Арбалетчики князя Всеслава - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (книги полностью .txt) 📗
Роскошных апартаментов нам, конечно, никто не предоставил, но разместили по местным меркам неплохо — проходя по двору, мы заметили, что помещение для домашних слуг выглядит куда скромнее. Накормили, правда, вместе со слугами, но сытно — ячменной кашей и рыбой с пшеничными лепёшками, оливками и виноградом, да и вино оказалось неплохим. Не знаю уж, как тут принято обращаться с домашними рабами, но на их кормёжку хозяева, похоже, не скупились. Да и не выглядели обедавшие с нами рабы «крепышами из Бухенвальда».
— Кажись, нам дают понять, что на службе мы будем питаться ещё лучше! — предположил Володя, и мы, поразмыслив, согласились. Собственно, никто и не сомневался, что предложение старика надо принимать, просто следовало набить себе цену. Когда освоимся и осмотримся — будет виднее, а пока надо брать, что дают. А судя по интересу старика к нашим арбалетам, задействуют нас наверняка по воинскому ремеслу. С одной стороны, после срочной службы в «непобедимой и легендарной», такая перспектива не могла не насторожить, но с другой — в этом мире профессия воина всяко почётнее, чем в нашем, а служба нас ожидает не в казённой армии, а явно в частной, нечто вроде ЧОПа нашего мира, а это уже совсем другое дело…
Вечером мы с Хренио объявили досточтимому Волнию о нашем принципиальном согласии и предложили обсудить детали. Старый этруск — судя по принятым в этом роду именам — объяснил нам в общих чертах своё видение нашей службы. Оказалось, что нас угораздило попасть в довольно оживлённую обстановку. В глубине страны взбунтовались турдетаны — как мы поняли, местное иберийское племя. У семьи же Тарквиниев находятся в тех местах принадлежащие ей рудники и металлургические мастерские, приносящие семье немалые доходы, и Волний намеревался на днях отправить туда подкрепление. Именно в него нам и предлагалось вступить в качестве воинов-стрелков. Как пояснил наш наниматель, сражаться с бунтовщиками в чистом поле там найдётся кому и без нас, нам же предстоит охрана тамошнего семейного предприятия. Это в идеале, поскольку в условиях бунта никто ничего гарантировать не может. Но где дополнительный риск — там ведь и дополнительное вознаграждение, а рисковать своими людьми понапрасну в семье Тарквиниев не заведено.
Переглянувшись, мы согласились — без особого восторга, конечно, но выбирать было не из чего. Старик же, получив наше согласие на найм, тут же велел своему управляющему выдать нам аванс, в качестве которого каждый из нашей четвёрки стал обладателем пяти серебряных монет гадесской чеканки. Кроме того нам было объявлено, что с этого момента мы поставлены, говоря современным языком, на полное довольствие.
Утром следующего дня хозяйский управляющий повёл нас на рынок для закупки всего необходимого. Как оказалось, «полное довольствие» по понятиям этого времени означало лишь еду, питьё и кров, а экипироваться мы должны были за собственный счёт. Собственно, для приобретения экипировки нам и был выдан аванс.
Впрочем, за некоторым исключением. Когда я, остановившись у лавки кузнеца-оружейника, пожелал прицениться к массивным железным наконечникам для стрел, управляющий сообщил — к моему немалому удовольствию, что расходные боеприпасы идут за счёт нанимателя, после чего принялся яростно торговаться с кузнецом. В результате наши дорожные котомки сразу же потяжелели, приняв в свои утробы свёртки с тремя десятками маленьких, но смертоносных железяк на каждого. Когда управляющий расплачивался, я обратил внимание, что стоил каждый наконечник одну маленькую бронзовую монетку, которых у нас хватало трофейных. Так же бесплатно нам досталась и нужная для их прикручивания к древку суровая нить, и по мотку крепкой бечевы для запасных тетив. Но на расходниках халява и закончилась.
Прежде всего, посовещавшись, мы вспомнили, что сырое дерево недолго сохраняет свои упругие свойства. То, что годилось в качестве временной меры, не годится для долгосрочного применения, и нам следовало первым делом сменить «кризисно-выживальщические» дуги наших арбалетов на что-то посерьёзнее и подолговечнее. Поэтому мы направились к торгующим готовыми изделиями и полуфабрикатами плотникам со столярами в поисках подходящих хорошо просушенных досок. Идеалом был бы тис, но дела с ним никто из нас в прежней жизни не имел, и как выглядит его древесина, мы не имели ни малейшего понятия. Проконсультироваться же с аборигенами — так, чтобы наверняка, без ошибок — было затруднительно даже через нашего переводчика-баска. Все-таки современный баскский — ни разу не древний иберийский. Прикинув хрен к носу, мы тис по этой причине забраковали и решили поискать что-нибудь более знакомое. К счастью, нам удалось обнаружить ясень. В лесу я бы его хрен нашёл — тоже ведь не знаю, как выглядит само дерево, но древесина-полуфабрикат — другое дело. С ясенем я как-то раз дело имел, когда делал себе на заводе хороший нож — в то время таких было ещё нигде не купить — и на накладки рукояти и ножны искал хорошее дерево, достойное клинка. Эх, сюда бы мне сейчас тот нож! Увы, он остался дома, как и многое ещё, что мне бы тут весьма пригодилось… Вот тогда-то, когда я его делал, мне как раз ясеневую древесину и показали, а в процессе работы над накладками и половинками ножен и последующего горделивого любования делом своих рук я хорошо запомнил текстуру.
Она похожа на дубовую, только ясень пористее, а главное — тонкие тёмные прожилки поперёк годичных колец у него идут через всю толщу доски. Хорошо заметно это, конечно, только на полированной поверхности, а к местным грубо обработанным полуфабрикатам мне пришлось внимательно приглядываться, дабы не ошибиться. Но ничего, разобрался и опознал. Приценились, выбрали заготовки — тоже, кстати, не чисто ритуальная процедура. Полноценными свойствами обладает только ядровая древесина, внутренняя, которая потемнее, а светлая заболонная, что ближе к коре — дрянь. На художественные поделки или на топливо годится, а в серьёзное дело — сразу на хрен. Я этот нюанс просёк, когда к своему ножу деревяшки делал, а тут ещё и Наташка, вдруг заинтересовавшаяся, чего это мы там колупаемся, тоже эту тонкость подтвердила. Она, оказывается, студентка Лестеха! Млять! И не сказала сразу, когда я ломал башку в лесу над деревом для наших агрегатов! Ну и кто она есть после этого! Хотя и мы, конечно, тоже хороши. Володя не вспомнил, я не поинтересовался, посчитав бестолковой гуманитаршей, а ей самой и вовсе было никчему. Бабы ведь ставить себя на место другого не приучены, и ей и в голову не пришло, что мы можем не знать столь элементарных вещей. Но — так или иначе разобрались, заготовки выбрали и на пару медяков каждый разорился. Дороговато для мира, где дерева до хренища, а металла не в пример меньше? Так ведь и деревяшка-то не просто вчера срублена, а просушена хрен знает сколько времени и предварительно обработана. Тут от силы четвертушка от медяка за саму деревяшку, а всё остальное — за возню с ней.
Щиты у нас уже имелись, а у меня, хвала богам, и хороший медный шлем, что уберегло мой кошелёк от серьёзной траты — остальным пришлось выложить по половине серебряной монеты — сдачу им отсчитали бронзовыми — за кожаные шлемы. Выбор был достаточно широк — от помпезных, имитирующих греческие коринфского типа, даже под металл подкрашенных и навощённых для блеска, и до совсем уж похабных, из мелких обрезков кожи сшитых, чем обеспечивалась их дешевизна. Сперва-то все, конечно, приценивались к шикарно выглядевшим «греческим», но быстро поняли, что это вариант для пижонов, по соотношению «цена-качество» далеко не оптимальный. Похабщину брать, конечно, тоже не хотелось, это ведь — себя не уважать. Остановились в конце концов на компромиссном варианте — не имитирующим металл, без помпезного гребня, сшитом из отдельных кусков, зато с назатыльником, а сама основная часть укреплёна дополнительными полосками и проклёпана в наиболее ответственных местах железными заклёпками. Да и чисто внешне такой шлем выглядел уж всяко посолиднее дешёвки.
А вот на кожаные панцири нам пришлось раскошелиться всем четверым, облегчив свои кошельки на серебряную монету и несколько бронзовых. Но что было делать? Это гоплит-фалангист защищён большим щитом и может в принципе сэкономить на доспехах, если не стоит в первой шеренге строя, а наши маленькие щиты такой возможности не предоставляли. Поворчав, мы потрясли мошной и облачились в толстую бычью кожу. Дополнительно пришлось разориться на такие же кожаные наручи и поножи, но экономить на здоровье и безопасности было глупо. Многие туземцы экономят, как мы заметили, маскируя скаредность удалью, но нам-то это зачем, когда возможность есть?
