Украшения строптивых - Миронов Арсений Станиславович (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗

— Я знаю про пещерных демонов практически все, — сказал я. — Плохие парни бывают спрайтовые, пиксельные и восксельные. Также подразделяются на кактусов, чайников, папакарл и бармалеев. «Кактусы» мечутся по коридорам, любя радиацию и плюясь отравленными иглами. «Чайники» гремят броней и машут топорами (при прямом попадании в голову заряда дроби номер 5 у них красиво откидываются окровавленные коньки). «Папакарлы» охраняют разноцветные ключики от потайных дверей и вырождают из себя отмороженных длинноносых риперботов с базуками. Наконец, «бармалеи» прячутся в тайниках и вооружены шестиствольными пулеметами. У этих уродцев коэффициент AI чуть повыше, что при наличии у игрока счетверенного ракетомета роли не играет.

С гордостью замечу, что Маринка слушала, вытаращив глаза.

— А василиски? — вдруг перебила она, впиваясь взглядом. — Ты забыл о василисках! Как они выглядят?

— Ax да… василиски. — Мой голос дрогнул. — Признаться, эти премудрые твари встречаются нечасто. Наделены могучим искусственным интеллектом, как у Электроника. Внешне — нечто среднее между механическим рэптором, пароходом «Титаник» и калифорнийской певицей Беладонной. Лобовая броня, зубы настежь в три ряда. Пуляется ракетами и несет яйца. Уничтожается навесным минометным огнем или отравленными иглами из специального ружья.

— А вот это ложь! — зашипела Маринка. — У василиска железная чешуя, и не пронзить ее отравленной иглою…

— Расслабься, подруга! — запальчиво перебил я. — На шестом уровне «Schismatic» в тайнике есть электрический гарпун. Василиск насаживается на него с легким попискиванием, как нежный лягушонок. Только успевай кишки подметать.

— Нельзя забывать, что василиск убивает одним своим взглядом! — возразила чародейка. — Он вылупляется из дубового яйца и дышит пагубой отравы…

— Ну и хрен ли нам, кабанам? — распалился я. — А скафандр на что? Кроме того, я тебе скажу по секрету… Есть такой читерский [31] код — нажимаешь одновременно кнопки Ctrl и F3, потом быстро пишешь бессмысленную на первый взгляд фразу: «IDKFA — THEBASTARDMUSTDIE!» и давишь на «Enter». Василиск вздрагивает, удивленно моргает ресницами и мгновенно дохнет. Хакерская хитрость, запоминаешь?!

Я увидел восхищенные глаза — возможно, так глядят на профессора-друида молоденькие ученицы СПТУ прикладной магии и спиритологии.

— Ты великий волхв, — наконец прошептала Маринка, благоговейно смежая дрожащие ресницы. — Может быть… — Черноглазое чудовище в парандже воровато оглянулось и добавило почти беззвучно: — Может быть, ты знаешь… как убить самого главного пещерного демона?

Сказав это, Маринка зажмурилась, словно ожидая громового удара свыше. Удара, к моему сожалению, не последовало.

— Что вы имеете в виду? — напрягся я.

— Поведай, как убить Траяна! — отчетливо сказала чародейка, и бровь ее, прошитая золотыми кольцами, нехорошо задергалась. А голос был уж совсем не тот, что давеча. Низкий и хриплый, как у злобной старухи.

Услышав этот голос, я похолодел. Вдруг представил, что под золотой паранджой скрывается вовсе не юное гибкое тело… Да, у Маринки яркие глазки обкурившейся тинейджерки — но никто не видел ее лица под плотной вуалью чадры! Что, если… о ужас… я содрогнулся.

— Понимаю. Ты не хочешь раскрывать свои тайны безвозмездно, — прошипела Маринка, по-своему истолковав мое молчание. — Ладно же. Я покупаю тебя, о драгоценнейший из невольников!

— Я покупаю вашего холопа, — обернулась она к тюремщику. Подойдя к нему, вдруг нагнулась и подняла с земли несколько серых камешков. — Вот! — жестко сказала чародейка, протягивая камни надзирателю. — Это драгоценные изумруды. Я плачу за невольника. Теперь он мой.

Тюремщик, бледнея, уставился на камни.

— Говори, — разрешила Маринка.

— О великая господарка! — боязливо простонал надзиратель. — Не гневайся, но… ведь это… простые камни… Я не вижу изумрудов!

— Как? — поразилась фея Моргана. — Ты не видишь изумрудов? Посмотри внимательнее. В моей ладони лежат четыре превосходных изумруда… Нежно-зеленые, как глаза любимой племянницы, и холодные, как слеза горного дракона. Они похожи на крупные яйца неведомой лесной птицы — такие же округлые, хрупкие и драгоценные. Посмотри и не говори, что не видишь!

Барышня — талантливая тварь, осознал я, наблюдая, как широкое лицо надзирателя начинает кривиться в тупой зачарованной улыбке. Он смотрел на гравий, не в силах отвести взгляд. Более того: через плечо чародейки в ее маленькую темную ладонь заглядывал рыцарь Акундин, Путник Без Пристанища. Из-за тяжелого забрала я не видел его лица, однако по напряженной позе (колени полусогнуты, шея вытянута вперед) можно судить с уверенностью: бронированный бедолага тоже наблюдал изумруды. Молодец бабища. Впарила им гравий вместо драгоценностей. В Москве могла бы торговать щебенкой…

— Это — тебе. Передай своему князю. А я забираю раба, — ласково сказала Маринка, протягивая тюремщику камешки. Едва слышно усмехнулась и, обернувшись к своим латникам, громогласно объявила: — Я купила еще одного бояна, любимый! А теперь седлай коня — мы покидаем этот город. Пора продолжать поход, возлюбленный мой.

Догадываетесь, что меня поразило? Правильно. Вовсе не то, что могучего вебмастера Стефана почему-то обозвали «баяном» — наплевать. Дело в ином. Эта черноглазая коза обращалась к полусотне бронированных тупиц так, словно перед ней был один-единственный человек. Впрочем, латники вели себя соответственно: словно по команде развернулись и синхронно разбежались к своим лошадям. При этом вооруженные балбесы натыкались друг на друга, как слепые утюги.

— Итак, ты теперь мой раб! — радостно объявила чародейка, обжигая взглядом. — Я буду беречь тебя. Но предупреждаю: не вздумай замышлять коварство. Иначе отправишься под землю, в гости к пещерным демонам. Лучше покорись мне! Я сделаю тебя счастливейшим из рабов. Чего ты желаешь?

Я растерялся.

— Извините… я, право, не настаиваю… и все же, если не затруднит, я бы не отказался от чистой рубашки. И от горячего завтрака. Да! Если можно… извлеките меня из бочки. Неловко как-то…

— Акундин, любовь моя! — громко позвала фея. Вскоре у нее за спиной выросла знакомая фигура кривоногого зомби. — Принеси Штефану хлеба и соленого мяса. И, пожалуй, немного вина.

— Э… кхм-хм! Бочка… — шепотом подсказал я. Волшебница с усмешкой покачала головой:

— А вот это навряд ли, мой хитроумный Штефан. Ты останешься сидеть в бочке. На всякий случай. Как я могу видеть, пребывание в ней весьма ограничивает твои колдовские способности… И хорошо. Мне будет спокойнее.

— Что? Как в бочке? — Я оторопел от такой низости. — Хорошо. Ладно. Я предупреждал. Вы забыли, с кем имеете дело. Я — великий вебмастер, а не норвежская селедка. Так. Сейчас вы все умрете. Самое время жевать бубль-гум! Я вырву сердца у вас из грудей!

— Возлюбленный! — зашептала Маринка на ушко верзиле Акундину. — Не надо вина и мяса. Легонько ударь этого раба по затылку. Только побыстрее, пока он не обернул нас в лягушек…

Это было последнее, что я услышал в то утро.

Press F3 For Extra Gore

Судя по тряске и скрипу пыли на зубах, везли куда-то на телеге. По-прежнему в бочке. Голова звенит; в затекших согнутых ногах покалывает. Датчик здоровья замер на отметке 20 %. М-да. Немного странная игра. Я вздохнул и раскрыл глаза.

Горбатая спина — это, видимо, возница. Плюс три пассажира. Старичок с изжелта-седой бородой и артистически всклокоченной шевелюрой дремлет, прислонившись спиной к моей бочке. Розовощекий парень лет двадцати сидит на краю, у колеса — болтая ногами в облачках дорожной пыли, грызет редьку. Глаза сожмурены от удовольствия. Еще один NPC [33] громко и как-то страдальчески храпит, зарывшись в сено, — я заметил только, что голова его повязана окровавленной тряпицей.