Великий диктатор. Книга вторая (СИ) - "Alex Berest" (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT, FB2) 📗
— Мы здесь живём, и я не хочу выносить сор из избы на общее обозрение, — грустно сказал дед Кауко.
— А по-моему, кто-то струсил на старости лет, — едко подколол деда дядя Каарло. — Мне помнится, когда повадились ловить рыбу сетями в нашем озере, ты вызвал уездную полицию, и общество даже не дёрнулось что-либо предпринимать.
— Так я это и предложил! — поддержал брата мой отец. — Я не вижу здесь никакой проблемы. Это мы, наоборот, им можем создать проблему. Ведь как-то же общество жило до того как мы построили завод?
— Деда, а что они хотят, конкретно? — влез в эту перепалку и я.
— Они хотят выкупать кирпич по старой цене. По одной пенни за штуку.
— А давайте их надурим! Согласимся с их требованиями, но поставим свои условия!
— И какие? Ну-ка, внучек, что ты там надумал? — дед спросил у меня это на полном серьёзе, без его всяких издевательств и кривляний.
— Вся доставка в сторону Улеаборга — только на железнодорожном транспорте. Пусть цена будет пенни за кирпич и назначим ещё два пенни за провоз. Вот и всё! Всё и останется как было раньше.
— Ха. Хитро! — восхитился отец и тут же попытался подлить в мои «сливки» дёгтя. — А если они в сторону Кийминки повезут? Продавать по одному пенни?
— Да. Именно. Всё равно в той стороне населения мало и спрос не такой большой. Пусть возят.
— А если они повезут через Кийминки на Хаукипудас и оттуда в Улеаборг? — всё не унимался мой папаша.
— Крюк в четыре мили (60 км)? Да пусть везут! Два дня пути на тяжёлых фурах, по убитой дороге — и всё ради пяти-десяти марок выгоды? Пусть мучаются. Мучают и убивают своих лошадей, глядишь, безлошадными останутся и пойдут к нам глину копать. А если повезут из Хаукипудаса в Улеаборг не по железной дороге — то нарушат договор! И тогда, можно будет с ними спокойно разорвать договор! Только все условия надо на бумаге оформить в виде договора.
— Идея прекрасная, племяш, но у меня не хватит вагонов на подобное разделение, — пожаловался дядя Бьорк.
— Вот! Ещё одно условие! Если они захотят скидку в пенни на кирпич, пусть покупают свои вагоны. А за то что их вагоны будут стоят на наших рельсах, мы тоже будем ими пользоваться.
В кабинете повисла тишина, народ сидел и молча переглядывался.
— Есть ещё какие предложения? — наконец нарушил молчание дед Кауко. — Нет? Ну, тогда попробуем план, предложенный Матти.
— И зачем было нас отрывать от работы? — проворчал дядя Тапио, выбираясь из-за стола. — Мог бы и сам сначала у мелкого его идеи узнать. Что ты вечно всё до последнего тянешь, интриган хренов?
— Дядя Тапио! Так я и ничего не знал об этой проблеме, пока дед её здесь не озвучил, — решил я прийти на помощь деду.
— Я об этом и говорю, Матти, — подошёл ко мне дядька и взъерошил мои волосы. — Что в твоей голове прям столичный сенат. И его, этот сенат, надо использовать раньше, а не тогда, когда в жопу петух клюнет! Отец, возникла проблема, сразу её нам озвучь! Ведь мы же клан всё-таки!
Глава 5
Глава 5
— А он точно, того? А? — спросил у меня Микка, сидя на самом верху сверлильного станка и опасливо косясь в сторону остатков двигателя.
— Гарантирую! — я подошел к груде железа и слегка пнул её ботинком. — Видишь? А ты чего ржёшь? — перевёл я внимание на угорающего от смеха Мауно Уотила.
— Ха-ха-ха, — и не подумал останавливаться мой работник. — Как он взлетел на станок! А? Ха-ха-ха! Ну чистый обезьян! Уха-ха-ха!
— Если бы это железо на тебя поскакало, то ты тоже бы взлетел, — с нотками обиды проворчал мой кузен. — Да помогите мне! Я тут за что-то штанами зацепился и слезть не могу!
— Ха-ха-ха! — зашелся в новом приступе смеха первый пионер Улеаборга, а я, ухватив скамью, поволок её к сверлильному станку чтобы помочь мелкому слезть.
Первый собранный нами двигатель проработал всего две минуты с небольшим. А затем, наверное поймав клина, подскочил на верстаке и, раскидывая кирпичи, которыми был обложен, поскакал в сторону моего кузена. Надо отдать мелкому должное, он не растерялся, а той самой обезьяной, которую упоминал Мауно, взлетел на сверлильный станок.
Сам по себе сверлильный станок был низким, так как был горизонтальным. Но занимал он места много, и мы поставили его «на попа». Вот на эту, получившуюся нашими стараниями трехметровую конструкцию, Микка и взлетел, по-моему, даже не используя рук.
О том, что нам может потребоваться стенд для испытаний и обкатки, я вспомнил слишком поздно, когда мы пытались при помощи ручного привода хоть немного обкатать двигатель. По-хорошему, мне надо было его отволочь на один из наших заводов и там, подключив к приводу паровой машины, обкатать хоть пару дней. Но меня победила лень. И мы с пацанами, обложив движок фирменными зелёными кирпичами с клеймом «TH» (Tiili Huhta), запустили его.
Обидно, конечно, что надо теперь всё начинать с начала. Но главное — это то, что он всё-таки заработал. И это очень хорошо. Начало, как говорится, положено.
При моей помощи Микка спустился и пожаловался:
— Я ногу поцарапал, сильно, — и задрав штанину, продемонстрировал свежую и довольно глубокую царапину.
— Сейчас «зелёнью» (vihreä) смажу, — пообещал я и направился к комоду, в котором у меня была аптечка.
Один грамм сухого анилинового красителя я разбавлял в ста миллилитрах пятидесятиградусного медицинского спирта. Спиртометр я так и не смог найти, поэтому использовал уже готовый спирт из аптеки.
Получившийся у меня путём опытов раствор, я стал испытывать на себе и на Микке. Царапины и раны он заживлял неплохо. А так как в финском языке не было такого слова как «зелёнка», я просто назвал получившийся препарат «зеленью». Но я всё равно был уверен, что где-то ошибся в расчётах, и с нетерпением ждал возможности съездить в Гельсингфорс, чтобы озадачить дальнейшими опытами своего двоюродного брата Томми, мечтающего о карьере химика.
Дед Кауко, как обычно, не сдержал своё слово и увёз оба баллона с красителем в столицу, дав мне отсыпать на опыты не больше четырёх фунтов порошка. Ну, я его особо в этом и не винил. Всё-таки любые анилиновые красители были очень дорогостоящим материалом. Вот только зачем он по-началу обещал отдать мне целый баллон, я так и не понял.
— Только немного. Она жжётся, — расстроился мой кузен и принялся закатывать штанину чтобы освободить доступ к ране.
— Что за «зелень»? — поинтересовался у него Мауно.
— Лекарство для заживления ран. Специально для использования летом в лесу. Зелёная же, — пересказал он нашему приятелю сказку, которую я придумал для мелкого. — Для маскировки, чтобы никто не увидел, и животные кровь не учуяли.
— О как! — поразился первый пионер Улеаборга. — А для зимы будет белая?
— Нет, поверх раны обработанной «зеленью» будет наматываться белый бинт, — пояснил я мальчишке, попутно нанося раствор на царапину Микки. — Так и не видно будет, и теплее.
— О! А летом можно зелёный бинт использовать, — проявил чудеса смекалки Мауно.
— Да. Именно. Молодец, Мауно! Хорошая придумка!
И закончив возится с ногой кузена, запряг всех на уборку, так как из расколовшегося корпуса уже натекла изрядная лужа масла и остатков бензина из крохотного жестяного бака. Слава Богу, что ничего не загорелось и обошлось без пожара.
Кто бы мог представить, что найти бензин в нужных количествах в нашей губернской столице — почти невозможно. В шести аптеках мне удалось разжиться только примерно двумя литрами этой горючей жидкости, продаваемой за неприличные деньги. В основном, в склянках, объёмом в полгоршка (483 грамма) — как антисептическое средство и средство для снятия зуда у младенцев. А ведь в Гельсингфорсе бензин уже продают в больших жестяных банках, как топливо для паяльных ламп и примусов. Надо будет заказать.
Но сначала нам предстоит разобрать этот металлолом и выяснить, что стало причиной аварии. И самое главное, надо организовать нормальный испытательный стенд и растрясти деда Кауко на небольшой паровой двигатель и динамометр. И было бы неплохо поставить в моей мастерской или кран-балку, или простой блочный подъёмник. А то скоро пупок развяжется тягать это железо.
