Прелюдия (СИ) - Горохов Александр Викторович (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
В сравнении с нашей действительностью, всё у них было не так. Видимо, империалисты присматривались к этому самому Гитлеру очень давно и целенаправленно вели его к власти. В нашем мире у них с ним, видимо, что-то не сложилось. Что сегодня из себя представляет Германия? Полунищая страна, в которой основные промышленные районы у неё просто отобрали. Те, что на востоке — поляки. Те, что на западе — французы. И если примерно до того же самого 1933 года французы ещё просто держали в Рейнской демилитаризованной зоне и Руре оккупационные войска, позволяя немецкому населению избирать собственные местные органы власти, а немцам руководить промышленными предприятиями, то потом просто объявили: мы забираем все эти земли за долги, потому что немцы не справляются с выплатой долгов по репарациям. Отобрали вместе со всеми предприятиями, которыми теперь командуют уже французы и те американцы с англичанами, которые пожелали их выкупить.
Сколько там людей погибло, пока немцы сопротивлялись французским и польским оккупантам, а в прошлом году захватившим ещё и Восточную Пруссию с Померанией, пока делили власть между собой! Сколько с голоду померло или уехало за границу! Вон, в Автономной Республике Немцев Поволжья численность населения уже вдвое увеличилась за счёт переселенцев из Германии, а на Челябинском тракторном заводе немецкие рабочие считаются самыми квалифицированными. И не только на нём. Даже на Сталинградском тракторном, всегда «славившемся» огромным количеством брака, при их помощи удалось добиться того, что тракторы марки СТЗ стали самой желанной техникой в колхозах и совхозах. Немецкие инженеры так отладили производство на Горьковском заводе имени Молотова, что выпускаемые там «полуторки» и легковушки ГАЗ-М-1 слывут теперь самыми надёжными автомобилями.
Но и захвата Силезии, Померании и Восточной Пруссии Польше, «гиене Европы» (эту характеристику я вычитал в той самой книге), мало. Судя по газетам, там уже выдвигают совместные с французами требования к Германии о её полной оккупации, поскольку чехарда с правительствами не прекращается. Как и не прекращаются мелкие мятежи и стычки между боевыми отрядами различных партий. Требования ввода войск «для нормализации обстановки» и «борьбы с бандитизмом». Пока это требуют не правительства, а отдельные депутаты парламентов Польши и Франции, но как дальше дело развернётся, никому не известно. Как бы не случилось так, что Германия вообще исчезнет с карты мира, превратившись в какой-нибудь франко-польский протекторат или «подмандатную территорию Лиги Наций».
В общем, с трудом я оторвался от той самой книжки. Да и то потому, что у красноармейцев смена закончилась, и им нужно было идти в казарму. А Инне отправляться на ужин в солдатскую столовую и закрывать на замок на время своего отсутствия двери клуба.
18
Владимир Михайлович Бабушкин, 27 мая 1939 года
С началом «движняка» на Чебаркульском полигоне мы с Иваном Степановичем совсем перестали появляться в Москве. Ну, с ним понятно — он в своей установке погряз с головой. А на меня тут гора забот навалилась. Так что совсем мы оставили Борю Уманского без присмотра. Да только нам уже всё равно, что он там наворотит в наше отсутствие: мы вышли на последний этап реализации плана, разработанного Георгием Сергеевичем Павловым. Всё, накопленное нами на стоянках полигона, успешно «утилизируется». С ежедневным составлением актов утилизации, в которых дотошно перечисляются серийные номера «утилизированной» техники и номенклатура «уничтоженных» боеприпасов.
Нет, взрывы в дальнем углу полигона продолжают звучать: те самые 10% никуда не годного хлама для отвлечения внимания необходимо взрывать и резать на металлолом. Но основная масса заскладированного, конечно, в целости и сохранности уходит в 1939 год. И люди, согласившиеся уйти в советское прошлое, текут.
К концу апреля примчался к нам старший лейтенант госбезопасности Воскобойников, оставленный Берией для связи с нами. Лаврентий Павлович, нагруженный нами техническими описаниями имеющейся у нас техники, показал эти бумаги специалистам, и авиаконструкторы с мотористами чуть ли кипятком пИсают от желания увидеть наш Ан-2 и разобраться с его двигателем: он ведь, этот мотор, сейчас у них используется в истребителях И-16 и совершенно не славится долговечностью. В отличие от поздних модификаций двигателя, устанавливаемых на «аннушку». Так что пришлось срочно организовывать переправку нашего «авиапарка», снимать с самолётов крылья, с вертолётов винты, грузить всё, включая несколько запасных моторов, в вагоны и отправлять в Москву. Вместе с лётчиками и авиамеханиками. А заодно и мне отправляться в дальний путь: сам товарищ Сталин изъявил желание встретиться со мной.
Еду я не с пустыми руками. Помимо разобранных самолётов, в отдельный вагон загрузили кучу собранных нами материалов по авиастроению и авиационным технологиям. Эта информация сейчас особо актуальна для Страны Советов. Особенно — в свете первых неудач советской авиации в воздушных боях в районе реки Халхин-Гол. Нет, послушавшись наших советов и почитав материалы по ходу боевых действий, они группу асов во главе со Смушкевичем заранее отправили, но пока те сумеют местных лётчиков поднатаскать, время пройдёт. Да и к следующей войне надо готовиться, более современные самолёты проектировать. Если конструктора будут строго придерживаться с трудом откопанных нами чертежей и техпроцессов, а не проявлять нездоровую самодеятельность, то вполне могут очень быстро запустить в производство новые машины.
Я хоть и не специалист в авиационных вопросах рубежа 1930−40-х, но хорошо помню: некогда отличные И-16, являющиеся самыми массовыми истребителями Красного Военно-воздушного флота, к этому времени морально устарели. «Вёрткости» им, конечно, не занимать, а вот по прочим параметрам существенно уступали и немецким «Мессерам», с которыми, слава богу, в этом мире они не столкнутся, и французским с британскими самолётам. Вот, хоть убей меня, не помню, что именно в нашей реальности выпускал польский авиапром. Помню, что что-то точно производил, но никакой конкретики. И чехословаки, ныне входящие в Речь Посполитую, что-то строили. И если придётся с поляками воевать (а почитав здешних газет, я понял, что без этого не обойтись), то в воздухе наши «ишачки» и «чайки» столкнутся не только с польско-чехословацкой продукцией, но и с закупленной у Франции с Англией. Если не с выпускаемыми по их лицензии машинами.
Да, читал я где-то в мемуарах, что партию британских истребителей, присланных к нам на Север, наши лётчики оценили довольно низко, объявив, что они хуже, чем наши «Яки». Но это и была далеко не самая лучшая модель, которую нам спихнули по принципу «возьми, убоже, что мне не гоже». Лучшие же зажимали, как могли, сколько Советский Союз ни просил.
Честно говоря, я диву даюсь тому, насколько разительно отличается здешняя Польша от той, что была в 1939 году в нашем мире. И по территории, и по численности населения, и по промышленному потенциалу. А самое главное — по той наглости, с которой она ведёт себя на международной арене.
У нас это было второсортное европейское государство. Пусть и самое сильное среди всех этих лимитрофов, возникших на обломках Австро-Венгерской, Германской и Российской империй. Тем не менее, умудрявшееся вести достаточно агрессивную политику в отношении соседей и даже готовившееся к войне с СССР. Промышленность — достаточно слабенькая, но, тем не менее, способная производить, как я уже вспоминал, и самолёты, и танки. Да, пару моделей танков, не считая пулемётных танкеток, они клепали! И армию имели самую многочисленную в Европе — полтора миллиона человек. Население, если мне не изменяет память, около тридцати миллионов человек.
Здесь это уже монстр! К указанной численности населения следует добавить пятнадцать миллионов в Чехословакии, немногим меньше 3 миллионов — в Литве, чуть больше 2 миллионов в Восточной Пруссии, около 7 миллионов — Померания и Силезия. Всего набегает около шестидесяти двух миллионов! Притом, что в нашей истории собственно в Германии жило 69 миллионов, во французской метрополии 42 миллиона, а на Альбионе — менее 47 миллионов.
