Форсаж (СИ) - Зиберт Пауль Иоганн (читаем книги бесплатно .txt) 📗
И вот Борис Григорьевич здесь. Это живой и подвижный хохол у которого несмотря ни на что постоянно проявляется малоросский акцент. Скажу сразу я с большим интересом рассматривал его. Не смотря на большой вклад в развитие моторостроения и автомобилестроения сведений об этом человеке в моем времени было очень мало. Даже имеющиеся фотографии ставились под сомнение, он ли на них изображен. Но самым главным для меня, кроме того что он гениальный инженер-механик и организатор производства, является то что он был патриотом России с самой большой буквы. О том, что он постоянно пытался донести до русских военных значение нарождающейся автомобильной техники и постоянно тормошил их, за что постоянно получал от них плюхи. Для меня главным является то, как он повел себя, когда началась война. Его как русского подданного немцы интернировали. Думаю, это была попытка давления на него с целью заставить работать его на интересы Германии. Но Борис Григорьевич отказался от этого в самой категорической форме и всю войну просидел в тюрьме. Хотя известно, что немцы готовы были освободить его немедленно, если бы он согласился сотрудничать. Возможно его ранняя смерть есть результат этого сидения. И ещё я думаю если бы он согласился сотрудничать с немцами, то возможно конечно это мои фантазии, но все-таки с учетом личности Луцкого, немцы могли бы получить танки и сформировать танковые группы ещё в первую мировую войну. И неизвестно чем бы война тогда закончилась при этом.
- Здравствуйте Борис Григорьевич, очень рад, что вы приняли мое приглашение.
- Что вы ваше величество это для меня большая честь ваше приглашение.
- Если не секрет чем вы последнее время занимались и давайте без церемоний по имени отчеству, кстати кофе, чай?
Я по старой привычке стал прокачивать клиента, прежде чем приступить к главному.
- Я ваше величество служу на заводе "Даймлер" техническим директором. В мои обязанности входит конструирование и производство моторов и автомобилей. Ваше величество я прошу вас выслушать меня по соображениям развития автомобилей. Я никогда не прощу себе, если не воспользуюсь нашей сегодняшней беседой. Ваше величество развитие автомобилей и двигателей к ним движется в Германии и вообще в Европе семимильными шагами. Грузоподъемность, скорость движения автомобилей за последние пять лет увеличилась вдвое. Мощность моторов увеличилась втрое. Если так будет продолжаться и дальше, то наша страна безнадежно отстанет от европейских стран. Необходимо ваше величество быстрейшее развитие автомобилестроения, моторостроения и вообще машиностроения в нашей стране. Я хочу остановиться только на военном аспекте ваше величество. Я подсчитал ваше величество соотношение подвижности и боевых возможностей обычной пехоты и моторизованной пехоты. Вам ваше величество известно обычный русский пехотный полк может совершить дневной переход обычно на 30-40 верст и вступить в бой без потери боевой эффективности. Такой же полк, но моторизованный способен совершить переход 200 - 250 верст и вступить в бой без потери боевой эффективности. Представьте такую картину ваше величество наша армия и армия Германии в возможном военном столкновении. Наша осталась в том пеше-гужевом состоянии, что и находится сейчас, а немцы моторизировали свою армию хотя бы 30 процентов. Я прикинул и у меня получилось, что при равной численности с нами при одинаковом вооружении немецкие войска стали эффективней примерно на 60 процентов. Но я ваше величество осведомлен о том, что германская армия превосходит нашу по вооружению и оснащению. То есть превосходство уже вырастает до 100 процентов. При увеличении моторизации до 50 процентов боевая эффективность уже приближается к 200 процентам. При 100 процентной моторизации одна германская армия будет соответствовать по боевой эффективности трем нашим армиям. Если все останется как есть, то Россию ждет военная катастрофа с непредсказуемыми последствиями. Благодарю вас ваше величество за то, что выслушали меня.
Твою мать вот тебе изложили Коля концепцию "глубокой операции" за двадцать лет до Триандафиллова. Выложил мне все это Луцкой на скорости сто знаков в минуту. Если бы я даже и хотел бы вклиниться, то у меня бы все равно ничего бы не вышло. Ладно приступим ко второй части Марлезонского балета.
- Борис Григорьевич я хотел поговорить с вами на эту тему, но вы все практически сказали за меня. Поэтому давайте перейдем сразу к основному этапу нашей беседы, что нужно делать для исправления нынешнего положения. Вы не против?
- Нет, ваше величество. Но это для меня так неожиданно.
- Отлично жду ваши предложения Борис Григорьевич, я вас внимательно слушаю.
- Ваше величество я считаю необходимо строить заводы в России.
- Это Борис Григорьевич риторическое утверждение. Вы будете строить?
- Я хотел бы этого, но у меня недостаточно средств для создания окупающего себя и устойчивого завода.
- Вот это уже конкретный разговор. Борис Григорьевич вы готовы вернуться в Россию для создания по сути новой отрасли хозяйства?
- Ваше величество у меня нет денег, чтобы заняться этим.
- Борис Григорьевич сколько нужно для строительства завода под ключ.
- Не менее шести миллионов рублей золотом.
- Я готов помочь вам в этом, но с несколькими условиями.
Этот пробивной мужик растерялся. И его я могу понять - долбишься в железобетонную стену, которую ну никак не обойти, ничего не получается и вдруг на тебе получи все, о чем даже боялся мечтать.
- И что же это за условия ваше величества?
- Первое вы возвращаетесь в Россию и закрываете все свои дела за границей. Второе вы принимаете определенные ограничения в работе и в личной жизни. Поясню второе Борис Григорьевич, если вы примите мое предложение, серьезное место в вашей деятельности, будет укрепление обороноспособности нашей Родины. Это все, но они никак не могут быть изменены. И так вы согласны?
- Я согласен ваше величество.
- Вы уверены.
- Да, согласен ваше величество.
- Отлично как вы намерены завершить свои дела в Германии?
- Мне потребуется два месяца для улаживания дел в Германии.
- Это много. Борис Григорьевич, а если вашими делами займется мой доверенный, от вас требуются только доверенности и письменные указания на основе, которых он будет действовать в ваших интересах. Мне бы не хотелось терять время. Такой вариант вас устроит Борис Григорьевич?
Мне совсем не хотелось отпускать Луцкого за границу. И главным моим соображением было то, что как бы с ним не случилось какое-нибудь рукотворное несчастье. Я упоминал, что Луцкой всю войну просидел в немецкой тюрьме. Думаю это была сознательная операция немцев направленная на то, чтобы Луцкой не попал в стан Антанты. Ценность его они прекрасно понимали. Представьте если бы Луцкой не просидел бы всю войну в немецкой тюрьме, а положим в 1914 году вернулся в Россию, думаю в к 1916 году у нас было бы моторное производство для автомашин и самолетов. Пусть и не массовое, но было бы. И не пришлось бы клянчить моторы у наших так называемых союзников, причем втридорога и исключительно за золото. Найдутся лица, которые заявят мне, что даже с Луцким царизм не смог бы создать промышленность производства моторов. Я ко всему отношусь со значительным скепсисом, но этим деятелям я отвечу следующим до 1943 года красная армия воевала трехдюймовыми снарядами, которые наклепали при царе - батюшке и скажу им так если не было этого огромного запаса вряд ли бы мы устояли против Гитлера. Когда идет массовая эвакуация, теряются производственные мощности красная армия могла бы оказаться в положении русской императорской армии в 1915 году. И при этом она отступила до Риги и Барановичей, а РККА при достаточном огнепитании откатилась до Ленинграда, Москвы и Сталинграда. Вот такой казус. Хотя знаете и тем лицам, которые воют "о России, которую мы потеряли" я отвечу так, моя бабка Анна Прокопьевна мне рассказывала, как они жили впроголодь и мясо видели только по очень большим праздникам. Родилась она 1911 году хоть и была маленькой, но это она запомнила хорошо, и застала Россию в период предвоенного промышленного подъема, когда плохо ли хорошо, но все таки можно хоть что-то найти в смысле источник пропитания. Её чтобы не висела на семье, сдали в услужение. Как же жил простой народ во время голодовок я даже представить боюсь.
