Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗

Как-то раньше я на такие пальто внимания не обращал, считая их форменной одеждой бедных студентов и устаревшей модой. Оказывается, ошибся. Ещё носят…

Мещанское сословие по положению стояло ниже купеческого. Именно мещанам принадлежала большая часть городского недвижимого имущества в Туле. Будучи основными плательщиками налогов и податей, мещане, наряду с купцами, относились к категории «правильных городских обывателей». Звание мещанина было наследственным. Записаться в мещане мог любой городской житель, который имел в городе недвижимую собственность, занимался торговлей или ремеслом, платил подати и исполнял общественные службы. Исключить мещанина из сословия мог только суд или мещанское общество.

Мещанин платил подушную подать, внутренние городские сборы, отбывал рекрутскую повинность. Мещане имели право корпоративного объединения и сословного мещанского самоуправления, которое реализовывалось через мещанские управы. Для них существовал отдельный, мещанский суд. Мещане города объединялись в «мещанское общество». Принадлежность к мещанству оформлялась записью в городовой обывательской книге, то есть всякий мещанин был приписан к определённому городу. Покинуть на время населённый пункт своего проживания мещанин мог только по временному паспорту. Перейти в другой — с разрешения властей, которое впрочем, обычно давалось. Между мещанством и купечеством всегда существовала тесная связь. Разбогатевшие и развившие своё предприятие мещане переходили в купечество, обедневшие купцы — в мещанство. Так что так просто «наехать» на Андреева не получится, придётся договариваться.

— На сколько, по времени? — ничуть не испугался нас мещанин Андреев.

— Незнаем — влезаю я. Не хочу банально грабить мужика, ещё неизвестно как всё повернётся.

— А как же я возницам распоряжения давать буду? — удивился он.

— Возницы нам не нужны — опять вмешиваюсь.

— Тогда могу только продать. По-другому и не просите. Вот только недавно приобрёл новый — Михаил.

Почувствовал, зараза, что может и неплохо заработать. Чёрт. Вот так у меня всегда, галопом по Европам. Только чуть заработаю, и тут же находятся непременно «крайне нужные и крайне срочные дела». И куда я потом с этим дилижансом? Контору проката открывать? Или регулярные перевозки Тула-Москва? А жрут эти лошади, как слоны. Ох, ох, ох.

Идём смотреть. Тьфу ты, даже покраска у него дурацкая. Сверху, на треть корпуса зелёная, потом на треть светло-синяя раскраска. А остальной низ, всё в жёлтой раскраске. Шапито, недоделанное. В корпусе по три мутных небольших стекла с каждой стороны. Сзади и на крыше место для багажа. Задние колеса большие, наверное, метр в диаметре или даже чуть больше. Передние наполовину меньше. И те и другие, тоже выкрашены дурацкой жёлтой краской. Впереди козлы, для двух человек, без козырька. Под ними поворотное колесо. Специальная наклонная панель прикрывает механизм и даёт упор для ног кучеру. Справа торчит ручка тормоза. Рессоры, имеются, но почему-то перевёрнутые вверх ногами. Помня мой печальный опыт, посчитал слабыми.

— А кони? Ясно. Леонид посмотри — всё равно я не сильно в них разбираюсь. — И сколько вы хотите?

— Четыре тысячи пятьсот ассигнациями — не моргнув глазом Андреев.

— Сколько, сколько — не выдержал я.

— Михаил, боюсь, что ты из Тулы, никогда не выедешь — смотрит на него пристально Шварц. — Да такой в Москве за три с половиной свободно купить можно.

— Нет, такой за три тысячи пятьсот рублей не купишь — не соглашается владелец и крутит головой, как сова.

Что-то я не понял, или Шварц слишком порядочный и это хорошо. Или Андреев за собой какую-то мощную поддержку имеет, что вообще не испугался.

Немного поторговавшись, из-за отсутствия времени, сговорился за четыре триста и пять мешков хорошего овса. Я конечно цен на дилижансы не знаю, да и Шварц я думаю тоже, но мне кажется за четыре тысячи такой в Москве купить явно можно.

— Отдаю часть суммы, остальное дома — передаю тысячу пятьсот рублями. Вот никак я не думал о покупке, хотя случайно «лишку» и захватил.

— А как же остальное? — удивляется Андреев.

— Или сейчас если поедете со мной или завтра у моего управляющего — начал я.

— Нет, лучше сейчас — замахал руками владелец. Явно испугался, что может и не получить остальное.

Конями Леонид остался доволен. Возвращаемся на дилижансе, внутри места намного больше, тем в других, на которых я раньше ездил. Это уже больше на нормальное средство передвижения похоже. Модернизировать, перекрасить и можно ездить нормально. Я, Шварц и Михаил внутри, рядом с мешками с овсом. Леонид на козлах, с кучером. Второй кучер на левой задней лошади.

После того как рассчитался, у меня опять кризис с финансами, уже в который раз. Четыре тысячи я получу только после приезда тульского каравана из Лейпцига. Оставлю дома сотню на хозяйства, на всякий «пожарный случай». Три сотни с собой. Начался сбор.

Первым делом, я облегчил дилижанс, как только возможно. Поснимал всё лишнее, на мой взгляд, даже два фонаря для свечей. Вместо сиденья мешки с овсом и свой надувной матрасик. Чему удивился Шварц.

— Как же вы, так? — все ему интересно. Явно же не первый раз такое видит.

— А вот так. Ох, чувствую «нахлебаемся» мы с вашей поездкой — вздыхаю я.

— С нашей поездкой. Ничего, ничего. Всё будет хорошо. Вы, удачливый — успокаивает меня полковник.

— Я хочу привлечь полицейского Петра Окунева, надеюсь, вы договоритесь с его командиром — смотрю пристально на полковника.

Получаю какой-то непонятный жест, который можно растолковать двояко. Оказалось, что у меня действительно многого не хватает для путешествия. А учитывая, что придётся следить и неизвестно куда ехать, то вообще мало что есть.

Под моим руководством, положили полмешка риса и треть мешка гречки. Гречка и тут, после риса, самая дорогая крупа, три с полтиной за пуд. Лапшу. Пожалел, что нет тушенки. Кстати, а почему нет? Автоклав же свободно можно сделать, манометры и термометры есть и их должны привезти. Надо по приезду заняться этим вопросом. Пришлось положить замершего мяса и сало в бочонок.

Положили маленькую печку и жаровницу от Мальцева. Так до них раньше «руки и не дошли». Уложил канистру двух литровую с бензином, и пятилитровую с керосином. Положил последние квадратные бутылки зеленного стекла с водкой. Стеклянные бутылки стоили достаточно дорого, хоть мне с этим и повезло, но тару придётся везти назад. Возникла проблема с питьевой водой, не в чем везти. Это тут снег, а если он на Варшаву рванет, тьфу-тьфу, тогда как? Расстроился и разозлился на себя, что опять я ни к чему серьёзному не готов.

Взял ручку с металлическим пером, чем вызвал интерес Шульца и стал сокращённо записывать недостающее. Сразу образовались — рюкзак, солдатские котелки, флага и многое другое.

— А на каком языке это Вы, Дмитрий Иванович, пишите? — заглядывает он через плечо.

Вот же…нелёгкая. Да когда уже Кулик с Савельевым приедут? Пусть домой отправляется… недремлющее око государево. И так оружие всё не достаю, а не дай бог его забыть.

— На своём и только для себя. Чтобы никто не догадался — ухмыляюсь.

— А перо вы, где такое взяли? Я бы тоже от такого не отказался — пытается рассмотреть и запомнить мои пишущие приспособления.

— Вот по приезду, что-нибудь и придумаем — даю неопределённый ответ.

— А это что? — смотрит на загружаемые раскладушки.

Он вообще по магазинам ходит или нет? Или только своей работой живёт? А туда только экономка или жена ходят?

— Дарю, я думаю вам, пригодиться. Особенно если на работе задержитесь — ничего, от минус ещё одной, я не обеднею.

Выхожу в коридор и зову Марию с Лизой и даю им указание «заняться» полковником. Пусть ему самовар поставят, печеньем угощают и другое и так далее.

Гришу послал за Саввой и Петром, с наказом не брать лошадь с санями, а захватить сменную одежду и бурдюки для воды.

Сам пока принялся писать письма и записки, потом их Фёдор развезёт. Самое тяжелое получилось Мальцеву, сильно извинялся, что я его подвёл. Позвал Авдея и подробно всё объяснил. Что по приезду сразу в Москву приеду. Описал на всякий случай автоклав с давлением в две-три атмосферы, при температуре в сто двадцать-сто тридцать градусов. Про стеклянные банки и крышки, с железной проволокой и веревочками пропитанные воском, вместо уплотнителя. А так же попросил сделать спиртовки и для чего, а то заваривать кофе на печке неудобно, да и идти на кухню надо. Да и так несколько штук пригодятся.