Н 8 (СИ) - Ратманов Денис (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Спрашивать я не стал — взрослые, разберутся.
Перекусив и полчаса потратив на то, что называется «питонить», мы отправились гонять двусторонки, и Сан Саныч нас поделил. В моей команде очутился Рябов, а Самат — против нас, как было еще совсем недавно.
— Сэм, ты мистера БББ знаешь? — спросил Димидко прежде, чем начать игру.
Он солнечно улыбнулся и медленно ответил:
— Нет. Кто такой?
— Да ладно! Кержакова не знаешь? Он всегда говорил: бил, бью и буду бить. И набил — ого-го сколько!
— А! — обрадовался Сэм. — Бить — буду. Я — нападающий.
— Только Саню не убей, — проворчал Васенцов. — Или меня.
Да, Самат — самый что ни наесть нападающий. Приметил Тирликас этого здоровенного казаха и перетянул к нам. Да и я приметил, прочувствовал, так сказать. Ну а что? Погосяна нет, Жека не тянет, Микроб нужен на фланге. А один Рябов в концепцию игры не укладывается.
И если Рябов наш — «столб», то есть игрок, способный принять дальний пас, прикрыть, отдать своему на ход, то Сэм — типичный ударный центрфорвард. Продавить, разорвать, протащить мяч — и ударить.
Играть шесть на шесть поперек поля на гандбольных переносных воротах и весело и задорно.
Ну и пошло. Этот здоровяк бил из всех положений. И если попадал — просто отбивал мне руки. Хорошо еще, что попадал не часто. Но при этом, промахиваясь, извинялся перед командой — и снова бил.
— Сэм! — хватался за голову Сан Саныч. — Попадать надо!
— Я стараюсь! — разводил ручищами Бекханов.
И снова бил. Ну точно, как Кержаков. Если мяч удобно на ногу ложился — бух! Со свистом летел, как ядро — только кулаки подставляй. Ловить я даже не пытался. Англичане в моей реальности придумали неологизм, который значит промазать с двух метров по пустым воротам — too kerjakoff. Вот это нам Сэм и демонстрировал.
Димидко свистнул и перетасовал команды, чтобы посмотреть каждого и в каждой связке. Теперь у меня были Рябов и Самат, а против нас Жека с Игнатом.
Я выкинул мяч на Рябова. Тот принял на грудь спиной к чужим воротам. Опустил на землю и легонько катнул направо, где разбегался Самат, как будто штрафной удар исполнял. Мяч уже не катился, и здоровенный казах со всей мочи лупанул по нему. Видно было, что ему играть нравится, а уж бить-то!
Мяч со свистом пролетел над перекладиной и, мне показалось, Васенцов готов был перекреститься, потому что такая пушка протащила бы в сетку мяч вместе с вратарем.
— Далеко отпустил, — подсказал Сан Саныч. — Бил вдогон, вот и попал пыром. Как в бильярде, когда шар вылетает за бортик.
В следующий раз Самат попер сам. От него, как кегли, отлетали защитники, но нарушения нет — просто он такой мощный и устойчивый, а еще — быстрый.
Димидко свистнул и сказал:
— Сэм, стой! Смотри, теперь ты шагнул за мяч и тянул его уже из-под себя. Вот удар и не вышел. Как тут прицелиться, когда мяч — фактически сзади тебя?
— Спасибо, тренер! — прокричал Самат и с радостным воплем понесся дальше.
Сан Саныч улыбался добро, но записывал, записывал, записывал.
После двусторонки к нам подошел наблюдавший за игрой Матвеич и спросил:
— Ну что, Сань? Как тебе?
Я подумал, что он обратился ко мне, и ответил:
— Да вообще моща! А если его научить попадать, так он всю команду потащит! У него же сил сколько! И вынослив же, зараза.
Я снял перчатки и потирал покрасневшие ладони — пару раз звонко прилетело от Сэма. Димидко покачал головой и прошептал:
— Вот я не уверен. — Он покосился на Сэма, которому нагрузки было явно мало, и он расстреливал пустые ворота, и попросил меня: — Как старослужащий и как самый умный, останься с ним на полчасика после тренировки. Не в пустые же ворота ему бить?
— Э-э-э… — протянул я; появилось ощущение, что меня бросают под танк… бульдозер, каток — в общем, подо что-то, после чего не выжить.
— Задание тебе такое: потренируй парня. — Саныч мне подмигнул. — А я пока команде пистон вставлю.
Пистон — это понятно. И очень хорошо, что без меня. Конечно, я останусь после общей тренировки. Сам так оставался и просил побить мне, а теперь наоборот.
— Сэм! — крикнул я, парень обернулся не сразу. — У тебя со временем как?
— Времени вагон! — откликнулся он.
После тренировки мы с Саматом пошли к правым воротам — просто они мне как-то больше нравятся. Есть такое суеверие у вратарей, а я не верю в приметы — мне и правда больше правые нравятся.
Я прищурился, изучая казахского богатыря. «Кайрат» пытался его обуздать, не смог, Димидко пытается научить попадать по воротам, не вытянул.
Дедка за репку, бабка за дедку… Тут не напор нужен, а хитрость: мышка прибежала, хвостиком махнула…
— Сэм, — позвал его я. — Ты мне побей, только поточнее. Мне тренироваться надо. Играть же скоро!
Психология — тонкое дело. Если бы я сказал, что ему тренироваться надо и что его оставили специально, а я за старшего, что бы вышло? Вот. А тут он снова разулыбался — ему доверили большое дело, потренировать основного вратаря! Как тут ударить… в грязь лицом?
— Пеналь бить? — серьезно спросил он.
— Только не это, слушай! У тебя же ударище — поломаешь меня!
И снова обрадовал парня. Признал силу удара.
— Давай с линии штрафной. Оттуда-отсюда. С угла, с центра. В общем, походи там. А я подскажу, если что.
Самат поставил мяч по центру, разбежался — бух! Вжик! Мяч пролетел над перекладиной, я даже рук не поднимал. Разозлившись на себя, Сэм топнул и выругался по-казахски:
— Шешенс-с-с!
— Так не пойдет, — покачал головой я. — Ты поточнее лупи. Ты же меня тренируешь, а не силу удара отрабатываешь!
— Ага.
Опять по центру. В этот раз он не разбежался, а сделал всего два шага. Бац! Не успел бы руки поднять, в лицо бы прилетело.
Ух, ёлки! Опять все отбил.
— Круто! А попробуй попасть не в меня, а в угол зарядить.
— В какой? — В голосе Сэма чувствовалась заинтересованность.
— Бей под мою левую — туда всегда стараются попасть, — объяснил я. — Считается, что вратарю правый угол роднее.
Снова мяч посередине линии штрафной — видать медом там Сэму намазано. Бац! Я мог бы отбить, но специально не допрыгнул, пропустил.
— Гол! — воскликнул Сэм и давай скакать, радоваться, как пацан. Гол забил!
— Слушай, может, в этом дело, а? — поощрил его я. — Ты когда на силу лупишь — не целишься. А когда целишься — то не так сильно, но зато офигенно точно. Давай с угла попробуем, в обвод вратаря.
Так и с угла он, если заранее предупредить, как бить, куда бить, даже — чем бить, показывает неплохие результаты. А один из пяти мячей и вовсе в дальнюю девятку просто забросил. И ничего я сделать не мог, хотя пропускать больше не планировал.
Полчаса повозились, потом еще полчаса, потом…
— Эй, парни! — крикнул Димидко. — Ужинать никто не хочет?
— Сан Саныч, да Сэм бьет в любой угол по требованию! Ему только сказать надо — куда и как. И забьет!
— Тренер, только скажите мне, да, я все сделаю! — И снова он заулыбался радостно.
Закралась мысль, что это даже хорошо, что Погосян сбежал. Иначе бы мы такого нападающего никогда не заполучили.
Сэм помчался в раздевалку, и Сан Саныч сказал задумчиво:
— Что, и правда все у него хорошо?
Я кивнул.
— Более чем, просто надо направить. Вот только не придумал еще, как закрепить эффект в игре.
Саныч потер подбородок.
— Жаль, я этого не видел.
— Так завтра посмотришь!
— Завтра… — проговорил он задумчиво. — Завтра двое придут на место Матвеича, посмотрим.
— Кто такие? — спросил я.
— Один из «Уралмаша», молодой, недооцененный, второй — из «Целтниекса». Посмотришь.
— Начались центростремительные процессы, это очень хорошо, — резюмировал я. — Так к январю закроем вопрос с некомплектом.
Глава 11
Пума и медведь
Переодевшись в футбольную форму, готовые по команде Димидко выбегать на поле, мы собрались в конференц-зале спорткомплекса «Северный», а не в тренерской, куда еле помещались. Нам должны были представить новеньких. Их имена Сан Саныч не говорил, дабы мы не были предвзятыми, а может, чтобы сохранялась интрига. В общем, поддерживать интерес ему удавалось.
