Святая Мария (СИ) - Гордон-Off Юлия (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Среди прочего я успела привычно повозиться с новыми снарядами и торпедами. Боцман как-то поделился, что это очень хорошо, что не успели реализовать идею с нанесением на рубку флажков или цифр за потопленные, а то теперь бы со счёта сбились, да и как их вообще считать, если одних видели как топили, а другие на минах рвались... Прав Василий Иванович, что тут ещё сказать, действительно сейчас уже такая неразбериха, да и не важно это уже стало. Это поначалу когда азарт захватил, такое желание возникло, а теперь как-то всё уже схлынуло, когда приложили лапку к потоплению почти всего японского флота.
Каждый день с Клёпой летала на максимальную дальность, чтобы нарабатывать навык, параллельно стараясь сделать, ещё кучу дел, чтобы задействовать максимальное количество потоков сознания, ведь предстоит серьёзное испытание во встрече с Роял-Нэви. Вот и получалось, что рыбку ловить мы летали то в бухту Инченцзы, то в Талиенванский залив, где кружили над островом Сан-Шан-Тао и наблюдали за пленными японцами, которые там довольно ловко обустраивались и, к слову, не просто сидели и своё продовольствие потребляли, а вели подготовительные работы по плану составленному Романом Исидоровичем к возможной установке береговых батарей. Летали и к дежурному английскому бронепалубному крейсеру, но там ничего особенно интересного не было.
Дни летели, приходили новости о тяжёлых боях у города Анджу, об очередных подрывах в японских портах, о том, что наш санитарный поезд благополучно передал свой груз через Байкал и сейчас едет обратно. И я буквально физически чувствовала, как с юга неумолимо и безостановочно ползёт к нам Сингапурская английская эскадра. А утро нашего выхода встряхнуло Артур рокотом мощного взрыва в глубине восточного бассейна в северо-восточном углу в районе судоремонтного завода или плавмастерских, как его многие по-старому называют. Выскочившие на палубы непроснувшиеся люди увидели над гаванью и доком вставший столб траурного чёрного дыма от взрыва и разгорающегося пожара, только через несколько минут онемевшая тишина притихшего рейда взорвалась множеством звуков, где-то били колокола боя объявленной тревоги, берег отозвался набатным колоколом, ручейки людей бежали-спешили в сторону старого города тушить и помогать. Я подняла в небо сонную и поэтому недовольную Клеопатру, откуда с горечью увидела круглый грязный борт "Ретвизана" торчащий из воды, потому, что из-за малых глубин броненосец физически не смог утонуть полностью, стоявшую в доке рядом со взорвавшимся броненосцем "Диану" взрывом или просто волной вытолкнуло кормой на дальнюю стенку дока и сейчас она беспомощно с креном повисла в конце дока. "Полтава" и стоявший за ней ещё дальше у северной причальной стенки "Баян" на вид не пострадали, а на берегу напротив взорвавшегося броненосца в обрушенном углу ближнего цеха разгорался чадящий пожар. По улицам неслись пожарные бочки с ручными помпами, мелькнули госпитальные повозки с красными крестами, везде копошились фигурки людей, подстёгиваемые гулом бьющего с храма набатного боя...
Много позже мы узнали, что по чьему-то недомыслию или умыслу все оставшиеся после сражения снаряды самого "Ретвизана" и со стоящей рядом "Полтавы" были складированы вместе в кормовом снарядном арсенале, в который и была заложена адская машинка. К счастью, если это можно так сформулировать, взрыв вышел такой мощный, что не вызвал страшный своими возможными последствиями пожар, а практически выбил днище корабля и хлынувшая в отсеки тонущего броненосца вода его загасила не дав начаться. Не успевшую сработать взрывную машинку обнаружили позже в арсенале "Баяна" и разъярённая толпа растерзала двух заподозренных в диверсии питерских мастеровых, на квартире одного из них полиция и контрразведка обнаружили позже социалистическую литературу, детали взрывных устройств с пятью килограммами тротила и больше тридцати тысяч рублей. Учитывая, что тротил даже в Европе, где был изобретён и применялся является труднодоступным, то напрашивался вывод не только о причастности своих социалистов спонсируемых из-за границы, но и непосредственно наших заклятых европейских соседей. Кроме "Ретвизана" больше всего от взрыва пострадала "Диана" и стоявший под погрузкой у противоположного причала "Енисей", который мощным ударом взрывной волны бросило на причал и листы корпуса не выдержали и дали сильную течь, что минный транспорт едва не затонул тут же у стенки. На "Ретвизане" погибли почти все бывшие в момент взрыва на борту члены экипажа и занятая ремонтом ночная смена мастеровых, а это больше трёх сотен человек. Броненосец затонул так неудачно, что поднять его, и даже просто отодвинуть в сторону, было очень сложной задачей, потому практически прекратили работы на заблокированной тушей "Ретвизана" в доке "Диане". Артур погрузился в траур горько переживая подлый удар, а в стране всколыхнулась могучая волна патриотизма и стало резко негативным ранее скорее сочувственное отношение к всяческим социалистам и демократам любого толка. До отхода я, практически не отрываясь, была с Машенькой, у которой как раз в эту ночь выпало дежурство, и мы лечили-лечили-лечили подвозимых к госпиталю пострадавших от взрыва и пожаров, а Николай продержался самостоятельно почти шесть часов без перерывов.
В этой всеобщей суматохе наш уход остался незамеченным никем, кроме стоявшего в брандвахте "Маньчжура", который отсемафорил нам пожелание "Счастливого плавания!". Вымотанные оба, мы оставили на вахте Волкова и завалились спать, уткнувшись лицом в горячую мягкую белую грудку не меньше уставшей Клёпы...
Решившая дать нам хорошо отдохнуть Дуся, заняла у двери самую решительную позицию и не пустила к нам никого, что мы продрыхли не меньше десяти часов. Так, что позднее утро встретило нас жарким солнышком далеко на юг от широты Циндао, в полутора сотнях миль от рейда Шанхая, на который мы заходить само собой не собирались. Наш красавец крейсер словно острый стилет резал воды Жёлтого моря своим полным ходом. До подхода в точку, где мы планировали поджидать подход английской эскадры было ещё больше трёх часов хода, что позволило неспешно выполнить ритуал утренних процедур, Николай обошёл отсеки, чуть задержался с Новицким, ведь во время последней переборки механизмов, выявилась неполадка левой машины, которая вполне могла бы неожиданно вывести из стоя наш левый винт, что могло в боевой обстановке создать нам множество проблем. Самая большая сложность была даже не в устранении поломки, а в определении причины, то есть, ждать нам аналогичного на двух других однотипных машинах или это последствия незамеченного и проявившегося врождённого дефекта какой-то из вышедших из строя деталей, что и привело к этой поломке. Сейчас Семён Николаевич радостно сиял, то есть в процессе проверки работы машины на ходу, он пришёл к выводу, что поломка не является фатальной и присущей всей конструкции наших машин, и бодро отрапортовал, что замечаний и неисправностей в его заведовании нет.
После утреннего кофе и кормёжки Клепы, в самом радостном настроении решила слетать глянуть на рейд Шанхая, хотя до расчётного времени прибытия англичан идущих постоянно двенадцатиузловым ходом оставалось ещё несколько часов. А ведь для такого длительного перехода большой эскадры - почти запредельная нагрузка и расход топлива, так, что должны быть очень веские причины, способные заставить на такое пойти. Поэтому как самый ранний возможный срок мы и брали такое расчётное время, хотя Николай очень сомневался, что английский адмирал пойдёт быстрее экономичных десяти узлов. Вот в таком настрое и замечательном настроении я с Клёпой взлетела в синее небо...
