Контра (СИ) - Гавряев Виталий Витальевич (книги серии онлайн .TXT) 📗
"Всё, господа, наш гость прибыл. Можно сказать, что птичка в клетке!"
"Никита, это точно он? — Кац, задавая этот вопрос, даже привстал со стула. — Никто, ничего не перепутал?"
"Не-е. Всё верно. — продолжая смотреть в окно, ответил рыжеволосый бородач. — Вон, уже третий наблюдатель церемонно поцеловал ручку своей даме. Знать и они его опознали — это точно он".
"И что там? Наш "друг" один, или его персону кто-то охраняет?" — Внешне оставаясь спокойным и невозмутимым, поинтересовался Александр, хотя его так и подмывало вскочить и самому взглянуть в окно.
"Охраняют ваше благородие. Как же без этого."
"Полно те голубчик, я не военный и ко мне не стоит так обращаться. Однако скажи. Сколько охранников сопровождают этого иноземца!"
"Ага. Тока некоторые ваши люди, из отставных служивых, — не оборачиваясь говорил наблюдатель, он знал что в данный момент, его поведение не будет воспринято как проявление неуважения, он должен был проконтролировать куда пойдёт объект наблюдения, — к вам тока так и обращаются. Знать именно так обращаться и положено. Вот".
"Это их дело, Никита, хотя я и им постоянно указываю на эту ошибку. Но ты так и не сказал, сколько "орлов" охраняют нашего немца".
"Ага, его точно охраняют, но только сторож при нём один. Вон, немного позади и слева от иноземца, плетётся некий господин. Идёт сторожко, да по сторонам постоянно зыркает. А вышли они, из соседнего дома. Того что напротив нашего стоит".
"Ну всё братцы. Отсылайте посыльных. Пусть через полчаса, все наши люди подходят к театру и окружают его. Да смотрите, чтоб после этого, мимо вас и мышь не проскочила. Ни туда, ни обратно…".
Думается, не стоит рассказывать как в указанное время к зданию театра начали выходить группы разнообразно одетых, хмурых людей. Стоп. Не стоит умалчивать о том, что перед этими суровыми мужами, к храму Диониса [87], вышли три пары неброско одетых амбалов Каца, которые без лишнего шума и суеты, скрутили нескольких студентов, охранявших покой заядлых "любителей литературы", естественно, в карманах пленённых юношей, нашлось огнестрельное оружие, которым те так и не смогли воспользоваться. И как это не странно, это были дамские пистолеты производства графской оружейной артели. Самое интересное началось после того, как в здание театра вошли Авраам и Александр, естественно в сопровождении гайдуков, амбалов и отставных служивых.
В сам зал, незваные гости вошли беспрепятственно. Видимо господа бунтари, ещё не выработали мер предосторожности, необходимых для успешной конспиративной работы, и считали что трёх вооружённых "пукалками" подростков, хватит для обеспечения их полной безопасности. Одновременно и весьма шумно распахнутые двери входов в зал ошеломили всех. А вид входящих в них хмурых бородачей, вооружённых револьверами, вызвали у "юных литераторов" жуткое оцепенение. Умолк на полуслове и стоявший на сцене американец, замер, как древняя статуя. Единственное что отличало его от изваяния, так это то, что наблюдая за входящими бойцами, иноземный "лектор" активно крутил головой и учащённо моргал. Увиденное, весьма позабавило графа, и он поддавшись эмоциям, не удержался от ребячества и больше не думая о том, как это выглядит со стороны, запел Варшавянку. Нет, всего текста этой песни Саша не знал, как и не был уверен что не переиначивает подзабытые со временем слова. И ещё, он не помнил название этой песни, совершенно. Но всё же, бодро вышагивая по направлению к ступеням ведущим на сцену, он, стараясь попадать в такт своим шагам, не очень громко, но и не слишком тихо запел:
Саша шёл по центральному проходу намереваясь как можно быстрее оказаться у ступеней ведущих на сцену. А в зрительском зале, были слышны только слова его песни, да дробный топот ног сопровождавших его бойцов. Правда, все они были одеты как обыкновенные горожане, кроме графа облачившегося по случаю в костюм, сшитый не так давно в ателье, по последней моде. И на данный момент он увлёкся своей игрой, изображая уверенного в себе триумфатора. Песня окончилась после второго куплета, так как дальнейший её текст Александр не помнил. Хотя, этого никто из присутствующих этого не заметил, так как молодой человек уже был на сцене, и стоял перед президиумом собравшихся в театре революционеров. И почти театрально, по-хозяйски скрестив руки на груди, Саша молча рассматривал сидящих за столом людей. После чего, решив что пауза слишком затянулась, ни придумал ничего лучшего как громко сказать:
"Ну здравствуйте господа! Вижу вы тут не амурными стишками балуетесь, а судьбу Российской империи и её замученного некоторыми тиранами народа решаете! А почему на это МУРАПРИЯТИЕ не позвали меня? Или думаете что я недостоин такой чести? Вот, я вижу что даже князя Шуйского удостоили вниманием, и мало того, выделили из общей толпы — в президиум посадили. Ну, здравствуй, тёзка. Давно не виделись".
Князь молчал, и только его взгляд, полный ненависти, говорил красноречивее любых слов, тех что можно было сказать в этой ситуации. Да и говорить здесь было не о чем, между бывшими друзьями не то что "пробежала чёрная кошка", их разделяла непреодолимая пропасть. Один не мог простить графу преданных идеалов их юности, другой, убийства людьми князя любимой женщины и не рождённого ребёнка.
Первым заговорил князь Шуйский. Он, всем своим видом показывал степень испытываемого им презрения, заговорил: "А мы, жалких рабовладельцев, а особо предателей наших идеалов, не приглашаем. Мы, таких как ты, призываем к суровому ответу, обрушивая на них наш праведный гнев. Сатрап! Так что жди и бойся того момента, когда до тебя дотянется карающий меч народного суда. Тебе не защитят твои жалкие холопы, которых ты с собою водишь".
В зале возмущённо загудели, послышались первые возмущённые выкрики молодых фанатиков, однако грянул выстрел, и послышался громкий окрик: "Молчать! Сукины дети! Кто будет бузить, пристрелим!" — Саша так и не понял, что помогло ему не вздрогнуть от прозвучавшего в стенах зрительного зала излишне громкого выстрела. Может быть то, что он ожидал нечто подобное, или просто думая что ответить на оскорбление, не успел ассоциировать этот звук как опасность. Поэтому, неспешно обернувшись, граф окинул зал взглядом. Юные борцы за свободу народа, выглядели подавленными и испуганными. Что было не удивительно, ибо они все находились под прицелами револьверов. Каждый отставник, гайдук, или амбал, держали по паре пистолетов, и судя по их взглядам, жаждали разрядить их по стоящим перед ними смутьянам.
"Господа, что вы стоите, право дело. В ногах правды нет, так что будьте так добры, присядьте в свои кресла и расслабьтесь. Разговор у нас будет долгим, и весьма содержательным. А вы, братцы, не сильно то с ними церемоньтесь. — обратился Саша к своим людям. — Кто будет сидеть смирно, пусть живёт и здравствует, а дуракам можно даже не мазать лобик йодом" [89].
