Тонкая линия (СИ) - Иванов Петр Иванович (электронные книги без регистрации TXT) 📗
– Повстанцы убили? – осторожно спросил Сашка, местная история была для него "терра инкогнита", и он боялся обидеть гостеприимного хозяина неловким вопросом.
– Нет, холера, из-за нее проклятой народ и бунтовал. Полиция хватала тогда всех подряд и тащила в карантин, а оттуда выход только на кладбище, вот с того и началось. Солдаты отказались стрелять в толпу, как ни стращал губернатор генерал Столыпин царским гневом. Зря он это так, камень ему на шею повесили и в море с обрыва, и чиновников туда же, поделом лихоимцам. Весь город почитай поднялся, мы боялись, как бы не приказали бунтовщиков из пушек громить, фрегат то наш как раз на расстоянии выстрела стоял в бухте…
– Успокоились сами, или подавили?
– А как же, полдюжины только расстреляли, якобы зачинщиков, но на самом деле тех кто первый под руку попался.
– Немного…, – Александр был удивлен, провинциальная жизнь при императоре Николае Первом представлялась ему, чем то вроде "застоя" при Брежневе – тишь и благодать, а тут то войны, то эпидемии, то восстания, такие, что броненосец "Потемкин" скромно курит в уголочке. Нет, начальник его, Петрович и ранее нечто подобное рассказывал, но все больше по Сибири, традиционному месту ссылки и каторги.
– Ничего, мало говоришь? Так еще две неделе секли всех подряд, в первую очередь солдатиков, за то что не стреляли по приказу. Три тысячи палок – считай ты уже калека, пять тысяч – покойник, целое кладбище новое появилось, вроде холерное, а на самом деле забитых хоронили, вот так то братец и живем...
Когда вторая жена умерла родами, у Спицына остались на руках две дочери Александра и Мария, с которыми он на первых порах положительно не знал, что делать. Отдать дальним родственникам на воспитание, он не решился, жена, умирая, умоляла его поберечь девочек. Так вот и живет теперь с девочками и двумя слугами. Отставной матрос Иван Михеев исполнял у него самые разнообразные обязанности, как-то: дворника, водовоза, садовника и, наконец, кучера, так как штурман приобрел пару татарских лошадок, на которых, впрочем, ездил редко, предпочитая кататься по морю. Обязанности кухарки и вообще женской прислуги выполняла курносая Авдотья, бывшая кормилица Маши, находившаяся с Иваном в довольно интимных отношениях, плодом которых был шустрый мальчуган Гаврик. Старшая дочка пойдет в этом году в гимназию, младшую он планирует отдать в частную школу, если возьмут, конечно, там такое чудо. Совсем от рук отбилась, прямо гроза окрестных садов. Вечером он, по его собственному выражению, "ездил через Ямайку в Рим", то есть начинал пить чай с ямайским ромом, и продолжал это приятное занятие до тех пор, пока не одолевал сон. Что тут еще делать в таком захолустье? Скука…
Незаметно собеседники с "быта" перешли на политику и на флот, хозяину очень не нравились турки, англичане, французы, а так же Корнилов и Меншиков.
– Я ведь не оспариваю способностей Владимира Алексеевича. Но он слишком властолюбив и хотя мягко стелет, но жестко спать. Адмирал Нахимов гораздо прямодушнее его, хотя не столь любезен с подчиненными офицерами. А Владимир Алексеевич никогда тебя по имени не назовет, делая замечание, говорит как будто о другом, а в результате выходит: полезай за борт, никуда не годишься!
– Говорят, – прибавил он, – Нахимов теперь очень недоволен Корниловым, может уберут его от нас?
И тут гость решил впервые рискнуть, попробовать чуть-чуть приоткрыть завесу тайны над будущими событиями. Старый морской волк и знаток людей, Спицын, кажется, не считал собеседника "обычным матросом", слишком уж откровенно и "без чинов" у них шло общение, так почему бы не попробовать, все равно когда-нибудь это придется сделать.
– Виктор Иванович, как вы считаете, война будет?
– Не знаю, а с чего ты так решил? Слухи ходят давно, но их благородия с матросиками на такие темы не говорят, или это Петрович из Санкт-Петербурга такие нехорошие вести привез?
– Нет, я на "Трех Святителях" когда мебель в адмиральском салоне чинил, случайно услыхал разговор Меншикова с Нахимовым. Война начнется в ближайшие три-четыре года, так хочет царь, все уже решено.
– Беда ведь тогда, совсем беда, у нас почитай, ни одного современного корабля нет кроме "Владимира", турок то может и побьем, а если Британия навалится… Хватит Сашка, даже думать не хочется об этом, давай теперь о деле потолкуем, доставай свой тетрадку.
Наука оказалась непростой, выяснилось, что модель делается вовсе не на глазок, как предположил "дед", а строго по чертежам с соблюдением масштаба. Есть правда свои "подводные камни", некоторые детали нельзя сделав в масштабе, выйдут слишком ломкими и непрочными, Александр исписал уже добрый десяток страниц блокнота, старая и бесполезная теперь привычка. Все же хорошо, что свободны ниш в фойе библиотеки только две, одна занята, бригом Меркурием, в другой стоит Архимед, далее еще какой-то грек. Еще две должны занять фрегат и линейный корабль, пароходы видимо, сочтены недостойными для столь высокой миссии. Придется снова, встретится со штабс-капитаном Романовым, иначе как получить доступ к чертежам, у него знакомых корабельных инженеров нет. Опять заботы, заботы… Заодно надо и подучится пайке, говорят у него хороший лудильщик есть, просто умелец.
Старое каменное из местного известняка здание на окраине порта, ни таблички, ни вывески, выглядело очень неприветливо. Александр всегда не любил такие визиты "неведомо куда, неведомо к кому", но "служба – надо", так здесь говорят. Миновав просторный двор, заваленный всяким хламом он сунулся было в первую попавшуюся по дороге дверь и тут вылетел назад, спертый воздух кузницы и литейки подействовал не хуже слезоточивого газа. Что теперь? Поищем Всеволода Юрьевича в другом месте… Вот слева еще одна дверь, заглянем теперь туда.
– Сашка! Ты что тут делаешь? – неожиданно раздался за спиной знакомый голос штабс-капитана.
– Да вот озадачили меня… – он развернулся к собеседнику, но закончить не успел.
– Потом, пошли я тебя с таким человеком познакомлю! – и не внимая робким возражениям Романов потащил своего гостя вперед по длинному коридору, – Бардак тут у меня, прямо содом, третий год прошу паровой привод и станки, не дают, зато люди с золотыми руками, только этим и спасаюсь. Обращайся если что, завсегда поможем, я твой должник, сам знаешь.
А они оказывается уже знакомы, это мичман-"подводник", и память точно, словно компьютер, подсказала: Лихачев Сергей Владимирович. За ним виден крепкий паренек в матросской робе, значит придется обращаться по уставу, нельзя подрывать "авторитет командира" при нижних чинах, а он сперва хотел просто поздороваться, отвык уже от службы совсем.
– Без чинов господа! – забавно встряхнув седой шевелюрой хозяин кабинета разрядил обстановку, – так вы я вижу уже знакомы? На "Трех святителях" что ли встречались?
– Было дело, – мичман замялся, – только ведь я ушел оттуда в водолазную команду. Тебе Александр разве девчонки об этом не рассказали?
– Нет, кто… – на секунду Сашка оторопел, соображая какие у них могут быть общие знакомые женского пола? Неужто горничные, к которым накануне они с Михаилом завалились на вечеринку? Не дай бог еще та самая Парашка, которую он тогда в постель затащил…
– Дочки штурмана Спицына, Саша и Маша, они мне дальними родственницами приходятся. Значит забыли, я их редко навещаю, только два раза и был за лето, нет времени, хозяйство принимал. У меня теперь под началом даже пароход небольшой. После "Святителей" прямо каторга, но я не жалею ничуть, здесь я хоть на шаг но ближе к цели…
– Мечтатель Вы наш, я сам в юности о чем только не грезил, правда мне хотелось летать, а не под водой плавать, – Романов неожиданно ответил на не заданный вопрос, – но каждому свое.
