АН -7 (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (прочитать книгу .TXT) 📗

На перемене даже перекурить спокойно не дали — Юлька опять в оборот взяла, жалуясь на седьмой класс, в котором мне как раз следующий урок вести, а учатся в нём володина Ленка, васькинский Артар и фабрициевский Спурий. К сожалению, не по всем предметам удалось освободить от этого класса юлькиных девок, и конечно, тяжело им с ними приходится — по причине, о которой я уже упомянул. Не далее, как на сегодняшнем первом же уроке, Юлька говорит, ейная негритяночка Теква с ними намучилась, да ещё и по специфической части. Будь это на моём предмете, их шалость была бы вполне уместна, потому как по теме, скажем так, но ведь девка-то вела у них не биоэнергетику и даже не биологию и не физкультуру, а подменяла Юльку по великому и могучему русскому языку.

— Итак, ребята и девчата, начнём, как всегда, с эфирной разминки. И поскольку вы у нас давно уже не мелюзга, и у вас это всё давно на рефлексе, то надеюсь, я не сильно собью вам настрой, если спрошу, хорошо ли вы усвоили сегодня урок русского языка?

— Шоколадка нажаловалась? — спросила невинным тоном одна из шмакодявок.

— Чтоб я этого от вас больше не слыхал! — рявкнул я, — Это для юнкеров и для её подруг, которые учились с ней в одном классе, она может быть хоть Шоколадкой, хоть и вовсе Чумазой, но не для вас, сопливой школоты! За глаза меж собой никто не проверит и не воспрепятствует вам называть её так, как вам вздумается, и это — нормальное явление, но официально она для вас — почтенная Теква. И для вас, и для всех младших классов.

— Ну досточтимый, ну не настолько же она старше нас, — возразил Спурий.

— Теперь, в этом году — уже настолько, и до тех пор, пока вы сами не дойдёте до выпуска из школы — ещё настолько. То, что она не кажется вам старухой и не заносится, а все её женские достоинства — уже вполне при ней, только делает ей честь вдвойне. То, что вы мастерски наловчились лазить шаловливыми эфирными ручонками, куда ни попадя, на моём предмете я могу только приветствовать. Значит, чему-то я вас всё-же научил, — класс рассмеялся, а шмакодявки скорчили забавные рожицы пацанве, — Но вам не кажется, что всему своё время и своё место? Это на толчке в отхожем месте мы все с лёгкостью делаем несколько дел сразу, а на уроке русского языка несколько затруднительно объяснять вам сложные случаи правописания и физическими руками писать для вас мелом на доске его примеры, а эфирными — одновременно отмахиваться от ваших, лезущих к её выпуклостям под пеплос, — класс снова рассмеялся, — Да, девчонка не настолько ещё старше вас, чтобы не привлекать к себе ваше внимание по этой части. И не так она хорошо подготовлена, как лучшие из вас, по нашей части — ну, не её это конёк. Да ещё и занята она не этим, а темой своего предмета, который пытается растолковать вам, лоботрясам. Ну и разве это честно и спортивно, при вашей-то подготовке, пользоваться такой форой? Если уж вам настолько невтерпёж пошалить, так почему бы не заняться этим на уроке по более подходящему для этого предмету, а главное — с более достойным вашего уровня "противником"? Например, с таким, как почтенная Изема? — я кивнул в сторону ассистировавшей мне "гречанки" из выпускного потока школы гетер и подмигнул ей.

— И что, это будет считаться нормальным занятием по теме урока? — оживился не на шутку васькинский Артар, — Как наша фоновая тренировка?

— А почему бы и нет, раз уж досточтимый дозволяет это небольшое отступление от плановой темы занятий? — будущая гетера произнесла это завлекательнейшим тембром голоса по-гречески с безукоризненным коринфским выговором, — А чтобы вам было ещё интереснее, мы сейчас сделаем вот так! — эта чертовка сдвинула плечевые фибулы своего пеплоса к самой шее, отчего его ворот опустился вниз, образовав глубокое декольте, — Мы сделаем ещё и вот так! — она расстегнула поочерёдно обе фибулы, освободив их заколки из петель, так что теперь края ткани на её плечах только на иглах и держались, — Атенаида, подойди и проверь, — предложила она одной из трёх бывших "гречанок" младшего потока, раздумавших становиться гетерами и перевёвшихся в этот класс.

— Расстёгнуты обе, без дураков, — подтвердила шмакодявка, заинтриговав всех.

— А теперь — ещё и вот так! — Изема расстегнула и сняла с себя поясок, показала его всему классу и положила перед собой на столик, после чего встала и вернула руки к фибулам на плечах, — Теперь, когда я опущу руки и перестану их придерживать, тот из вас, кто сможет вытащить их и расцепить ткань, обнажит меня полностью всю, а не только до пояса. И в этом виде я буду оставаться в течение всего урока до самого звонка, а тот, кто это сделает, пересядет за мой столик и до самого звонка будет пялиться на меня сблизи. А может быть, и пощупает меня вот здесь и вот здесь. Ты позволишь это, досточтимый?

— Позволю, — хмыкнул я, — Мастерство должно достойно вознаграждаться.

— Значит, так тому и быть! — заключила моя ассистентка, отчего глаза у пацанвы загорелись в предвкушении, — Пробовать вы будете по очереди, чтобы у вас потом не было споров, кто из вас самый великий паранормал, — класс рассмеялся, — Определяйтесь сами с очерёдностью попыток.

— А если у первого же сразу и получится? — поинтересовался Спурий.

— Значит, как я сказала, так и будет. А остальные — просите досточтимого, чтобы позволил вам такие же попытки на нашем следующем уроке, — и подмигивает мне, оторва.

— Позволю, — кивнул я, — По одной попытке будет у каждого.

— А нам что? — спросила одна из шмакодявок, — Просто наблюдать?

— Не просто наблюдать, а подбадривать ребят, — поправила Изема, — Или вы тоже хотите попробовать? — весь класс рассмеялся, — Если это сделает одна из вас, я подарю ей свой поясок, а сама усядусь посреди класса поближе ко всем ребятам. Представляете, как они все будут благодарны той из вас, которая разденет меня перед ними? — восторженный галдёж пацанвы полностью подтвердил её предположение.

— Но только учтите, — "гречанка" резко перешла на русский, — Вы уже не мелкая детвора, а люди, освоившие базовый курс. Поэтому — никаких эфирных рук! По ним я вас буду больно бить своими. Хотите добиться того, что я вам сказала — потрудитесь сделать это по-взрослому, то есть настоящим телекинезом! — пацанва раздосадованно взвыла, да так, что мы с ассистенткой рассмеялись.

Изема рассказывала мне о неоднократных попытках этих лоботрясов лапать её эфирными ручонками в наше отсутствие, когда ей пришлось вести первые уроки самой, и я долго смеялся, когда она объяснила мне способ, которым их отбривала — суровый, надо признать. Ну так а кто просил хулиганить, если учиться пришли? То, что она предложила им сейчас — эфиркой сделать шансы у лучших из них были бы неплохие, но телекинезом — млять, и у меня-то это, когда мы экспериментировали, выходило далеко не каждый раз, а через раз в лучшем случае, и только в такие моменты, когда я бывал в идеальной форме. Так что если это кому-то из них вдруг удастся — млять, такому штучному паранормалу я негласно организую успешную сдачу всех экзаменов, а по тем предметам, в которых он силён — вообще автоматом, и в кадетском корпусе — сразу такого в группу паранормалов безо всяких дополнительных испытаний! Для этого-то мы с асиистенткой и наметили как раз такой стимул, который сподвигнет их показать всё, на что они только способны. Ну, планировали-то ближе к середине учебного года этот конкурс провести, но раз уж девок юлькиных надо выручать — сымпровизировали предварительный тур. Вряд ли он, правда, Юльке понравится, но тут уж, как говорится, чем богаты…

Надо отдать пацанве должное, они всё-же попытались все. Честно телекинезом не вышло, конечно, ни у кого, а две попытки помочь себе эфиркой Изема жёстко пресекла. Решились попробовать и три шмакодявки, и у одной из них — лучшей из "ведьм" Аглеи — что-то даже начало получаться. Когда фибула на правом плече моей ассистентки сползла на половину длины заколки, ещё сантиметр, и ткань расцепилась бы, она вопросительно глянула на меня — не подыграть ли ученице в качестве поощрения, я и сам отказал в этом, покачав головой, с немалым сожалением. Но на заметку мы её, конечно, взяли.