Против течения (СИ) - Рогов Борис Григорьевич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .TXT) 📗
Такси на привокзальной площади отсутствовали.
Мне пришлось идти в сторону бульвара, ловить тачку и подгонять её к вокзалу. Наша Мила, похоже, плохо разбирается в обычной жизни собственной страны.
Предложенная тактика увенчалась успехом. Уже через десять минут мы мчались сквозь темноту ноябрьской ночи в венце из подсвеченных брызг. Уже через десять минут таксист, получив десятку, услужливо помогал нам занести чемоданы под козырёк у подъезда. Яркий свет фонаря на три метра вокруг разгоняет унылую пелену дождливой ночи. Кто бы мог подумать три месяца назад, что в жаркой Болгарии возможна такая мерзкая погода?
Людмила приехала раньше нас и стояла в подъезде. Мокнуть на холодном ветру при её плохом здоровье было опасно. После аварии 1973 года, проблемы со здоровьем преследовали её постоянно.
— Пойдёмте, я покажу ваше жилище. — Людмила быстрым шагом поднимается по лестнице.
Домик — чистая, современная пятиэтажка с большими балконами. По ограждениям вьются голые кривые стебли виноградной лозы.
Я хватаю чемодан и рюкзак, Ленуся — второй, и мы мелкой рысью скачем за мадам Живковой. Недаром у неё такая фамилия. Несмотря на болезненность, она подвижна и легка на подъём.
Квартира встречает нас запахом пыли и какой-то парфюмерной отдушки. Центральное отопление включили, а окна запечатаны, поэтому в квартире очень душно. Щелчок выключателя, и перед нами во всей первозданной красе предстаёт большая прихожая. Из мебели в ней только скромная вешалка около входной двери.
— Вот тут вы и будете жить весь будущий год — выдыхает немного сбившаяся с дыхания министр культуры НРБ.
Как-то я ожидал большего от штаб-квартиры министерства культуры. На версальскую роскошь не рассчитывал, конечно, но на комплект мебели, утвари и постельного белья всё-таки надеялся. На кухне стоял стол и чехословацкая электропечь «Azimut» без духовки и всего с двумя конфорками. Ни шкафов, ни полок для посуды, ни самой посуды в наличии не наблюдалось.
— Мила, а чайник в этом убежище отшельника есть? — решилась спросить моя Леночка, как главная хозяйка.
— Должен быть. Извините, мне так неловко за наших хозяйственников. Я тоже виновата, не проследила. Давайте посмотрим, что тут ещё есть. Вы за ночь составите список, утром передадите его мне, и кое-кто будет наказан.
— Может не надо никого наказывать? Может, Людмила, вы лучше нам денег займите, хотя бы левов триста. Потом по остаточной стоимости примете под опись на баланс. — Я решаю, что не стоит тратить собственные деньги на вещи, которые мы не сможем увезти домой. — Вот и получится у вас полностью оборудованная квартира, а у нас нормальные бытовые условия.
Чайник нашёлся в ванной, а у нас с собой была и заварка, и сахар, и печенье московское, поэтому организовать скромное чаепитие нам всё-таки удалось.
— Мила, а можно небольшую просьбу?
— Конечно, постараюсь исполнить, если реально небольшую.
— Вы председатель комитета по культуре. Правильно? Нет ли у вас в комитете какой-нибудь должности для Лены. Помощник секретаря, делопроизводитель или что-нибудь ещё подобное. Друзей или даже просто знакомых у нас в Софии нет. А на работе она и язык быстро освоит, и друзьями обзаведётся.
— Хорошо, думаю, что смогу вам в этом деле помочь. Плохо, что она по-болгарски не говорит.
— Я к языкам способная, — тут же вклинивается в разговор Ленуся, — обещавам овладяване на езика, за нова година [188]. — Вдруг на болгарском выдаёт моя любимая.
Мы с Людмилой от неожиданности начинаем громко хохотать.
— Извините, я что-то не то сказала? — Леночка смущена.
— Нет, всё правильно, — подавив смех, отвечает Людмила, — просто я не ожидала, что русская девушка будет учить болгарский. Никто из моих русских знакомых никогда не считал нужным знать болгарский.
Поговорив ещё немного о бытовых вопросах, о способах связи, о посреднических контактах, Людмила наконец, оставила нас вдвоём.
Утром нас разбудил звонок в дверь. На пороге стоял невысокий плотный мужичёк с лицом пожилого Пьера Ришара, с небольшим коричневым пакетом в руке.
— Добро утро! Профессор Георгий Лозанов, к вашим услугам — на чистом русском языке представился он. — Мне Милка сказала, что вы тут поселились, и что у вас бытовые проблемы, вот, деньги вам передала… Сказала, что на работу сможете выйти только в понедельник. А мне было очень интересно с вами, Борис, познакомиться лично, поэтому не утерпел, извините…
— Здравствуйте, товарищ Лозанов, рад вас видеть. — Я забираю пакет и передаю его жене, — проходите на кухню, сейчас сами увидите наши «бытовые проблемы».
Лозанов, поняв, что нам сейчас хочется не разговоры разговаривать, а побыстрее заняться обустройством, рассказал о ближайшем хозяйственном магазине. — Вы всё сможете купить, там любые товары для дома продаются. — Поделился профессор опытом.
— Вот здорово! Профессор, а у вас нет должности для девушки без специальности? — Леночка решила проявить инициативу. — Я тоже хочу у вас в институте работать. Ведь суггестопедия [189] это так интересно!
— Леночка! Вы знакомы с суггестопедией? — Лозанов искренне удивлён и обрадован.
— Да, я читала о вас в «Комсомольской Правде», меня очень заинтересовал и сам метод и перспективы его применения. Может быть, вам взять меня в качестве пресс-секретаря? Есть у вас отдел для работы с прессой?
— Хм-м-м, такого отдела у нас в институте нет. Его нет даже в Университете, но действительно, это кажется странным, заниматься внушением и не иметь инструмента воздействия на общество… Отдела нет, но он будет! Я всё-таки директор института. Должность пресс-секретаря я тоже специально для вас пробью. А пока будете числиться моим референтом. Но болгарский язык, пожалуйста, освойте!
— Ура! — Закричала Леночка, — товарищ Лозанов, можно я вас поцелую? Ни за что бы не подумала, что буду с вами работать.
Лозанов, довольный до невозможности, покидает наш приют, пообещав встретить в понедельник в институте, как новых сотрудников.
В пакете оказывается пачка в тысячу левов.
— Милка, похоже, действительно не знает цену деньгам, — я довольно потираю руки в предвкушении приятных хлопот с покупкой всякого домашнего барахла.
За один день нам, конечно, не удалось справиться с обустройством, но к понедельнику квартирка выглядела, как в модном дизайнерском журнале. При этом мы ничего не выбрасывали, чтобы не создавать у хозяев ощущения излишней расточительности. Это же болгары. Они про габровцев анекдоты сочиняют, а сами такие и есть.
ГЛАВА 20. ФОНАРЬ ПОД ГЛАЗОМ ДИОГЕНА
На эту субботу Тодор Живков пригласил в Болгарию всех, кого он посчитал нужным, для информирования о ходе операции «Пророк». Компания подобралась небольшая. Кроме Живковых, от Болгарии присутствовали профессор Лозанов и генерал Добри Джуров. От Румынии — Елена Чаушеску, от Югославии — внук диктатора Тито — Йошка Броз, и от Албании — Агнес Бояджиу, известная в мире как Мать Тереза.
— Друзья, сегодня прекрасное, почти весеннее утро. Скоро закончится этот странный год. Пока всё идёт в рамках допустимого. Около полутора месяцев идёт операция «Пророк». Мне хочется поделиться с вами некоторыми предварительными итогами.
Уважаемый профессор, — Живков повернулся лицом к Лозанову, — давайте начнём с вас. Вы у нас ближе всех к исследуемому феномену. Доложите о ходе дела, мы вас с удовольствием послушаем.
Лозанов поднялся, неторопливо высморкался в огромный платок, извинился, спрятал платок в карман пиджака и на мгновение задумался, подняв глаза к потолку.
— С двадцать седьмого ноября к нам в институт на должность старшего научного сотрудника был зачислен товарищ, которого мы все называем — «Пророк». Был проведён ряд экспериментов над его психикой. В первую очередь это гипнотическое и суггестивное воздействие. Мы провели опыты по ретроградному внушению, в результате чего подопытный рассказал о серии сновидений, интересующего нас плана. Конкретные описания этих сновидений я приложил в отдельной записке.
