Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗

В следующее мгновение она закрыла глаза в сладкой истоме и закусила нижнюю губу. Неудивительно, так как мой указательный палец погладил её набухший сосок, который покрылся пупырышками и стал ещё твёрже.

На следующий день снова созвонился с Нечипоренко, а чуть позже занёс ему партитуры очередных песен.

– Да у вас песни рождаются просто как из рога изобилия, – выдал он при очной встрече.

– Ничего не могу с собой поделать, муза – она такая, требует немедленного выхода в виде нот и слов, – скромно улыбнулся я в ответ.

Идея с альбомом, которую Полина донесла до руководителя ансамбля, пришлась тому по вкусу. У коллектива набралось как раз десятка полтора своих песен, среди которых мои смотрелись настоящими жемчужинами. Думаю, если и удастся выпустить диск, то брать его будут из-за песен «Аист на крыше», «Этот город», «Я не могу иначе» и «Влюблённая женщина». Эти песни я презентовал «Свердловчанке», хотя некоторые уже исполнялись с оркестром Силантьева. Но тот нее спешил выпускать диск, в который они могли войти, я интересовался этим вопросом в последнюю нашу встречу, так что если «Свердловчанка» решит разродиться пластинкой, то я с удовольствием разрешу записать и мои вещи. А если бы ВИА имел солистов-мужчин (в «Свердловчанке» они все только подпевали на бэке), то и «Мой адрес – Советский Союз» тоже им бы отдал.

Однако для начала необходимо сделать хотя бы демозапись, которую можно будет показать руководству «Мелодии». Ну или тем, от кого напрямую зависит, кому повезёт быть напечатанным в виниле, а кому нет. А ведь там ещё и очередь, в моей голове засела вычитанная когда-то информация, что исполнители и коллективы годами ждали, когда их диски напечатают.

Для начала хотя бы нужно записать полноценный магнитоальбом, чтобы уже можно было показать товар лицом. И записать на хорошую аппаратуру. Я не поленился, наведался в филармонию, и пообщался с руководителем коллектива Алексеем Михайловичем Царёвым. Тот сказал, что у них всё есть для записи, кроме многоканального магнитофона. В филармонии есть только «Тембр-2», переделанный в 4-канальный, но качество записи было так себе. В принципе, по его словам, битлы начинали на 2-дорожечных, потом перешли на 4-дорожечные, а с 1968 года писались уже на 8-дорожечных. Вот в идеале записаться бы на 8-дорожечном магнитофоне, но такой имеется вроде бы только на областном радио в единственном экземпляре.

– Не дадут на пару дней? – спросил я.

– Вряд ли.

– А если к ним заявиться и записаться в их студии?

– Н-не знаю, – пожал тот плечами. – У меня на радио знакомых нет.

– У меня тоже, – вздохнул я. – Но попытаться можно.

Радийщики занимали одно здание с телевизионщиками на Луначарского-212. С директором областного радио я решил не встречаться. Это было чревато долгими бюрократическими проволочками с оглядкой на партийные органы и вышестоящее начальство… Гораздо проще и быстрее работать с непосредственным исполнителем. В данном случае звукорежиссёром. На вахте удалось выяснить, как его звать, и номер телефона. Можно было позвонить с висящего тут же на стене по внутреннему номеру, что я с удовольствием и сделал.

– Осипов слушает, – буркнуло в трубке.

– Валерий Митрофанович? Добрый день! Вас беспокоит Евгений Покровский. Слышали о таком?

На том конце провода повисла пауза. Секунд десять спустя ответили:

– Вроде что-то слышал… Кажется, какой-то Покровский на нашем телевидении в сюжетах проходил. Боксёр, композитор… Не вы ли это часом?

– Часом я, – на моём лице непроизвольно появилась улыбка. – Могу я с вами пообщаться с глазу на глаз?

– А вы где?

– Я внизу, с вахты звоню.

– Тогда сейчас спущусь.

Осипов со своей блестевшей залысиной, пожелтевшими от табака усами и очках в роговой оправе выглядел лет на сорок с лишним.

– Пойдём на улицу выйдем, я выкурю дежурную папироску.

Вышли. Он достал из кармана пачку «Беломора».

– Будешь?

Как-то органично он перешёл на «ты», а я, уже вжившись в образ 22-летнего парня, такого панибратства позволить себе не мог.

– Нет, спасибо, не курю.

– Ах, да, спортсмен же…

Он постучал папиросой о поверхность пачки, сунул «беломорину» в рот, чиркнул спичкой, затянулся, выпустив в воздух струю сизого дыма.

– Ну, что у тебя стряслось? – наконец спросил он. – Зачем я тебе понадобился?

– Слышали про вокально-инструментальный ансамбль «Свердловчанка»? – ответил я вопросом на вопрос.

– Не припомню.

– А песни «Аист на крыше» и «Этот город», «Я не могу иначе»?

– Так их вроде как эта… как её… Полина Круглова исполняла по телевизору?

– Она и в «Свердловчанке» их исполняет. Кстати, мои песни, – скромно добавил я.

– А-а, понятно, – в глазах Осипова мелькнуло что-то похожее на уважение.

– Так вот «Свердловчанке» нужно записать магнитоальбом, а у них нет соответствующей аппаратуры. Вернее, многоканального магнитофона, который, по слухам, имеется у вас.

– Имеется, – кивнул тот, пыхнув папиросой и не выказав особого удивления. – Четырёхдорожечный TEAC A-4010 от японской компании «Tascam». Только я на руки не могу дать, вещь импортная, казённая, мне за неё потом всю жизнь расплачиваться.

– Так и не надо. Они сами к вам придут, вместе с инструментами. И вас не обидим. Хоть этим делом, – я оттопырил большой палец и мизинец, – в количестве ящика, хоть деньгами.

– Да вы что?! – Осипов посмотрел на меня, как на умалишённого. – Только концерта мне на рабочем месте не хватало. Хоть студия и звукоизолированная, но целый ансамбль… Писался у меня как-то дуэт, но они пришли с акустическими гитарами.

– Можно в выходные, когда начальства на работе не бывает. В воскресенье, например.

– В воскресенье с утра ведущий приходит на новости. Потом, правда, до утра понедельника никто не появляется, я сижу или мой сменщик до вечера, следим, чтобы приёмник работал без сбоев. Но тот же директор, случается, заходит. Живёт он рядом, а дома ему с женой скучно, уйдёт типа погулять – а сам к нам. Проверяет, вроде как… Да и вахтёр может проболтаться. Разве что чекушку ему налить… Нет, опасно.

Он покачал головой и выбросил окурок в стоявшую рядом урну.

– И что же делать? Вся надежда была на вас.

Осипов задумчиво поглядел вдаль, в сторону устремившейся в небо, как готовый к взлёту космический корабль, телевышки.

– Одного дня хватит для записи? – наконец спросил он.

– Думаю, если постараться, то да.

Правда, подумал я, выдержат ли голосовые связки Полины. Но это уже другой вопрос.

– В это воскресенье мой сменщик дежурит. Я могу попробовать взять магнитофон на один день домой, вроде как показать знакомому мастеру, сказать, что что-то внутри заедает. А сам к вам… У вас помещение-то есть с нормальной звукоизоляцией?

– Должно быть, думаю, в целой филармонии можно найти.

– Ну тогда записывай мой домашний телефон, позвонишь в субботу днём, скажешь, соберутся твои музыканты в своей филармонии или нет. Я в воскресенье могу прямо с утра. И по цене… Сто рублей за день аренды пойдёт?

В его голосе что-то дрогнуло, видимо, он не рассчитывал на то, что я соглашусь на такую сумму, и думал, что проситель начнёт сбивать цену. Но я его в этом плане разочаровал.

– Нормально. Аренда в вашем присутствии с 9 утра до 9 вечера.

– Договорились.

– Кормёжкой обеспечу, – добавил я.

– Сразу видно дельного человека… Кстати, магнитофон работает на 7-дюймовых катушках. Есть они у вас?

– Честно говоря, не в курсе.

– Выясните тогда, если что – могу прихватить несколько штук по пятёрке за экземпляр. Японские, «Sony», – со значением добавил он. – Для себя откладывал, мог бы и за десятку каждую продать, но ради хорошего дела, так уж и быть, сделаю скидку.

Как ни странно, звукоизоляционной комнаты во всей филармонии так и не нашлось. До воскресенья оставалось два дня, и я выдвинул идею обклеить репетиционную кусками поролона. Именно так была обеспечена звукоизоляция в одной из студий, где мне довелось побывать в прошлой жизни. Материальные расходы я взял на себя, другой вопрос – где взять поролон? Логичный ответ – в хозяйственных магазинах. Я там его и взял, правда, чтобы набрать достаточное количество – пришлось объехать четыре магазина, все, что знал таксист. Рулоны волнистого и гладкого поролона забили не только багажник, который не хотел закрываться (так и пришлось ехать с открытым, притянутым к заднему бамперу проволокой), но и всю заднюю половину машины, что начисто лишило водителя обзора с помощью салонного зеркала.