Миллионщик (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Броненосец, вставая «на бочки»[5], довольно долго маневрируя и приноравливаясь к ним, так как бухта не была приспособлена для больших кораблей, но нам была оказана честь и мы швартовались в гражданском порту в центре города. Был еще в черте города и совсем старый порт, еще средневековый, но теперь там стоят только яхты, целый лес мачт которых был виден над крышами 2–3 этажных зданий, стоящих стена к стене. Потом подошел баркас с официальными лицами, я уж думал, что это — пограничники и таможня, проверят еще оружейку, а там десяток пудов старательского и казачьего золота. Оказалось, просто нас приглашают нанести официальный визит в королевскую резиденцию и уточняют количество приглашаемых. Приглашения получили все офицеры и я с Машей, поэтому вечером, нарядившись, мы отправились во дворец, для чего были поданы коляски, хотя ехать было совсем недалеко. Я был в парадном дипломатическом мундире со всеми орденами и бриллиантовой шпагой, в треуголке, которую надевал вроде как всего четвертый раз, Маша была ослепительно хороша в темно-синем вечернем платье с бриллиантовой диадемой.
Прием был назначен во дворце Амалиенборг, хотя королевская чета сейчас там не проживала, предпочитая загородные резиденции, а большая часть Амалиенборга с 1881 г перешла во владение Министерства иностранных дел. Во дворце традиционно проходили приемы иностранных делегаций, особенно славились специально предназначенные для этого Рыцарский и Банкетный залы, считающиеся красивейшими в Европе залами в стиле рококо. Вот в Рыцарском зале на фоне доспехов и оружия (все же прием российских офицеров) нас встретили король Кристиан IX и его супруга, Луиза Гессен-Кассельская.
Королева плохо слышала, когда ей представляли офицеров, поэтому до представления ей, видимо сообщили, кто есть кто. К руке были «допущены» Сандро, я и капитан Вальронд, прочим королева милостиво улыбнулась. Король держался скованно, впрочем, я помнил, что он был «социально-ориентированным» монархом и даровал независимость Исландии, а также ввел в 1891 г. пенсии по старости и в 1892 г. — пособия по безработице, обогнав богатые и большие страны Европы, за что был любим народом. Впрочем, у короля был «пунктик» — ненависть к Пруссии и всему прусскому, поскольку, после проигранной Датско-прусской войны 1848 г., датский король лишился родной Шлезвиг-Голштинии, эта же нелюбовь к немцам передалась и принцессе Дагмаре — нынешней императрице Марии Федоровне. Зато благодаря шести детям датская королевская чета породнилась с правящими домами России, Британии, Франции (Второй империи), Греции и Норвегии, поэтому их называли «тестем и тещей Европы»[6].
В зале были и придворные с женами, а также фрейлины королевы, большей частью дамы в возрасте, но были и два-три юных и довольно приятных личика. После этого последовали награждения: все офицеры получили рыцарские кресты 5 степени ордена Данеброга на белой ленте с красными полосками по краям, я и Вальронд были пожалованы такими же крестами с розеткой, четвертой, офицерской степени, и Сандро повесили командорский крест на шею. Вообще-то, такие «дипломатические» плавания позволяли офицерам, особенно старшим, собирать некоторый комплект иностранных орденов дружественных держав, а разрешение на их ношение от российского императора обычно не вызывало трудностей.
После награждения были танцы, где Маша блистала во всех отношениях и хореографически (сказалось пансионское воспитание) и блеском диадемы буквально ослепляя окружающих. Меня же окружили генералы и стали расспрашивать про эфиопскую кампанию, министра иностранных дел интересовали и подробности переговоров в Александрии. Все было бы хорошо, но выпивка и закуска были очень и очень скромные — по бокалу шампанского и несколько тарталеток на каждого, вот и весь фуршет. Офицеры, особенно, кто помоложе, все ждали, что лакеи принесут еще, но этого не случилось…
Так вот и закончился прием, на голодный желудок, поэтому после возвращения на броненосец, матрос-буфетчик Кают-компании был буквально атакован голодными офицерами и, оправдываясь, твердил, что он думал, король их накормит, поэтому ничего приготовлено не было. Вспомнился совет из книги Елены Молоховец ««Подарок молодымхозяйкам или средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве»: «если к вам внезапно пришли гости, пошлите кухарку за холодной телячьей ногой». Пришлось буфетчику лезть в кладовую за ветчиной и сыром, доставать галеты, а то молодые мичмана грозились его изжарить. Достали бутыль с кьянти еще из моих привезенных запасов (надо же, забыли выпить, что ли?) и устроили себе холодный ужин, а потом чаепитие, к которому нашлось и варенье из айвы (запас еще из Севастополя). Поев и выпив, все успокоились и разошлись спать. На завтра я договорился с премьер-министром Якобом Эструпом и военным министром Йоханом Снаком (его и сменит на этом посту Олаф Мадсен, считающийся изобретателем ручного пулемета) о посещении Арсенала и оружейных мастерских.
Утром меня ждала коляска, которая должна была доставить в Арсенал, Военный министр Снак показал мне оружие, в том числе картечницы Гатлинга на колесных пушечных лафетах. Я впервые близко видел эти «предтечи пулеметов». На вопрос, а почему в «Арсенале» нет пулеметов «Максим», министр ответил, что правительство признало их слишком «прожорливыми», мол, дорогих патронов не напасешься, а картечницы не так часто стреляют. Вспомнилось, что когда Хайрем Максим демонстрировал в Англии свой пулемет под патрон дюймового калибра, датский король сказал, что эта машинка разорит его королевство, да и сэры от него отказались, тогда Максим продал свою «пушку» бурам у которых она получила название «пом-пом», за характерный звук выстрелов.
Потом мы поехали на королевский оружейный завод, где и познакомились с подполковником Мадсеном и директором завода Расмуссеном, по инициативе которых три года назад была начата работа по изготовлению самозарядной скорострельной винтовки. Этот проект был поручен молодому инженеру лейтенанту Йенсу Шоубо[7], будущему талантливому оружейнику и изобретателю пистолетной оболочечной пули с сердечником из дерева (опять-таки из-за бедности, но скорость пули была наивысшей). Собственно Шоубо и можно считать родоначальником пулемета Мадсена, хотя последний был также талантливым инженером, но прежде всего, обладал административным ресурсом, став генералом и Министром обороны.
Успешной разработке также способствовало то, что фирмой изготовителем выступили не оружейные мастерские а Dansk Rekyl Riffle Syndikat, или просто Синдикат, как ее звали в России — «датское ружье-пулемет Синдикат» из-за надписи на оружии, «Мадсеном» пулемет стали называть позднее. Я с интересом рассмотрел винтовку (она все же будет выпущена небольшой серией для вооружения датских морпехов), потом, улучив момент, когда чиновники отвлекутся на разговор с директором завода, спросил Шоубо, что он собирается делать, когда закончится срок обязательной военной службы. Йенс ответил, что попытает счастья как инженер-оружейник за границей, скорее всего в Германии или Бельгии. Я сказал ему, что если его заинтересует, то мог бы предложить работу по доработке его же проекта самозарядного автоматического оружия, на что Шоубо ответил, что не хочет ехать в Россию.
— Господин лейтенант, а если бы вы получили предложение о работе в Швейцарии или Швеции, вы бы его рассмотрели? — тут же подцепил я на крючок конструктора.
— В этих странах — да, но при наличии хорошего жалованья.
— Хорошее жалованье при наличии результата я вам гарантирую, вот моя визитная карточка.
Узнав куда писать Йенсу, обещал дать знать ему в течение месяца — двух.
С тем мы и покинули оружейный завод, точнее мастерские, если судить по объему производства и общему оснащению и количеству работников. Еще я понял, что в Дании превалирует немецкая школа оружейников: в оружии должно быть много деталей и они должны быть изготовлены фрезерованием, никакой дешевой штамповки. Именно поэтому в русской армии было много нареканий на пулеметы «Малсен» — капризны, отказов много, привередливы к качеству смазки и качеству патронов, что вылилось в не совсем солидное прозвище «чертова балалайка».
