Тафгай. Том 8 (СИ) - Порошин Влад (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Ну это не нам с тобой решать. — Криво усмехнулся глава советского хоккея, у которого можно было прочесть на лбу, что парням предложат играть исключительно за Родину. — Сначала я это всё отвезу в ЦК, а ты жди вызова в Кремль. Это всё дело будет решаться там, на самом верху. Кстати, как команду предлагаешь назвать?
— Название сделаем стандартное — «Москва Ред Старз». То есть «Красные звёзды» из Москвы.
— Замечательно! — Обрадовался Андрей Васильевич и посмотрев на часы, протянул мне руку, что означало окончание моей аудиенции.
— А когда и с кем мы будем обсуждать состав будущей ледовой дружины? — Я встал и пожал крепкую ладонь бывшего хоккеиста ЦДКА. — Там в контракте прописаны обязательные члены нашей команды — Харламов, Коноваленко, Васильев, Боря Александров и я конечно же.
— Тебя вызовут в ЦК, там ты и всё и обсудишь. Ух и задаст тебе Тарасов за Харламова, ха-ха! — Загоготал товарищ Старовойтов. — Главное чтоб он тебя какой-нибудь железякой по голове не хряпнул, ха-ха.
— Разберёмся, — буркнул я.
«Сколько ждать мне этого вызова? — думал я по дороге в Лужники. — Неделю? Две? Месяц? Учитывая, что на Вашингтонский саммит Брежнев летит 18-го июня, то месяц — это крайний срок. В конце концов не я это предложил — покорять НХЛ. Да и получится ли? Большой вопрос. Для всех парней такой режим игр станет сложным испытанием».
В маленьком тренировочном катке «Кристалл» за прошедший сезон ничего не изменилось. Здесь был всё такой же грязный лёд, почерневшие обшарпанные борта, неудобные деревянные кресла на крошечных трибунах. Зато в этом месте царил самый настоящий дух хоккейного творчества, именно на этом катке наигрывались новые комбинации и создавались новые хоккейные сочетания. Всеволод Михайлович Бобров сегодня по традиции вёл тренировочное занятие в коньках и с клюшкой в руках. Кончено, за скоростями молодых здоровых парней он не успевал, зато некоторые элементы демонстрировал сам. Особенно нюансы касающиеся тактической грамотности — вход в зону атаки, выход из-под прессинга, игра в средней зоне.
— Привет, чемпионы! — Крикнул я хоккеистам, которые чего уж греха таить, работали сегодня без огонька, так как длинный сезон закончился и всем уже хотелось отдохнуть от наскучившего хоккея.
— Иван! — Заорали парни и, побросав свои занятия, тут же покатили к борту.
— Честно признаюсь, не ожидал, что вы выиграете чемпионат СССР! — Голосил я пожимая парням руки. — Составчик-то пока сыроват!
— Сам ты пока сыроват! — Захохотал Валера Васильев, признанный советской прессой лучшим защитником прошедшего чемпионата. — И вообще, ты за кубок Стэнли проставиться должен. А то как-то не по-русски получается.
— Вечером в «Юность» приходите! — Кивнул я. — И Валерке Харламову звякните, у меня к нему разговор.
— Ну-ка, что тут устроили! — Гаркнул Бобров. — Живо на лёд! Отрабатываем в ход зону. Первая тройка пошла! Здоров, — пожал мне руку Всеволод Михайлович, когда парни вернулись к своей хоккейной работе. — У Старовойтова был?
— Только что от него.
— Значит в следующем сезоне ты у меня забираешь Васильева и Александрова? — Старший тренер кивнул на молодого и перспективного форварда. — А я с кем останусь за чемпионство биться?
— Братья Голиковы и Саша Мальцев — это первая ударная тройка, Капустин, Жлуктов и Балдерис — вторая. — Невозмутимо ответил я. — Пару защитников, в качестве компенсации, Фёдорова и Куликова забери у «Спартака», из которого я никого с собой не увожу.
— Ладно, разберёмся, — пробормотал Всеволод Михалыч. — Меня один вопрос мучает — а нужно ли нам всё это дело? У нас свой хороший чемпионат. Суперсерию мы выиграли, что ещё для счастья надо?
— Счастье не заключается в сиденье на попе ровно. Счастье — это когда жизнь открывается новыми гранями и возможностями. Кстати, Суперсерию выиграли на-тоненького, и ты помнишь, чего нам это стоило. — Я нагнулся к уху Боброва и шепнул. — Вспомни, как я с матча сбежал, чтобы меня не посадили. Многое нам Михалыч нужно менять, — сказал я уже вслух. — Лига нужна своя как за океаном. Наша Советская Хоккейная лига, которая будет деньги зарабатывать для крайне недешёвого вида спорта. Арены нужны по 15 — 20 тысяч человек. Календарь на 80 матчей с плей-офф.
— Да кто играть-то будет? — Усмехнулся старший тренер. — В стране всего четыре команды хорошего уровня.
— Да подрастёт уровень, молодёжь подтянется. Кстати, практика показывает — самый большой прогресс хоккеисты достигают именно через игры на выбывание, когда организм максимально концентрируется. В СССР 240 миллионов, если верить последней переписи населения. Мы слишком много молодых талантов теряем, так как им негде себя проявить. Представь какую лигу можно забабахать: восточный дивизион — Свердловск, Челябинск, Усть-Каменогорск, Пермь, Казань, Уфа, Омск, Новосибирск. Центральный дивизион — Горький, ЦСКА, «Спартак», «Динамо», «Крылья Советов», «Химик», Ленинград. И западный — Рига, Минск, Киев, Варшава, Братислава, Прага, Берлин, Белград. У меня кстати в Чикаго играл Ваня Болдырев — уроженец Югославии, отличный хоккеист. И эту лигу надо сейчас создавать, дворцы большие строить, а не в 90-е годы, когда ворьё…
На этих словах я резко заткнулся, так как Бобров глянул на меня словно работник КГБ.
— Мечтаешь всё, ну-ну, мечтай. Куда пас даёшь⁈ Вон игрок открыт! — Крикнул Всеволод Михалыч одному из хоккеистов и сказал. — А если вот так хорошо подумать, то почему бы и нет? С чехами было бы интересно в лиге поиграть. Между прочим Рига в «Вышку» пробилась. Ты сейчас куда? Где остановился? Может в гости заглянешь? Поговорим в спокойной обстановке.
— Посмотрим, — пожал я плечами. — Сейчас съезжу в редакцию «Футбола-Хоккея», мне там обещали гонорар выплатить за несколько месяцев. Вечером подходите с женой в ресторан «Юность». А завтра можно я с твоими бандитами побегаю?
— Не можно, а нужно! — Улыбнулся старший тренер и дунул в свисток. — Когда твои американские гастроли накроются «медным тазом», тебе кроме «Динамо» идти-то некуда, ха-ха. Внимание! — Крикнул Бобров хоккеистам на льду. — Сейчас проведём двухсторонку и на сегодня закончили. — Затем Всеволод Михайлович протянул руку и сказал. — Ладно, давай до вечера.
Редакция еженедельника «Футбол-Хоккей», куда я кроме «Советского спорта» несколько материалов отправил из-за океана, находилась в исторической части Москвы на улице имени художника Архипова, которую в 90-е переименуют на какой-то церковный переулок. Газетчики, занимавшие весь первый этаж здания встретили меня примерно так же как и товарищ Старовойтов: «Смотрите кто пришёл⁈ Иван Тафгаев из НХЛ!» и так далее.
— Принёс небольшую статью про примерное экономическое устройство Национальной Хоккейной лиги. Если это вам конечно интересно, — сказал я в кабинете главного редактора Ивана Гавриловича Филатова, 54-летнего мужчины с породистым интеллигентным лицом. — А то у нас иногда в прессе такое пишут, что как будто там миллионеры бегают по льду. Это же полная ерунда. Я провёл 90 игр за сезон, у меня до сих пор всё тело болит, особенно по утрам.
— Ну скажем так, получают там хоккеисты деньги не маленькие, — возразил мне редактор еженедельника, который зенитчиком прошёл всю войну и был известным борцом с договорными матчами, из-за чего в 80-е будет уволен из редакции.
— Не получают, а зарабатывают своим потом и кровью. Мой друг, капитан «Блэкхокс» Стэн Микита жил с приёмными родителями в семье среднего достатка, а теперь богатый и уважаемый человек в Чикаго. Он сам себя сделал. Разве не в этом заключается высшая человеческая гордость?
— Высшая гордость советского человека — это служение делу построения коммунизма, — буркнул недовольно Филатов, просматривая мой материал.
— А это как? Ты значит всю жизнь вкалываешь за копейки, почти все результаты своего труда отдавая в какие-то фонды, где сидят люди, которые якобы знают как построить коммунизм, а потом на старость лет, ты нищий и больной смотришь, что ни хрена не построено, а деньги тупо украдены, так? В этом гордость?
