Гибель титанов. Часть 1 (СИ) - Чайка Дмитрий (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Ты хочешь создать символ для всей страны, отец? — почтительно спросил Берислав, который ел немного и быстро, потому как к еде был довольно равнодушен. Его брат, по привычке, усвоенной в Сотне, управился еще быстрее и теперь ждал десерт.
— Хочу, — кивнул Самослав. — Он должен будет показывать нашу мощь.
— Дракон! — азартно крикнул Владимир, который чуть ли не каждый вечер любовался на ту игрушку, что подарила ему мать. — Он самый умный и мудрый.
— Мы не китайцы, — покачал головой Самослав. — Тут никаких драконов никто не знает. Кто за знамя с какой-то непонятной китайской ящерицей умирать станет?
Владимир насупился и отвернулся. Он на драконах был помешан.
— А что случится осенью, отец? — продолжил Берислав, который уловил главное.
— Осенью решится многое, — ответил князь. — Решится будущее нашей страны, и ваше будущее тоже. Будет большой поход, и вы все в нем участвуете.
— Ух ты! — восторженно выдохнули мальчишки. Им ужасно хотелось в поход. И они до смерти завидовали братцу Кию, который в такой поход уже ушел.
Семья ушла, а князь налил себе кофе и погрузился в чтение газеты «Известия». Выпуск стал еженедельным, и чувствовался явный профессиональный рост. Беглые бургундские монахи взялись за дело с размахом. Стоимость газеты кусалась — гривенник за выпуск. А потому люди победнее покупали ее в складчину и читали по очереди, смакуя каждую букву из того, что написано.
— Та-ак! — великий князь отхлебнул кофе и начал бурчать себе под нос, комментируя новости. — Что тут у нас? Томислав, сын Тура Горановича, объявляет о помолвке с девицей Клавдией, дочерью почтенного Максима. Ишь ты! Как время-то летит! Уже лет по восемь обоим.
Он отхлебнул еще кофе и причмокнул от удовольствия. Это зерно выращено на Сокотре и обжарено на славу. Молока надо добавить в следующий раз.
— Распродажа ковров из Персии… Новый закон о земле! Отлично!… Требуется бригада каменщиков на строительство крепости Измаил. Конкурс! Ишь ты! Заработала-таки тендерная система… Император Константин третий помер. Ну тоже мне новость… Ставки на скачки… Племя сабир против племени тарниах. Два к полутора…
Самослав пробегал взглядом строку за строкой и медленно наливался кровью. Он, наконец, добрался до передовицы. Князь, как и любой нормальный мужик, газету начинал читать сзади.
«Почтенная Одила Лотаровна уведомляет публику, что достигла брачного возраста и переезжает в дом мужа Владислава, внука сиятельного боярина Люта. Девичник ожидается сразу после окончания Великого поста… На Одиле Лотаровне будет надето… На праздник приглашены… На них будет надето… На стол подадут…».
— Стража! — заорал побагровевший князь. — Газетчиков сюда. Быстро!
Не прошло и получаса, как два римлянина, которых судя по виду, вытащили прямо из таверны, стояли перед ним, трясясь как осиновый лист. Они никогда еще не видели государя в такой ярости.
— Это что? — прошипел Самослав, тыча пальцем в передовицу.
— Это газета «Известия», великий государь, — ответили, переглянувшись, беглые монахи. — А в ней новости.
— Вы зачем эту чушь печатаете? — заревел князь и бросил в них лист, смятый в комок.
— Которую из них, ваша светлость? — робко поинтересовался монах. — Если про кровавый дождь в Аквитании, так то не чушь. Это нам один уважаемый купец рассказал. А его приказчик в Лиможе о том на ярмарке слышал. Тот купец святым Мартином поклялся, что это чистая правда. Так что мы непроверенную информацию не печатаем. Все, как ваша светлость велела!
— Там еще и про кровавый дождь есть? — зарычал князь, который до этого места еще не дошел. Но тут придраться было не к чему. Достоверность новости, подкрепленной клятвой уважаемого купца, по этим временам считалась абсолютной. И он ничего с этим не мог поделать. Менталитет!
— А про Одилу? — спросил он, сжимая зубы, чтобы не выругаться по матери. — Зачем про эту дуру на первой полосе пишете?
— Так ваше распоряжение выполняем, великий государь, — развели руками монахи. — Повышаем охват масс. Вы велели тираж до двух тысяч довести, а без новостей про дочь почтенного Лотара это сделать никак невозможно. Уж больно всем интересно, в каком платье она на свой девичник пойдет. А про один только новый закон о земельных артелях никому читать неинтересно. Вот и приходится для этого людишек новостями про почтенную Одилу завлекать. И получилось же, ваша светлость! Успех невероятный! Допечатывали даже! С руками рвут! У нас часть тиража в Прагу пойдет, в Новгород и Гамбург! Сидели вот, отмечали… Хотим договориваться с купцами, чтобы в Бургундию везли, и в Нейстрию. В Париже, в захолустье этом, и годовалую новость за счастье услышать.
— На латыни напечатаете? — деловито поинтересовался князь, который почуял новую возможность.
— Конечно, на латыни, ваша светлость, — приободрились монахи. — Это пока убыточное направление, но мы не теряем надежды…
— Идите, — князь обреченно махнул рукой.
Утро, когда он хотел насладиться кофе и газетой, было безнадежно испорчено.
— Уедешь скоро? — Людмила забросила на него бедро, до сих пор поражающее гладкостью кожи. — Опять до зимы?
Волосы с тела она удаляла, став похожей на ту самую статую, с которой ее путал народ. Да она уже и сама считала себя ей, лишь немногим отличаясь на людях от холодного мрамора, что украшал капище. Живая Богиня, каждый выезд которой из ворот княжеской цитадели собирал целые толпы людей. А ее редкие поездки в Новгород или Прагу приводили к тому, что родовичи бросали свои поля в ожидании княжеской кавалькады. Они протягивали к ней руки и малых детей, мечтая получить ее благословение. Она стала живой Богиней, чье слово для неграмотного народа обретало силу закона. И только здесь, за закрытыми дверями супружеской спальни она становилась покорной женой и любящей женщиной.
— Да, — обнял Самослав ее разгоряченное тело. — В Александрию собираюсь. Никша тоже приедет, много вопросов надо обсудить. Да и со Святославом нужно увидеться.
— Хочешь, чтобы он сюда приехал? — лениво спросила Людмила, которая наматывала на палец короткий жесткий волос на его груди. Они едва дышали. В дни перед расставанием она бывала просто ненасытна.
— Пора, — коротко ответил Самослав. — Он наследник. Ему лет десять-пятнадцать около меня побыть нужно, чтобы потом без потерь перехватить власть. С Египтом братец Ратко и сам справится. Ему опыта не занимать. А войском найдется кому командовать. Мы можем себе это позволить, арабам скоро будет не до нас. Кубрат этой весной погонит хазар из степей в северный Ирак.
— А Берислав чем плох? — неожиданно спросила Людмила. — Да, он не воин. Но ведь у ромеев Константин вообще мертвец ходячий. Купцы говорят, он ежедень кровью харкает. И ничего, правит как-то.
— Мы не ромеи, — покачал головой Самослав. — Берислава не примут. Ни войско не примет, ни бояре. Князь — это воин, и никто другой. К сожалению… Хотя ты права. Князем он стал бы замечательным. Он очень умен. И с людьми… хм-м… пытается работать…
— А Кий? — промурлыкала Людмила. — Вот уж воин так воин растет.
— К чему вообще весь этот разговор? — Самослав резко приподнялся на локте и впился взглядом в жену. — Ты что-то хочешь мне сказать?
— Я думаю, Святослав не поедет в Братиславу, муж мой, — ответила Людмила, уютно устраиваясь у него подмышкой. — Он в своем Египте целый василевс, даже не князь. Ну сам посуди, и зачем бы ему сюда ехать?
— А если я ему прикажу? — Самослав начал наливаться злостью, но Людмила ничего не ответила.
Она замолчала и стала дышать спокойно и ровно, погружаясь в сон. А вот у него сон ушел совсем. Она ведь права. Она кругом права. Практичным бабьим умом Людмила вычленила главное. Она озвучила его самый большой страх. Ведь именно такой исход встречи стал бы самым скверным из всех. И он пока не находит ответа на этот вызов.
— Ну что же, — притворно вздохнул он, — значит, придется Владимиру князем встать.
— Наследник от жены-римлянки, — пробурчала сквозь сон Людмила. — Младший сын! Да еще и крещеный с рождения! Я даже не смеюсь. Его ни одно племя не примет. Машка только в городах вес имеет, у христиан, да у пришлого народца. А его в наших землях словно капля на Дунай-реку. У нас народ старых богов почитает, муж мой. И род свой почитает. Государь — плоть от плоти словенской должен быть. А разве Владимир такой? Он же наполовину чужак. Никто такому князю подчиняться не станет.
