Последний мятеж - - (читаем книги TXT) 📗
Жажды уже не было, но Вар-ка принял канистру, начал пить и… не мог остановиться!
– Э, хватит! Подохнешь раньше времени! – незнакомец отобрал канистру и завинтил пробку. Его внимание привлек заплечный мешок Вар-ка. Он развязал шнурок и заглянул внутрь. Там, собственно, кроме пустой бутылки и остатков еды ничего не было. Бутылку незнакомец вытащил и презрительно отбросил в сторону:
– Ну, народ! В Нахав с таким пузырьком! Или ты думал, что Бог тебя оросит, когда возжаждешь? Да тут в сырую погоду влажность воздуха ноль процентов! Тут надо пить литр в час – это когда лежишь в тени! Ну, народ! И как это ты умудрился до сих пор не подохнуть? Обуглился качественно – похоже, с утра загораешь, а все еще жив! На одной-то бутылке! Ладно, поехали!
Вар-ка оглянулся: оказалось, что за его спиной, всего в нескольких метрах, стоит машина – подозрительно знакомый джип с открытым верхом. Незнакомец встал, бесцеремонно ухватил Вар-ка за штаны и рубаху и одним мощным движением забросил его на заднее сиденье.
Машина тронулась, и Вар-ка, уже слегка оклемавшись, принял сидячее положение. Они подъезжали к разбитому самолетику, который так и не загорелся после аварии. Вар с наслаждением ощущал, как выпитая вода всасывается в кровь, как оживают мышцы и мозг.
– Давай, перелазь вперед, – буркнул незнакомец. Вар-ка стал перебираться на сиденье рядом с водительским и вдруг заметил, что вся внутренность машины забрызгана чем-то бурым. И какие-то ошметки налипли здесь и там. Что ж, он знает, как выглядят засохшая кровь и мозги…
Незнакомец стал собирать разбросанные вещи и грузить их в машину. Теперь Вар-ка наконец сумел его рассмотреть. Был он высок, широкоплеч и двигался с грацией утомленного жизнью, но очень сильного и тренированного человека. Одет он был в штаны и рубашку с короткими рукавами серо-желтого цвета, покрытую разводами от высохшего пота. На ногах ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой. Лицо наполовину скрыто очками. Виден тонкий нос с горбинкой, довольно массивный подбородок, покрытый седой щетиной, и большой тонкогубый рот с множеством пригубных складок – морщин. Язык его был тот же, что и у людей, встреченных на дороге, только те запинались, явно подбирая слова, этот же говорил вполне свободно. Звуки он произносил четко, окончания слов различались ясно. Осваивать новые языки Вар-ка умел гораздо лучше, чем Николай и Женька, даже удовольствие от этого получал. Вот и сейчас ему казалось, что он понимает все или почти все из того, что говорит его спаситель. Очень хотелось попробовать сказать что-нибудь самому.
– Тебе помочь?
Незнакомец аж остановился от удивления:
– Очухался, что ли? Ну, ты здоров! Сиди, где сидишь, – обойдусь!
За его спиной на широком ремне висел тот самый длинный предмет, что Вар-ка не смог рассмотреть издалека. Это действительно была винтовка – довольно большого калибра, с коротким широким магазином, оптическим прицелом и, вероятно, подствольным гранатометом. За годы, проведенные в мире Николая, Вар-ка так и не изучил толком огнестрельное оружие. Все-таки основную часть жизни он провел в первобытном мире, где среди всех окрестных племен считалось дурным тоном убивать противника на расстоянии. Проломить череп, свернуть шею, задушить или перегрызть горло – это поступок, достойный воина! Можешь заколоть врага копьем, но метнуть в него это же копье, пустить стрелу или бросить камень – это для слабаков. Никто, конечно, не осудит, но хвастаться победой не придется. Глупость, конечно, предрассудок – Вар-ка теперь даже догадывался, кто и зачем этот предрассудок поддерживал, но… ничего не мог с собой поделать. Ну, не дано ему понять прелесть убийства на расстоянии!
– Все! Поехали! – незнакомец вставил винтовку в гнездо на дверце машины и плюхнулся на сиденье.
– Меня зовут Марбак, – он глянул на Вар-ка поверх очков. Тот подумал и назвал свое настоящее имя.
– Хм, точно из тадишных!
Не снижая скорости, Марбак протянул руку назад, порылся ощупью в одной из сумок и бросил на колени Вар-ка темные очки в пластмассовой оправе.
– Надень! Как там дела у нашего Творца-Вседержителя? Что-то вы плохо молитесь, ребята, – Он совсем забросил нас. Эффект применения танков я видел, а вот как действуют ваши посты и молитвы, за двадцать лет разглядеть так и не смог! Да-да, я здесь уже двадцать лет! Ты-то, небось, новенький…
Вар-ка уже понял, что Марбак не нуждается в собеседнике. Он говорил, кажется, сам с собой, как человек, долго живущий в одиночестве. Кроме того, он явно принимал Вар-ка то ли за священника, то ли за члена какой-то религиозной секты. В целом же спутник его интересовал довольно мало – он был погружен в себя, в какую-то свою задачу. Вар-ка это пока устраивало, и он внутренне напрягся, стараясь внушить к себе доверие и спровоцировать продолжение монолога: «Говори, говори, я слушаю, мне интересно, мне очень интересно, я слушаю…»
– Да, я приехал сюда перед Второй войной. Той самой, что длилась целый месяц: нас было двести пятьдесят сотен, и их двести пятьдесят… тысяч! Половина наших и языка-то не знала – идуги со всего мира, сборная солянка! Но как мы им дали! Ты слышал про штурм Манейских высот? Мы ходили в атаку шесть раз, пока парни не завалили все ряды колючки своими трупами. Кое-кто ложился на проволоку еще живым… А потом мы три дня сидели в чужих окопах, и нас месили из всех видов оружия. А потом подошли танки и выбили чертовых миелсумов со всего плато!
Машина выехала на торную колею и понеслась по равнине со скоростью километров шестьдесят в час. Горячий ветер сушил обожженную кожу, но очки прикрывали глаза, и Вар-ка с любопытством новорожденного разглядывал пустыню вокруг. Какой-то предмет мешался под ногами. Он нагнулся, пошарил рукой и извлек большую флягу, обмотанную тряпками. Знакомая вещь… Вар покосился на водителя. Лицо Марбака исказилось злобно-брезгливой гримасой:
– Выброси! Вода в канистре!.. А, черт, заболтался!
На дороге валялись трупы. Одного, второго Марбак объехал, а третьего просто пустил под колеса. Мертвец лежал на спине, глядя в небо единственным оставшимся глазом. Верхней половины черепа не было, но Вар-ка узнал его – парнишка, что плюнул в него на прощанье…
– Дети шакалов! – Марбак переключил скорость и придавил педаль газа. – Сколько должно пройти веков, сколько нужно пролить крови, чтобы люди поняли, что с ними нельзя, бесполезно разговаривать! Да, они молятся тому же богу, но они другие. Они только внешне похожи на нас. Мы, да и все остальные, для них не люди. Все их ублюдочные законы, правила чести и заповеди распространяются только на своих. Да и какие законы? Ползай в пыли перед тем, кто сильнее тебя, а слабому отрежь голову! И это, заметь, не позор! Пресмыкаться перед сильным – для них не позорно, не стыдно, это – нормально. Позорно и стыдно не обидеть слабого. Ты когда-нибудь имел дело с мирными миелсумами? С теми, которые живут с паспортами, легально торгуют и работают? Веселые такие, жизнерадостные ребята. Очень любят сбиваться в кучу, ходить толпой. А как они промеж себя, не заметил? Даже если их трое или двое, один кто-нибудь всегда старший, а остальные перед ним заискивают, шестерят. Я не знаток Священного Свитка, я не верю, что они произошли от того же избранного Богом Патриарха, что идуги и хаиты. Даже если это и так, то Патриарх, по Свитку, выгнал ко всем чертям этого своего случайного сына. И он был прав! Но я думаю, что на самом деле какой-нибудь ихний древний вождь видел издалека одним глазом Свиток и придумал религию для своих, причем такую, чтоб ему сподручнее было командовать своей шоблой – будьте, дескать, покорны – и обретете блаженство!
Марбак сделал паузу, чтобы сунуть в рот сигарету и поджечь ее. Солнце, жара, казалось, на него не действовали совершенно: он говорил и гнал машину. Ему явно хотелось выговориться, и Вар-ка молчаливо поощрял его.
– Посмотри, что они сделали с этой землей! Видишь уступы на склонах? Думаешь, они возникли сами собой? Это наши предки поколение за поколением вырубали в скалах террасы и носили на них землю! Здесь были сады! Миелсумы прожили здесь меньше тысячи лет – и что? А теперь почти половина нашего Совета твердит, что Манейское плато им надо вернуть! Да, мы выбивали их оттуда, чтобы создать зону безопасности! Да, там никто не собирался селиться. Но теперь там живут идуги, пустыня там опять стала садом – мы просто вернули себе нашу землю!
