Самолёт для валькирии (СИ) - Богатырев Александр Николаевич (книги онлайн .TXT) 📗
Офицер, назначенный из свиты в пассажиры, производил впечатление надутого ничтожества. Чванливый высокомерный взгляд, тоненькие усы, которые, как считалось, очень любят дамы, на холёном, худом лице изнеженного сынка знатного рода.
"Наверняка некий протеже, неких высокопоставленных родителей, над которым решил поиздеваться князь. Да даже если и не поиздеваться... Чисто "в нагрузку" дал, чтобы тот проследил за "неблагонадёжным элементом", чтобы тот "не шалил" в полёте" - подумал Григорий и смерил хлыща оценивающим взглядом. От лихо заломленной форменной фуражки, до кончиков начищенных до блеска сапог.
- Вы уверены, что в этой шинели вы не замёрзнете? - чисто для проформы спросил его Григорий. Он-то как раз был одет в соответствии с будущим полётом ибо знал, какая холодрыга его ожидает там, наверху.
-- Уверен! - скривил губы хлыщ и тут же подтвердил наихудшие подозрения Григория. Ибо действительно был приставлен для... Хлыщ вынул свой наган и демонстративно проверил барабан. Вероятно, он таким образом хотел то ли напугать Григория, то ли унизить. Но не получилось ни того, ни другого. Ибо он не знал, что будет в воздухе, а вот Григорий знал слишком хорошо.
Да и вообще: что может сделать этот хлыщ, если реально Григорий прямо сейчас захочет прошить очередью из пулемёта ту самую трибуну? Да ничего! Ведь штурвал у него, а не у хлыща. И убив пилота, дурак тут же подпишет себе смертный приговор. Ибо управлять самолётом он, естественно, не сможет. А то, что этот "кедр" очень ценит свою драгоценную шкуру, было крупными буквами написано на его гладеньком личике.
Недобро усмехнувшись в сторону, Григорий широкими шагами направился к самолёту, где уже пара техников приставила трап для пилотов.
- Прошу сэр! - галантно пропустил Григорий хлыща-поручика вперёд себя. - Усаживайтесь. Второе кресло всё ваше!
"Ну, сцуко, погоди! - с весёлым предвкушением подумал Григорий, - Я тебе покажу почём фунт лиха!".
Кент, подобрав тоненькую шинельку, впихнулся в свою кабину и стал осматриваться. А Григорий меж тем, застегнул и поднял почти до самых глаз меховой воротник, замотался шарфом, достал толстые меховые перчатки и стал их с наслаждением натягивать на пальцы. Под конец, застегнул плотно рукава и полез в свою кабину.
Прямо перед тем, как залезть, он глянул на "офицера сопровождения".
- Сэр! В кабине пилота, следует пристёгиваться. Вот этими ремнями. - указал он на висящие по бокам кресла крепкие ремни с застёжкой.
- Вы за кого меня принимаете? - возмутилось молодое и холёное. - Я русский офицер! Я не трус!
- А меня не волнует храбры вы или нет! - с апломбом заявил Григорий. - И если вы в полёте вылетите из кабины, то искренне соболезную вашим родным и близким. Заранее!
- А это, если вы не пристегнётесь -- неизбежно как восход солнца, - с насмешкой добавил он.
Офицер прожёг его взглядом и нехотя, с помощью поспешившего техника, пристегнулся. Увидев это, Григорий сам быстро залез в кабину и размашисто, демонстративно, с громким лязгом замка, пристегнулся. Уж как оно выглядело со стороны хлыща, он только догадывался. Но надеялся, что и это на него подействует.
Кстати, замена фуражки на шлем прошла без замечаний. Хлыщ как минимум понимал, что в полёте свою фуражку почти наверняка потеряет.
- Ваши очки, господин поручик! - подал очки техник. - и ветровая маска.
- Это не для маскарада! - С насмешкой, со своего места добавил Григорий, натягивая и прилаживая свою. - Уверяю! Если вы её не наденете, вы очень сильно пожалеете там, в небесах.
Хлыщ, от маски отказался наотрез, однако очки нацепил. И то хорошо. Однако, заботливый техник, таки заложил маску в боковой пенал кабины, закрыл его и спешно скатился вниз.
Мажор, зверски глянув в спину удаляющемуся технику, тем не менее, не стал поднимать шума.
Подавив рвущийся из души ржач, Григорий дал отмашку техникам.
- От винта!!! - заорал Григорий, и с удовлетворением заметил, как подпрыгнул от неожиданности "пассажир". Техники деловито повытаскивали деревянные "башмаки" из-под шасси и крутанули винты. Двигатели хрюкнули и начали раскручиваться прогреваясь.
Техники просигналили, что всё в порядке и можно взлетать. Выждав положенное время на прогрев двигателей и заметив, что "пассажир" начал успокаиваться, Григорий добавил ошизиловки.
Он был прекрасно осведомлён о том, что болтают о братьях в великосветских салонах. И если в простых, что пониже, где реально и часто бывают братья, где завсегдатаи городские обыватели из не бедных, был целый культ жадного интереса и обожания, то в тех, где тусовались представители высшего света, о них мнение было мягко говоря, прямо противоположное.
За секунду до того, как дать полный газ, Григорий внезапно воздел сжатый кулак к небесам заорал как сумасшедший. -- ПОНЕСЛАСЬ ДУША В РАЙ!!!
В зеркале заднего вида, которое установил для себя Григорий, чтобы наблюдать за пассажирами, было видно как у хлыща, слегка округлились глазёнки. Видно он впервые начал догадываться, в какой переплёт попал, и что ему предстоит. Но он никак не ожидал, не предполагал и знать не мог, что реально учудит Григорий.
"Держите за блаженного? Будет вам не просто блаженный, а настоящий сумасшедший! Хотите высший пилотаж? БУДЕТ вам ВЫСШИЙ ПИЛОТАЖ!" - думал с весёлой злостью Григорий, выжимая газ.
Ускорение вдавило их обоих в кресла. Бетонная полоса быстро промелькнула под колёсами. Самолёт, набрав положенную скорость, оторвался от полосы и началось главное -- ПОЛЁТ. А для "сопровождающего" - самый жуткий кошмар из всех, который он когда-либо испытывал.
Солнце весело бежит отражениями по бесчисленным лужам внизу, а самолёт, уже настырно карабкается в небеса. Лёгкий ветерок, бьющий в лицо, превращается в ураган.
Но это на земле, ветерок был просто прохладный. Причём по-весеннему прохладный. Здесь, на высоте, да при таком ураганном напоре, он превращался в леденящий. По настоящему, леденящий.
Ведь только-только снег сошёл. И, несмотря на ясный солнечный день, тянуло холодом, обещая в недалёком будущем снова, может быть уже и окончательно, в последний раз в этом году, но вернуться кратковременными морозами.
Взглянув в зеркало заднего вида Григорий с удовлетворением заметил, как мажор заметался. Сначала он попробовал поднять воротничок своей тоненькой парадной шинельки. Не вышло.
Наконец, он вспомнил про маску и полез за ней. Достал. И скрючившись стал пытаться приладить её себе на лицо. Борьба с маской на диком ветру, таки закончилась победой пассажира. Но этим его беды только начинались.
Набрав высоту, Григорий заложил резкий левый разворот. Земля стала для пилотов стеной. Мажор, увидев такое выпучил глаза и вцепился руками в кресло, хотя это было излишне. Перегрузка вдавила его в кресло вполне надёжно.
Выровняв самолёт, Григорий продолжил разгон. Когда внизу показалась ВПП, настал черёд следующего манёвра - "разворот на горке". Или, как его ещё называли в мире Григория, "ранверсман".
Манёвр позволяет быстро изменить направление полета, что очень важно во время воздушного боя. Самолет круто задирает нос, взмывает вверх до потери скорости, затем головная, тяжелая часть самолета перетягивает и самолет начинает скользить на крыло с переходом на планирование в направлении полета, противоположном первоначальному.
При этом происходит быстрый поворот самолёта на 180R без потери высоты, без поворота вокруг продольной оси и пикирования в направлении, обратном направлению горки. Когда-то, во время Великой Отечественной, этот манёвр был основой другого - "Качели". Того самого, который изобрёл Покрышкин. Григорий, правда, опасаясь за надёжность двигателей, не стал делать этот манёвр в точности. В верхней точке он просто заложил вираж.
Возможно, для пассажира хватило бы пары таких манёвров, так как на несколько мгновений было полное ощущение свободного падения. Только это было для него лишь началом. И "цветочками". А вот "ягодки"!..
