Прибалтийская мясорубка (СИ) - Старицын Виктор Карлович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Договорились, что патрулирование будут вести только летчики прибывших полков, а полк Шестакова будет взлетать из готовности № 2, в случае необходимости, на усиление. Впрочем, одна эскадрилья будет постоянно в готовности № 1. «Волки» Шестакова поддержат неопытных пилотов в воздушных боях и личным примером покажут, как надо бить немцев. Допоздна делился опытом с комсоставом дивизии.
На свой аэродром комполка вернулся рано утром на следующий день. Сразу же приказал всем троим летчикам штабного звена вылететь на весь день в прибывшие полки для проведения занятий по тактике. В штабе их снабдили альбомами с тактическими схемами, наработанными летчиками полка, и схемами проведенных боев [15].
Около восьми утра пришлось вылететь всем полком. Страшно сказать, аж 16 самолетов — две восьмерки, четыре звена. Один самолет не успели отремонтировать, а совершивший вынужденную посадку еще не привезли. Комполка вел звено из третьей эскадрильи. По сообщению из штаба дивизии, четыре эскадрильи яков вели тяжелый бой в районе Себежа. Очевидно, немецкое командование всерьез озаботилось нанесением ударов по нашим прибывающим резервам. Якубович просил Шестакова связать боем истребителей, чтобы яки смогли бить бомбардировщиков и штурмовиков.
После взлета и набора высоты появилась связь с замначштаба Суэтиным, сидевшим на пункте наведения в Себеже. Тот сообщил, что две группы, около 30 бомбардировщиков в каждой, в строю колонна девяток подходят к станции. Более 20 истребителей связали боем и патрулировавшую эскадрилью Яков и подошедшую на усиление. Одновременно до 40 штурмовиков атакуют войсковые колонны, отходящие от Себежа по автодороге к северо-западу от города. Истребители прикрытия и прибывший резерв также связаны боем. Если сначала помогать Якам, то бомберы и штурмовики беспрепятственно отработают по нашим войскам, — сообразил Шестаков. Значит, сначала — штурмовики и бомберы! Запросил у Суэтина высоту бомберов. Ответ — 3000 метров. Понятно, знают, что у мотострелков полно крупнокалиберных пулеметов, и потому летят выше уровня их досягаемости.
Над Себежем — шапка из клубков разрывов зенитных снарядов, сквозь которые проплывала группа бомберов. На горизонте виднелась еще одна группа бомбардировщиков. Ишаки были уже на километр выше немцев. Западнее и восточнее Себежа в воздухе крутились два огромных роя дерущихся истребителей. Оттуда вниз тянулись дымные хвосты. Кто-то уже падал.
Лезть в зону зенитного огня никакого смысла не было. Первая группа юнкерсов все равно уже отбомбилась. Еще был шанс перехватить вторую группу.
— Обходим Себеж слева и атакуем бомберов в лоб. Строй в восьмерках — левый пеленг. Восьмерки — одна за другой. Моя — головная. Шестаков сбросил газ с максимального, давая возможность летчикам перестроиться, и пошел в обход Себежа, разгоняясь на снижении. Обойдя зону заградительного зенитного огня, скомандовал:
— Атака, — и дал форсаж двигателю. Комполка нацелился на правофланговый самолет головной девятки, чтобы каждый из восьми истребителей мог атаковать свой бомбардировщик.
Они едва успели. Бомберы были уже на боевом курсе. 16 истребителей прошили насквозь три девятки Ю-88-х. Идущая выше и сзади бомберов шестерка истребителей непосредственного сопровождения перехватить их не успела. Один юнкерс из головной девятки взорвался в воздухе, зацепив обломками еще двоих. Три юнкерса, горя посыпались вниз. Один истребитель из третьего звена свалился в пике. Видимо, был убит летчик. Бомбардировщики в панике освобождались от бомб и разворачивались на обратный курс, пытаясь, однако, сохранить строй. Шестаков приказал замыкающему звену Голубкова связать боем истребителей, оставшемуся втроем звену Леонтьева — продолжать бить бомберов, а свою восьмерку правым боевым разворотом с пикированием повел вдоль шоссе на запад, намереваясь атаковать немецких штурмовиков, штурмовавших с круга вытянувшуюся по шоссе колонну техники.
«Круг», на самом деле, представлял из себя сильно вытянутый овал, она из длинных сторон которого шла над шоссе. Дорога была покрыта круглыми шариками бомбовых разрывов. Оттуда навстречу штурмовикам тянулись многочисленные трассы зенитных пулеметов и скорострельных пушек. В стороне от шоссе уже горели несколько самолетов. Мотострелки давали немцам достойный отпор. Лезть в зону зенитного огня никакого смысла не было. Шестаков построил маневр так, чтобы выйти на другую длинную сторону овала сверху на параллельном со штурмовиками курсе. Замыкающей паре приказал оставаться на высоте и следить за воздухом. Шестерку перестроил в колонну и сверху на скорости свалился на немцев. У штурмовиков — бипланов типа Хеншель-123 скорость была километров 300 в час, а у разогнавшихся на пикировании ишаков — километров пятьсот. Атака для немцев оказалась неожиданной.
Одновременно ударив из выгодной позиции длинными очередями по не маневрирующему противнику, удалось сразу свалить четыре штурмовика. Еще два были повреждены и сразу пошли на юг. Ударив, сразу разворотом ушли вправо — вверх, чтобы не попасть под очереди курсовых пулеметов штурмовиков. Противник, хотя и оплошал, прозевав атаку, самообладания не потерял. Хеншели прекратили штурмовку, перестроились в плотный оборонительный круг и начали огрызаться прицельными очередями. Лезть под мощный огонь курсовых пулеметов штурмовиков у Шестакова никакого желания не было. Шестерка, демонстративно атакуя, не давала немцам продолжать штурмовку, но под их огонь не лезла. Командир немцев приказал отходить. Круг перестроился в две колонны пар, которые, маневрируя «ножницами», пошли на юг.
Можно было попытаться атаковать замыкающих немцев с хорошими шансами их посбивать, но Шестаков решил помочь якам. Голубков и Леонтьев должны были справиться сами. Ближайший рой дерущихся истребителей крутился в нескольких километрах восточнее и выше. Шестаков повел свою восьмерку с набором высоты вокруг дерущегося роя, намереваясь забраться тысяч на семь, чтобы появиться на «поле боя» на достойной скорости. Иначе, на ишаках делать там было нечего.
За те восемь минут, пока восьмерка ишаков набирала высоту, из клубка вывалились четыре горящих самолета, чьи — было не разобрать. Набрав высоту, пару минут разгонялись, чтобы набрать максимальную скорость. Затем комполка повел группу в сторону драки, заходя с юго-востока, со стороны солнца.
— Атакуем парами. Пикируем от солнца. Дальше действуем парами, взаимодействие пар — по звеньям. Держимся с края клубка. Внутрь не лезем. Атака! — скомандовал Шестаков. «Собачья свалка» крутилась на высотах 2–4 тысячи метров. Поэтому, пикируя, ишаки разогнались почти до шестисот километров. Ведущий каждой пары выбрал себе жертву.
Как и для штурмовиков десятью минутами ранее, для немецких истребителей атака оказалась неожиданной. Если кто из пилотов противника и заметил валящиеся от солнца ишаки, то в забитом криками эфире никто его предупреждения не услышал. Сам Шестаков выбрал одиночного мессера, висевшего на хвосте одинокого яка. Як отчаянно виражил и скользил, мессер никак не мог поймать его в прицел, но и не отставал. Немец увлекся. Это было последнее увлечение в его жизни. Свалившись на мессера сзади — сверху, Шестаков прошил его от хвоста до капота со ста метров очередью из всех пулеметов. Немец полыхнул огнем и повалился вниз.
Тут же пришлось уворачиваться от атаки пары мессеров. Пулеметная очередь прошила фюзеляж. Шестаков ощутил сильный удар по затылку. Инстинктивно бросил самолет в горку с предельной перегрузкой. Холодилин сманеврировал и отпугнул мессеров очередью по ведущему. Используя накопленную скорость, Шестаков полез в верх. Осмотрелся. Другие три пары тоже отстрелялись и тоже лезли вверх. Вниз падали три немца. По затылку за шиворот текло что-то теплое.
Появление восьмерки Шестакова и их удачное вступление в бой не понравилась немцам. Драться в численном меньшинстве они не захотели. А может, у них горючее кончалось. Во всяком случае, командир немецкой группы скомандовал выход из боя. Мессеры, пикируя, уходили на запад.
