Мир Ашшура. Дилогия - Мазин Александр Владимирович (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
– Он предпочитает мужчин? – заинтересовался Кэр.
– Ты не одинок в этом предположении! – ухмыльнулся Хар-Руд.– Но – неправ! О нашем Императоре ходят разные слухи, говорят, например, что у него в любовницах сама богиня Таймат… Но я так не думаю. Я полагаю, Фаргал всем женщинам предпочитает ту, которую именуют Власть! Вот то, что слаще женщин, драк, да всего на свете!
– Потому ты стал помощником Управителя?
– Пошли! – с досадой проговорил Хар-Руд.– У тебя – неплохие мозги, но поставлены как-то набекрень! Я же сказал, что люблю деньги! Но от хорошей бабы тоже никогда не отказываюсь!
Эгерини рассмеялся.
На Арену тем временем выбросили еще одного несчастного. Такого же убогого, как и первый.
– Вот здесь когда-то стоял Фаргал!..
Мечтательная дымка заволокла глаза Хар-Руда.
– Здесь, на арене? Ты говорил: он задушил льва?
– Угу. И рычал при этом так жутко, что львица смылась в клетку и сидела там, смирная, как овечка!
– Я бы посмотрел на такое! – задумчиво сказал юноша.– Но от этого,– кивок в сторону человека на Арене,– подобного ждать не приходится!
– Это точно! – в первый раз за последние полчаса согласился с ним помощник Управителя.
И они ушли.
Хотя еще долго доносилось до них утробное рычание хищников, смешанное с диким воем толпы на трибунах. До тех пор пока Кэр и Хар-Руд не оказались в другом крыле дворца.
15
– Какая изящная вещь! – произнес Люг, разглядывая бокал.– Эгеринская работа времен Шорской династии, я полагаю. Не менее шести веков. А вот эта треугольная отметина – от наконечника карнагрийской стрелы! – Сокт постучал по серебряному основанию.– Как приятно пить из военной добычи, что шесть веков назад отобрал потомок эгеринского принца у бедного эгеринского солдата!
– Это мой собственный бокал! – проворчал Фаргал.– Вы, обитатели Священных островов, столь хорошо разбираетесь в искусстве, что меня так и подмывает передать тебе или Кен-Гизару ключи от царских кладовых!
– В искусстве? – Люг поставил бокал на шелк скатерти, чтобы подцепить ножом ломтик копченого угря.– Нет, мой царь! Не в искусстве – в добыче! Мы, сокты, с детства учимся понимать, за что на имперских рынках дают настоящие деньги. Наши земли малы и бедны в сравнении с великолепием Империй. А Яго неугодно, чтобы мы покинули Священные острова и отхватили кусок пожирней. Потому нам только и остается, что стричь тех, кто стрижет вас!
– Меня никто не стрижет! – отрезал Фаргал.
Сокт усмехнулся.
– Так не бывает! – сказал он.– Даже лев достанется гиенам, когда сдохнет!
Он осушил бокал и повертел его в пальцах:
– Послушай! Подари мне его!
– Забирай! – равнодушно отозвался Фаргал.– Почему бы тебе не взглянуть на Игры?
– Желаешь поговорить с послом Эгерина наедине?
– Я желаю немного подумать! Я устал от твоей иронии, Люг!
– Потерпишь, мой царь! Игры? Нет, я люблю другой сорт потасовок! Кстати, не хочешь ли поразмяться? Я был у тебя в оружейной; там не найти меча, на котором не лежал бы слой пыли в палец толщиной!
– Свой меч я ношу с собой! Ты нервничаешь, Люг? Из-за эгеринского посла?
– Нет, мой царь! Из-за этого.– Сокт коснулся браслета с символом Яго на своем запястье.– Со вчерашнего вечера он жжет мою кожу!
Фаргал нахмурился и уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но тут появился слуга.
– Благородный Скаэр Станар! – доложил он с поклоном.
– Благородный потрошитель чужих сундуков! – прокомментировал Люг.
– Зови! – велел царь.
Посол Эгерина вошел, поклонился, обежав комнату цепким взглядом. Будто прицениваясь.
– Войди! – пригласил Фаргал.
– Царь позволит мне занять место? – почтительным голосом осведомился Станар.
– Без церемоний! – сказал Фаргал.– Сейчас мой друг Люг попросит подарить ему твою золотую цепь! У него сегодня слабость к эгеринским драгоценностям.
– Почему бы – нет?
Станар с готовностью взялся за украшение.
– Когда царь говорит: «Дай ему!» – усмехнулся сокт,– он подразумевает: «Дай мне!» По этому признаку всегда узнаешь Императора… или менялу. И тот и другой сметают в свои подвалы все, до чего удается дотянуться.
– Но царь Карнагрии – не таков! – Станар бросил внимательный взгляд на Фаргала.
– Просто более ленив! – махнул рукой сокт.– Я предложил ему…
– Довольно! – воскликнул Фаргал с напускным гневом.– Станар! Как ты желал бы развлечься?
– Я? – Посол подумал немного.– Говорят, ты держишь во дворце лучшего поэта и певца Карнагрии!
Фаргал удивленно поднял бровь.
– Он имеет в виду Сурнаш-Гина! – пояснил Люг.– Позови, кстати! Давно хочу отрезать ему уши!
– Только уши?
– У него единственный недостаток, мой царь! Он очень не любит тебя! Но ведь и Йорганкеша, твоего предшественника, он тоже не любил! Да за что вас любить, государи Карнагрии?
Сокт рассмеялся и опрокинул в себя еще одну порцию вина. Он уже был изрядно навеселе.
– Зови Сурнаш-Гина, мой царь! Станару он понравится – у эгерини хороший слух!
– Он немного безумен, мой поэт…– сказал послу Фаргал.
– А я? – снова перебил сокт.– Будь я в своем уме, пил бы сейчас вино у себя дома и не думал, почему уже третий дегустатор царских яств умер за этот год!
– Так серьезно? – спросил Станар.
– Не очень,– ответил Фаргал.– У меня еще есть маги! Я плачу им достаточно, чтобы не беспокоиться о ядах и порче!
– Я точно ненормальный! – заявил Люг.– Будь я нормален, пил бы сейчас хорошее вино и трижды в день развлекался бы с самыми славными девушками и самыми красивыми мальчиками на своем островке! И не размышлял о погрязшей в мерзости Карнагрии!
– По-моему, у меня тоже неплохое вино! – заметил царь.
– Это по-твоему! Ладно,– смягчился сокт.– Пусть придет твой поэт. Но если к его скверному характеру прибавится и скверное искусство, я отрежу ему не только уши!
Фаргал потянулся к бронзовому гонгу.
– Позови Сурнаш-Гина! – приказал он явившемуся прислужнику.
Первый придворный поэт и певец Карнагрии, переживший уже двух Императоров, несмотря на репутацию безумца (или – благодаря ей!), был доставлен парой стражников.
– Я не желаю развлекать тебя, узурпатор! – закричал он еще с порога.– Я буду плясать на твоих похоронах! Услышь меня, Ашшур! Я повеселюсь! О, как я повеселюсь, когда твой труп бросят собакам!
– Меня уже пытались скормить львам,– сказал Фаргал, обращаясь к Станару.– Став царем, я, конечно, уже недостоин подобной чести! Всего лишь собаки, да, Сурнаш?
– А лучше – крысы! – свирепо заявил сумасшедший певец.
– Что за дивный голос! – воскликнул сокт в притворном восхищении.– Ашшур! Будь у меня такой голос, такой дивный голос, на что мне меч? Лучшие мужчины падали бы к моим ногам!
Поэт злобно уставился на Люга.
Сокт картинно похлопал в ладоши.
– А как он красив! – с еще большим восхищением воскликнул он, оборачиваясь к Фаргалу.– Эти локоны! Эти пухлые губы!
По правде сказать, губы растрескались, а «локоны» представляли собой свалявшуюся копну давно не мытых волос. Но Сурнаш-Гин так ненавидел и боялся сокта, что принял все за чистую монету. Стоило тому сделать вид, что он влюблен в певца и жаждет разделить с ним ложе, Сурнаш-Гин приходил в ужас. Вот и сейчас он попятился, всерьез опасаясь, что царский любимчик от намеков перейдет к делу. Поэт вообще был не из тех, кто делит ложе с мужчинами, а уж от мысли о том, что он, благородный карнит, будет изнасилован черным островитянином, бедняга покрывался липким холодным потом.
Развлечение Люга продолжалось не первый год, и Сурнаш-Гин, верно, был бы поражен, узнав, что чистоплотному и очень разборчивому сокту мысль о близости с ним внушает не меньшее отвращение.
– Вот он! – сказал Фаргал Станару.– Голос у него, верно, хорош! Но поэт из него… Держу при себе только из жалости! Куда он пойдет? Попрошайничать на рынке?
