовков из западных газет.

   Соколовский поправил очки и прочёл:

   – Вот, пожалуйста: «Длинная рука Москвы», «Палубная авиация красных навела порядок в Латинской Америке», «Удар по борцам за свободу», «Прыжок через Атлантику»... И это только заголовки. Сами статьи тоже весьма показательны. Тон оценок, конечно, разнится, от сдержанного до панического, но в целом ясно, что НАТО такого развития событий не ожидало.

   – Что ещё более интересно, они не сразу узнали об участии нашей стратегической авиации и сначала решили, что удар был нанесён палубной авиацией с авианосцев. И лишь через несколько дней, обнаружив в джунглях остатки наших ракет Х-20, поняли, кто на самом деле припечатал британских наёмников.

   – Ещё очень показательно, – добавил адмирал Кузнецов, – вскоре после обнаружения обломков наши экипажи самолётов морской авиации отметили резко возросшую активность палубной авиации США над Атлантикой. Их стали очень плотно сопровождать. Постоянно регистрируется работа радиолокаторов, в том числе – самолётов ДРЛО WV-2 (морское наименование EC-121).

   – Американцы осознали, что проспали выход наших стратегических бомбардировщиков на рубеж атаки, и теперь отыгрываются на МРА, – пояснил Соколовский. – Они-то привыкли, что наши «стратеги» по большей части летают «из-за угла» – это лётчики между собой так Скандинавию называют. А тут наши экипажи прошли над Сахарой, и вышли в Атлантику с неожиданного направления. Вот НАТОвцы с американцами и всполошились.

   – Поставить противника в неудобное положение всегда приятно, – улыбнулся Хрущёв. – Но надо понимать, что они очень скоро постараются взять реванш, или хотя бы сравнять счёт. Мы должны быть к этому готовы. Конечно, пока ещё есть надежда, что после нашей встречи с Эйзенхауэром «холодная война» немного поутихнет, но сам факт покушения уже о многом говорит.

   – Верно, – согласился Соколовский. – Многое будет зависеть от того, кто возьмёт верх в окружении президента – «ястребы» или «умеренные».

   – Ладно, с этим ясно. Что ещё скажете, Василий Данилыч?

   – Думаю, уже понятно, что в современных условиях сокращать авиацию было бы неразумно, – продолжил Соколовский. – Она в последние годы неоднократно доказывала свою гибкость и широчайшие возможности, а с поступлением на вооружение сверхзвуковых бомбардировщиков товарища Туполева и перспективных образцов управляемого оружия, особенно новых ракет воздушного базирования, её потенциал возрастёт многократно.

   Я бы ещё отметил один важный момент: общее соотношение сил в авиации и количество подразделений, а также общая структура командования.

   Я имею в виду, что у нас в эскадрилье обычно 10 самолётов, в полку 3-4 эскадрильи, а именно полк является основной единицей. Если же посмотреть на США и НАТО, у американцев в истребительной эскадрилье 24 самолёта, основной единицей у них является авиакрыло – 3 эскадрильи по 24, итого 72 самолёта. Командир авиакрыла у них подчиняется непосредственно соответствующему командованию ВВС – Тактическому, Стратегическому, Командованию в Европе (USAFE).

   У нас же существует оставшаяся с войны многоступенчатая система подчинения – полк, дивизия, корпус, армия. Каждая ступень подчинения – это штабы и обслуживающие их подразделения, то есть, фактически – военная бюрократия, сама в боевых действиях не участвующая.

   Более того, прохождение докладов и приказов по растянутой командной цепи негативно сказывается на оперативности действий. То есть, любое важное донесение с уровня эскадрильи сначала проходит через командира эскадрильи, штаб полка, затем штаб дивизии, штаб корпуса, штаб армии, и только потом попадает на уровень штаба ВВС. Приказы аналогично путешествуют по этой цепочке сверху вниз. На каждом этапе происходит обработка информации, то есть, неизбежная при этом задержка. Как это сказывается на скорости принятия решений и исполнения приказов, да ещё при нашем имеющемся пока объективном отставании в средствах связи – представить нетрудно.