Сеятель бурь - Свержин Владимир Игоревич (читать книги бесплатно .TXT) 📗
– Где? – хмуро бросил Лис.
– На дороге, в карете Сен-Венана.
– Не понял, – удивленно проговорил мой друг. – Шо это еще за номер?
– Бери-ка лучше свечи, давай пройдемся по парку. Может, наш странный визитер обронил бумаги, пока бежал?
– Или когда прыгал. – Лис с шандалом в руках подошел к окну. – Нет, тут на крыше пусто.
– Ладно, пошли. По дороге поделишься своими высокомудрыми соображениями.
Осенний парк был пуст. Лишь вечнозеленые голубые ели, выстроившиеся караулом от въезда во двор до самого крыльца, с удивлением поглядывали на наши уныло бредущие фигуры с фонарями в руках. Легко было Диогену, искавшему подобным образом человека, да еще и белым днем, нам же, чтобы убедиться в бесплодности поисков, увы, понадобилось не менее часа.
– Пистолетов, как я уже говорил, вероятно, было два, – пытаясь согреться беседой, излагал я Лису. – Если память меня не подводит, тот, что у нас, – один из этой пары. А значит, возможны следующие варианты: это тот пистолет, что был в карете, или же его родной брат. Такое оружие делается на заказ в единственном экземпляре. В любом из этих случаев получается, что вчерашние бандиты, или бандит, вернулись к месту схватки до приезда жандармов и решили продолжить свои неудачные поиски депеши, которую вез де Сен-Венан. Вероятно, преступники выследили нас, когда мы выезжали из дома полицай-президента, а стало быть, искали они не деньги и драгоценности, а именно бумаги, но по ошибке захватили не те, а другие.
– Ну, это если они знали, что в депеше.
– Резонно, – согласился я. – Но как бы то ни было, здесь писем нет.
С грустью убедившись в этом непреложном факте, мы перенесли свои поиски за ограду, где у распластавшегося на земле тела все еще сиротливо переминался с ноги на ногу привратник, пытаясь отгородиться от ночных кошмаров не точенным с момента ковки протазаном.
– Ну что, боец, как служба? – отечески хлопая неусыпного стража по плечу, осведомился Лис. – Мертвец не тревожит?
– Ник-к… нет, – перекосившись от упоминания о трупе, промямлил сторож.
– А скажи мне, храбрый воин, – переходя на эпический тон, измывался Лис, – когда в доме началась пальба, что, интересно, делал ты?
– Как велено, – вяло отбивался привратник, – ворота охранял.
– Ага! – деланно хлопая себя по лбу, точно вдруг уразумев суть происходящего, спохватился Лис. – Значит, ты стерег ворота, чтобы злой ворог их не похитил! И это правильно. Ты молодец, герой, неистовый Роланд! А скажи-ка мне, кандидат в фельдмаршалы, какова же была обстановка на вверенном тебе участке фронта?
– Чего-с изволите? – Ночной сторож был близок к истерике.
– Идиот плюгавый! Вахлак байстрючий! Я очень изволю желать узнать, что творилось по эту сторону забора в то время, как по ту нам пришлось перестреливаться с каким-то гадючим ворьем?
– Не могу знать, – пролепетал охранник, бледнея все больше. – Я с поста не уходил.
– Оставь его, Сергей, – окликнул я друга, – ему действительно запрещено покидать пост, кроме как по хозяйскому зову. А из сторожки эта часть улицы не видна.
– На это урки и понадеялись, – сплюнул Лис.
– Вот здесь, – продолжил я, – на земле следы подков. Судя по всему, две лошади.
– Ну, это, может, кто-то и днем твоими хоромами любовался. После того, как дождь кончился, мало ли кто наследить мог?
– Возможно, – садясь на корточки и поднося фонарь к самой земле, медленно продолжил я, – но лошади стояли здесь довольно долго: видишь, как натоптано?
Лис подошел ко мне и уставился на измятую следами подков землю.
– Да… Похоже, умчались наши бумаги в беспросветную мглу. Поди их теперь разыщи.
– Дело, конечно, непростое, но если понять, кому и зачем это было нужно…
– Вот и понимай! – Лис резко выпрямился. – Ты у нас умный, тебе и карты в руки.
Если бы не хорасанский ковер, глушивший шаги желчного потомка лангобардов, их можно было бы принять за стук плотницких молотков, подгоняющих доски на помосте эшафота.
– Я хочу знать, кому и зачем это было нужно?! Вы слышите меня?! Кому и зачем это было нужно?!
В моем сознании эта фраза сегодняшним хмурым утром повторялась столько раз, что я невольно передернулся, услышав ее вновь.
– Думаю, все дело здесь в фигуре лейтенанта де Сен-Венана, – поделился я своими соображениями. – Он скрывал свое имя, выдавал себя за негоцианта, ничего не смысля в купле-продаже…
– Эт точно! – подтвердил Лис. – Если бы не я, он бы свое ландо совсем за бесценок продал.
– К делу это не относится, – прервал его маэстро Палиоли.
– Он ехал из Франции в Австрию и, невзирая на то, что между странами лишь зыбкое перемирие, не запасся должными пропусками. Полагаю, необходимо выяснить, кем был этот де Сен-Венан и что он вез. Тогда мы, вероятно, поймем, кто за ним охотился.
– С шифром пока ничего не выходит, – скривился резидент. – Система простенькая, любой школьник о ней скорее всего слышал, но все же от этого она не менее эффективна. Как вы сами вчера могли видеть, листы исписаны сериями чисел. Каждая серия – три числа. Одно из чисел означает страницу, второе – строку, третье – номер буквы. Однако не зная, из какой книги взяты эти строки, прочитать текст почти невозможно, поскольку повторяющихся комбинаций нет и не может быть. Причем необходимо знать не только название произведения, но и год издания, и место, где книга была напечатана.
– А вдруг это контрразведка Дюма охоту на нас открыла? – неуверенно предположил Лис.
– Возможно, что и так, – с сомнением проговорил дон Умберто. – Но кто мог послать шифрованное сообщение Бонапарту? Почему таким странным образом? И отчего не через наш банк? Все это необходимо узнать как можно скорее. – Он опустил ладонь на столешницу тем жестом, которым ставят печать на указе о смертной казни.
– Мне вот что представляется, – стараясь хоть как-то успокоить высокое начальство, вновь заговорил я. – Наверняка те, кто охотился на Сен-Венана вчера на дороге, и похитители ночью в этом особняке – одна группа. Я уверен, они знают, к кому направлялся убитый гонец, а следовательно, обнаружив у нас бумаги, относящиеся к Наполеону и его семье, могут принять их за ту самую депешу, которую вез лейтенант королевской гвардии. Или же, если они точно знают, что в пакете была шифровка, проникнуться мыслью, что наша встреча с де Сен-Венаном в Холлабруне была не случайна, и мы также посвящены в тайну переписки Бонапартия и его французских корреспондентов. В любом случае похитители должны будут заинтересоваться нашими персонами.
– Занятная перспектива, – криво усмехнулся Лис.
– Полагаю, живыми мы будем для неведомых конкурентов ценнее, чем мертвыми, – поспешил я утешить друга.
– То-то они Сен-Венану лекарство от кашля прописали! – Лис тяжело вздохнул.
Дверь кабинета приотворилась, и чопорный дворецкий, поклонившись господам, обратился к Лису так, будто сообщал об открытии Америки:
– Господин управляющий, мне велено было уведомить, когда прибудет вино для нынешнего бала.
– Ваше превосходительство, – Лис склонил голову, – мой граф. Прошу извинить, что я оставляю вас буквально в минуту скорби, но меня ожидают неотложные дела по хозяйству. Фигня – война, главное – маневры!
Подготовка к вечернему балу должна была занять все имевшееся время, ибо смысл устройства празднеств для организаторов их во многом и состоит в тех самых предуготовлениях, которыми сопровождается ожидание радостного торжества. Как бы ни был ярок и красочен бал, как бы ни блистали красотой и брильянтами очаровательные дамы, как бы ни были элегантны кавалеры, ожидание и предвкушение чего-то волшебного опьяняет не меньше, чем подаваемое к столу вино. Все эти суетливые и зачастую абсолютно бесполезные действия вроде одобрения работы драпировщиков, инспектирования занятых готовкой кулинаров и торжественный разгон, устраиваемый домашней прислуге, – не что иное, как ритуальное жертвоприношение богу Радости. Языческое поклонение ему, должно быть, в крови у человека, и кому бы он ни молился в урочные часы, мало кто забывает принести жертву на этот никогда не пустующий алтарь.
