Камни тоже плавают (СИ) - Зарубин Михаил Константинович (читать книги полностью txt, fb2) 📗

— Японка?

— Трудно сказать…

— Не мнись вахмистр! Четко докладывай! Документы?

— Слушаюсь! У одного из мужчин бумаги скорее всего были. Но не повезло, только пепел нам достался. И серебряный доллар. У других — ничего. Но повторюсь, обгорели навроде полосами. Сильно. Бумаги могли просто сгореть… На стене обрезанного дома кусок оконной рамы из лёгкого кхм… металлу торчмя. Выдолбили вместе с кирпичами. Такое впечатление, Вашсокбродь, что они правда срослись. Кирпич, стекло и этот, как его,… металл. И еще три разукрашенных предмета, похожих на яйца нашли. Ме… металлических!

— Что за «яйца»?

— Непонятно Вашсокбродь, разбираемся. Я позволил себе в университет и к ювелирам обратиться. Показал фотокарточки. Говорят, что наверное украшения с внутренними секретными механизмами. Одно и правда в золоте и мелких камнях всё. Очень на последние часы Фаберже похоже, говорят. Оно с ключиком на золотой цепочке. Ювелиры в восхищении — занимательная безделушка и не наша. Плетение, говорят, наши так не делают… Остальные два яйца проще и дешевле. Просто гладкий… тьфу!.. металл узорами угорскими расписанный. Только не нравятся они мне…

— Ещё что? Где яйца и пистоли?

— У меня, в сейф закрыл. В районе, меньше чем в 200 шагах, нашли еще двух убитых мужчин и женщину. Мужчин похоже забили железной трубой. В ссадинах ржа осталась. Обобрали до последней копейки. С одного даже верхнюю одежду и сапоги сняли. Женщину запинали ногами. Серьги золотые не тронули. Понимаете, Вашсокбродь, для криминала не характерно. Все трое лежали рядом, местные. Опознали. Савва-франт. Мелкий уголовник, душегуб.

— Всё?

— Никак нет, видели мужчину лет пятидесяти, выходящего с того района. Предположительно, в одежде одного из жмуров.

— Нашли?

— Нет. Ищем.

— И что тут странного? Американцы, японка, ну и местный криминал… Оформи бумаги и спихни людям Лаврова. Пусть у его контрразведчиков голова болит. А нам своей работы хватает. Яйца — потерять! Золотое мне… и пистоли сначала покажешь.

— Если бы так просто было. Во-первых, моя группа и околоточный, что там первыми работали, сильно изменились. Доктор за ночь годов 20 скинул…

— ???

— Да. Помолодел. Повезло… Как и мне, как видите…

— Где говоришь круг твой?

— У Обводного, в руинах сгоревшей старой верфи…

— Едем, сам посмотрю!

— Не стоит, моим нижним чинам, что там работали наоборот как двадцать лет теперя накинули. Стареют, как свечки горят. Пока наказал по домам сидеть, чтоб не болтали и не смущали. Проверил и околоточного, что место показал. На службу утром не явился. Думали запил. Приехал, не открыл. Выломал дверь — у входа мертвый ссохшийся дедок в мундире. От старости похоже умер. Тоже сгорел.

— Мда… Молодец что засекретил. Что делать пранировал дальше? Излагай.

— Если бы молодец, Вашсокбродь!.. Рядовой Агафонов на исповедь ходил. Выложил священнику все. Ночью к этой… этому чертову кругу неизвестный в рясе прокрасться пытался. Унтера засекли.

— Поп? Взяли?

— Ушел.

— Да что у тебя за люди⁉ Вареные, как ты! Наказать и гонять! Вот, японский городовой, отдельный корпус жандармов и попа не смогли задержать!

— Не получится наказать, Вашсокбродь. Мертвы они, поэтому я прибежал докладать. А он ушел… Хорошо хоть господин кадет за ним не побежал… И духовника Агафонова я трогать запретил пока… Давайте правда господину Владимиру Николаевичу дело передадим, а? Только меня не передавайте, если затребует! Ваше Высокоблагородие, боюсь я этой чертовщины, у меня уже на половина группы полегла!

Перспективы

Дед в ах… то есть прострации, царский вызов для него, что-то невероятное. Сроду нашествия марсиан или второго пришествия. Божественного. И это-то живя в паре верст, пардон, километров от Зимнего — резиденции. Не понимаю.

Чтобы своим видом не вводил в прострацию всех остальных, приказал утащить в его кабинет. Всучил на всякий случай коньяк — ладно уж, пусть допивает. Захару сказал приглядывать, нянькой приставил. Всех разогнал по рабочим местам, а то кони не доены, коровы не гуляны — нечего баклуши бить. Самим же потом опять перепадет, когда баре очухаются. Хотя, думаю, и мне спасибо тоже не скажут.

Думаю, чем грозит вызов Беккеля к царю. Ведь понятно, что инициатор я. Точнее устроенное мною шоу.

Может царский возок обогнали, или того хуже — перевернули и в Фонтанку столкнули? Я, четно сказать, по сторонам головой мало крутил, нашу тарантайку от переворотов удерживал, уж слишком неудачная конструкция… Да нет — тогда б жандармы были…

Свалить подальше пока не поздно? Или не набегаешься и лучше подождать?

Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей решил посмотреть, что там со стволом. Оказалось, всё очень даже неплохо. Гвоздь похудел, зато на стволе новым слоем металла выровняло все каверны, да и пуля стала туго входить.

Нет пределу идеала, поэтому полировальной пастой отшоркал изнутри ствол до блеска, точнее отшустовал. Теперь сижу, думаю, чем бы от ржавчины защитить. Хрома нет и где его взять не могу представить. Думал, думал… оставить как есть — замучаюсь чистить, меднить нет смысла — слишком легко медь стирается… замучался и пошел за чаем. На глаза попался мельхиоровый подстаканник. Почти как серебрянный. Решил попробовать, пока никто не видел от него отковырял проволочку. Ну и здравствуй снова гальваническое осаждение… Покуда пил чай — ствол покрылся тоненьким блестящим слоем никеля. Сойдет! Смазал, собрал револьвер и сунул в карман пальто. Пусть лежит.

Привезли Беккеля. Зашел, фонарем сверкает на всю мастерскую, меня увидел, скривился, махнул рукой, мол пошли со мной, и потопал на верх, в кабинет Деда.

Поднялись, Беккель коньяк унюхал, бутылку и Деда забрал и из горла оприходовал. Угу, белая кость, прихватило — плебейские замашки вылезли. Я же в кресло уселся, ноги хотел на столик закинуть, но не стал явно хамить. Поостерегся. Захар вообще с интерьером слился.

Беккель понарезал круги по кабинету, посмотрел на Деда, потом на меня уставился и выдал:

— Меня Михаил Александрович вызывал… — и глядя на мой покер-фейс добавил, — Сергеич ты вообще откуда? Это же Романов который. Сам!

— Ну сам и сам… и что? — Царь Михаил? Вроде ж Николя быть должен уже, который Второй и Кровавый? Да что ж я творю? Столько времени тут, а так и не удосужился хоть такие факты сопоставить. Ладно… Михаил, так Михаил. Значит параллельная реальность. Жаль. А может и к лучшему? Пренебрежительно выдохнул, но ой, как мне нелегко это пренебрежение далось, но удержался.

Зато Деда, по-моему, пробрало. Вскочил по часовой стрелке бегать, руками махать. Но молча. Прогресс. Беккель же, видимо, проникся моей невозмутимостью. Обреченно махнул рукой:

— Он на Невском у Пассажа был, когда мы на Сенную вылетели. Ну и видел все пролеты гусар… Понравилось… — не вытерпел, тоже сорвался с места, и нарезав круг по кабинету, продолжил, — Хочет, чтобы мы для Двора такой показ устроили!

Дед тихо присел, хорошо хоть на стул, а не мимо. Повезло старому козлу, что, рядом пробегал, и Захар успел подставить.

— Ну и в чём проблемы? — с одной стороны, говоря это, думаю, «оно мне надо?», но с другой стороны, такой тихой сапой в царское окружение влезть можно. А, соответственно, это и другие возможности, да и уровень защищенности другой.

Беккель аж споткнулся.

— Как в чём? Я ж никогда такое не делал! Ну ладно Волхонские гонки… но тут перед Зимним! Сразу перед императорской семьёй! Где машины, гонщиков взять? Кто порядок обеспечит? — ну и ещё кучу кто, где, как… — ну и еще полпрограммы «Что, Где, Когда» мне перечислять стал.

— Ну и какие проблемы? — ладно, пока принимаю для себя, что вписываюсь, а там посмотрим, — В чем разница? Определим улицы, можем даже рядом с Зимним, организуем их оцепление. Там канаты, например, натянем. Позовете ваших друзей-знакомых с автомобилями, приз посущественнее назначите, ну и объявления в газеты дадите. Проблем-то… Просто расписать всё нужно, план составить.